Навечно в грёзах (СИ) - "Eva 4444"

— ДА НЕ ЛЮБЛЮ Я ЕГО! Я ЕГО НЕНАВИЖУ! — из последних сил взревела на взбесившую меня подругу, а, сорвав голос, закашлялась и захрипела.

— Прекрати нести этот бред и нервировать Королеву! — Кир снова встал на мою защиту, пока я с разодранным горлом молчала. — К тому же, этот деликатный вопрос нас с тобой не касается, Офелия. Это её личное дело. Если она не желает рожать от врага, так тому и быть.

Теперь, громко крича, спорили уже эти двое. Без церемоний метали друг в друга обвинения и язвительные слова. А я едва поспевала улавливать суть их спора.

— А что это ты её так поддерживаешь, Кирион? Небось, хочешь, чтобы Королева от тебя была беременна? — Подруга, злобно сощурив глаза, продолжила бить Кира по больному: — Так ты опоздал! Отныне её сердце уже никого не сможет любить, кроме Рэнна.

Кир, одолеваемый лютым гневом, сделал несколько быстрых угрожающих шагов в сторону Офелии, но вовремя опомнился и остановился, так крепко сжав кулаки, что костяшки побелели.

— Поживём и увидим, Офелия! — прорычал на неё так свирепо, что слюни разлетелись в разные стороны.

Вот только этого мне сейчас не хватало: разнимать дерущихся друзей. И, похоже, они уже как несколько минут спорят вовсе не обо мне, а с пеной у рта выясняют что-то своё. Что же между ними происходит? К чёрту! Позже с этим разберусь. Сейчас своих проблем хватает.

— Живо прекратили ругань и разошлись по углам! — скомандовала я охрипшим голосом, а, когда они отдышались, подытожила наши эмоциональные дебаты. — Кирион прав, Офелия. Это далеко не ваше дело, а сугубо моё личное. Я по-тихому сделаю аборт, и об этом никто не узнает. Достаточно того, что эта сука Изольда во всеуслышание заявила, что я спала с демоном. Осталось мне только демонёнка родить…

Услышав мой окончательный вердикт, Кир немного успокоился и снова отошёл к столу с выпивкой, а Офелия — хвала небесам — наконец решила сменить тему.

— Когда тебе стало плохо и Толмен унёс тебя во дворец, Дэйн поднялся на трибуну и заявил, что все порочащие тебя слова Изольды — наглая ложь.

Ничего себе! Дэйн знает правду как никто другой. Он не раз по ночам сопровождал меня к Рэнну в темницу и всё же решил соврать и защитить меня. Приятно до мурашек по коже. Верно говорит Кирион. Я, и правда, не одна. У меня есть они — верные друзья. А поверье демонов — это какой-то бред. Сказка.

— Они ему поверили?

— Нет, не поверили. — Офелия снова иронично рассмеялась. — Однако они, похоже, только рады, что их любимица решила убрать со своего пути брата. Пусть и благодаря демону.

— Поубивать бы их всех за такие мысли. За то, что поверили, будто я на такое способна.

Мы с Офелией, погружённые каждая в свои думы, какое-то время молчали, а Кир, не отходя от стола со спиртным, по-хозяйски наливал себе бокал за бокалом. Подруга нарушила гнетущую тишину первой:

— Ты, правда, хочешь убить своего ребёнка?

— Да, Офелия. Это не мой ребёнок, а его. Я не смогу с этим жить. Пускай Кир позовёт лекарей.

Кирион предостерегающе глянул на меня и залпом осушил бокал.

— Я сама их позову!

С этими словами подруга выбежала за дверь, а пятью минутами спустя вошла в сопровождении делегации лекарей. Кирион, не торопясь, коротко объяснил им суть проблемы. Велел сделать всё быстро и безопасно для Королевы, а после — навеки забыть о том, что произошло. Но лекари внезапно отказались делать аборт, ссылаясь на моё плохое самочувствие. Я, видите ли, слишком слаба для подобной процедуры. Да может, я как раз-таки из-за подселенца и слаба, а они отказываются вытащить его из меня! Ни угрозы, ни шантаж, ни подкуп не помогли. В один голос твердят, что надо обождать три-четыре недели. Да не просто подождать, а полностью слезть с наркоты! Совсем, что ли, охренели?! Да за этот месяц у меня живот настолько округлится, что уже ничего и не скроешь! Блядство! И вляпалась же я! И как раньше не заметила, что залетела? Как-как… в грёзах пропадала!

(Drummatix — Непокорённый Дух)

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В тот день я с диким криком и истерикой вселенского масштаба выгнала лекарей из своих покоев, а после — и радостную Офелию с удручённым Киром. А уже на следующий день безапелляционно потребовала дозу жгучего порошка и других, более сговорчивых врачей. Может, прошлых «заботливая» Офелия подговорила?

Новые врачи явились, а вердикт остался прежним. Нужно завязать с наркотиками на целый месяц. Снова с леденящим душу воем выгнала всех, с горя накачалась порошком и погрузилась в грёзы.

Очнувшись аж через неделю — ядрёный порошочек попался! — поняла, что действительно пора завязывать. Срочно! Иначе так — в грёзах — и рожу.

Оказалось достаточным всего лишь три дня без наркотиков, чтобы я превратилась в одичалого безрассудного зверя. Мозг отказывался соображать, воспринимать информацию и анализировать что-либо. Меня ломало, и я почти всегда пребывала в полубессознательном состоянии. Если честно, я вообще мало чего помню с первой недели завязки. Помню лишь нескончаемую, невообразимую боль во всём теле, постоянные провалы в небытие и знакомые голоса друзей где-то рядом.

Позже, когда спустя двенадцать дней ада я-таки пришла в себя, Хаэль поведала, что со мной происходило всё это время.

Кирион. Он, как всегда, взял на себя самое сложное. Заперся со мной в моих покоях, и практически никого в них не впуская, не отходил ни на минуту. Он следил за тем, чтобы я, находясь на грани сумасшествия, не причинила себе вред. Следил, чтобы пила воду и иногда понемногу ела, а после — не захлебнулась во сне.

Да-а-а… такой ломки у меня ещё не было ни разу. Похоже, что жгучий порошок — это далеко не лунарис. Он беспощадно плавит мозг и заставляет все мышцы тела захлёбываться в жажде новой порции заветного вещества.

Как только я окончательно пришла в себя, Кирион второпях покинул дворец и около недели не появлялся. А я и не беспокоила его. За последнее время он немало настрадался по моей милости, но без него я бы не справилась. Никак. Так было всегда. Только он умел вытаскивать меня с того света. Вот и в этот раз вытащил.

С того момента, как приняла решение протрезветь и выкурить из матки подселенца, прошло около трёх недель. Недель, на протяжении которых я не раз ещё обращалась за помощью к Киру. В самые сложные моменты, когда мне казалось, что вот-вот сорвусь и закурю любимый лунарис, я сломя голову неслась к другу, где бы он ни был. А, найдя его, умоляла запереть меня в темнице и не выпускать ни при каких условиях.

Запирал. Садился рядом с клеткой и, когда я начинала клясться всеми богами, что за неповиновение казню его, он припоминал мне, почему я решила завязать, и указывал на слишком быстро растущий живот. Конечно! Там ведь не эльф растёт, а демонический мутант!

Помогало. Я титаническим усилием воли брала себя в руки и с до скрежета стиснутыми зубами терпела муки наркотической ломки.

На протяжении этих невероятно сложных недель со мной рядом были все мои друзья, такие преданные и незаменимые. Каждый по-своему поддерживал меня. В силу своих возможностей и специфики характера. Так, например, Хаэль деликатно избегала щепетильную тему и отчаянно старалась не акцентировать внимание на моём округлившемся животе. Офелия же, наоборот: всё не оставляла настырных попыток переубедить меня в принятом решении. Она приводила бесчисленное количество доводов, почему мне стоит сохранить жизнь демонёнку, а один раз даже решилась привести ко мне в покои своего трёхлетнего племянника. Случайно, конечно. Кто бы сомневался. Офелия не раз ввергала меня в бешенство, отчасти из-за того, что ей частенько удавалось пробудить во мне всполохи совести, и я всё чаще подвергала сомнению одно из самых важных решений в своей жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Толмен — мой невероятно мудрый и молчаливый друг — выполнял для меня самое важное задание. Он пытался достать предателя. Рэнна. Пока безуспешно. Но зато ему наконец удалось выяснить его местонахождение. Наскучила, значит, столичная жизнь и решил попрохлаждаться на границе с Джаклардом? Да если бы ублюдок не находился в окружении целого войска, его бы уже давно пытали мои палачи. Ничего, всему своё время.