Моя Нирвана - Инна Инфинити
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я замечаю, что она тут же серьезнеет. Уже нет того задора, который был на ее лице, когда она вышла на улицу с курящими друзьями.
— Привет, — садится на переднее пассажирское. — А ты давно тут?
— С семи часов.
Лиза удивленно смотрит на меня.
— А почему раньше не позвонил?
— Чтобы не мешать тебе веселиться.
— Ты бы не помешал.
Мы оба замолкаем и просто смотрим друг на друга. Я ужасно соскучился по Лизе за эту неделю. Сгрести бы ее в охапку и зацеловать до потери пульса. Но вместо этого я сжимаю руль, пытаясь совладать со своими эмоциями. Самыми разными: от трепета и нежности до злости и ревности.
Лиза первая тянется меня обнять. Обхватывает могу шею и притягивает к себе. Я тут же обвиваю ее руками в ответ.
— Я так соскучилась, — шепчет и трется своей щекой о мою.
— И я соскучился, — целую ее в висок и иду ниже.
Наши губы встречаются и сливаются в крепком поцелуе. В нем вся боль и отчаяние, в которых мы оба находимся. Я сжимаю ее в руках еще крепче, усиливаю поцелуй. Мне мало, мало этой девушки. Не видеть ее неделю — сущая пытка, настоящий ад.
— Лиза… — шепчу сквозь поцелуй, прерываясь на маленький глоток воздуха. — Моя Лиза…
— Твоя… — шепчет в ответ.
Я вжимаю ее в свое тело и зарываюсь лицом в волосы на затылке, вдыхая запах любимой айвы поглубже. Хочется раствориться в ней.
— Малыш, поехали домой, — тихо скулю ей в макушку.
Лиза отрывается от меня и смотрит в лицо, тянется ладонью к щеке и гладит по трехдневной щетине.
— Я побреюсь, — тут же обещаю, вспоминая, как ей не нравится, когда я колючий.
Она расплывается в улыбке, а на глазах выступают слезы.
— Я тебя и колючим люблю.
Я так и застываю, глядя на Лизу. Это ее первое признание мне в любви с той ноябрьской ночи, когда я приехал к ней домой после посещения могилы своей родной матери. За несколько месяцев наших отношений мы ни разу не говорили друг другу этих слов. Я их не произносил, потому что мои чувства к Лизе гораздо сильнее любви. А она не знаю, почему.
— Давай ты зайдешь внутрь хотя бы на 10 минут? — тут же задает вопрос, не давая мне ответить на ее признание. — Там нет никого из наших общих знакомых. Все гости с моего курса и одноклассники жениха и невесты. Они учились не в тех школах, что мы с тобой. Нас там никто не знает.
Я молчу в растерянности.
— Пожалуйста, Миша, — слезно просит. — Всего лишь 10 минут, и мы поедем домой.
Я не могу отказать Лизе, когда она смотрит на меня такими глазами.
— Пойдем, — поворачиваюсь к двери и открываю ее.
Мы выходим из автомобиля в теплую майскую ночь и, держась за руки, направляемся в ресторан. Зал довольно большой и красиво украшен, Лиза уверенно ведет меня к одному из пяти круглых столов. Садится на стул, на спинке которого висит табличка «Елизавета Самойлова», а меня сажает на соседний — на спинке которого указано «Михаил Самойлов».
Это тут же коробит меня. Я испуганно кручу по сторонам головой, но пьяным Лизиным однокурсникам нет до меня никакого дела. Ведущий о чем-то шутит в микрофон, и гости увлечены им куда больше, чем появлением нового человека в зале.
— Я до последнего надеялась, что мы придем на эту свадьбу вместе, — Лиза отвечает на мой немой вопрос. — Поэтому для тебя было приготовлено место.
— А они не спросили, почему у нас одна фамилия? — осторожно интересуюсь.
— Спросили.
— И что ты ответила?
— Что мы однофамильцы.
Я глубоко вдыхаю и шумно выдыхаю. Ко мне тут же подходит официант с вопросом, что я буду есть и пить. Прошу просто воды. Я действительно не нахожу в этом зале ни одного знакомого лица. Это позволяет мне немного расслабиться и даже начать слушать ведущего.
Лиза держит меня за руку и периодически кладет голову на мое плечо. Мне нравится находиться вместе с ней в обществе, нравится открыто демонстрировать свои права на нее, например, обнимая за талию. Я никогда не был сторонником проявления чувств на людях, но с Лизой мне всего этого хочется: ходить вместе с ней на свадьбы и дни рождения знакомых, ездить вместе отдыхать, целовать ее, когда захочу. Жаль, что перед этим нам нужно оглянуться по сторонам и убедиться, что поблизости нет никого из знакомых.
— Давай один танец и поедем домой? — шепчет мне на ухо. Ведущий как раз перестал травить шутки, и настал звездный час диджея.
— Сейчас слишком быстрые песни.
— Дождемся медленной, потанцуем и поедем.
— Хорошо, — соглашаюсь.
Через несколько клубных треков диджей включает медленный, и Лиза тут же тянет меня на танцпол. Я обнимаю ее за талию, она обвивает меня за шею, и мы начинаем крутиться под «Богемскую рапсодию» группы Queen. Покойный Фредди Меркьюри поет своей маме о том, что он убил человека, прощается со всеми и говорит, что ему нужно идти.
Goodbye everybody — I've got to go Всем до свидания — мне нужно идти, Gotta leave you all behind and face the truth Нужно оставить всех вас и расплатиться Mama, ooo — (anyway the wind blows) Мама, — (куда ветер ни дует..) I don't want to die Янехочуумирать, I sometimes wish I'd never been born at all Но иногда мне жаль что я вообще родился.Я люблю Queen, но сейчас меня вдруг охватывает тревога. Я совсем не суеверный, но мне не нравится, что наш с Лизой первый совместный танец под такую грустную песню.