Мир чеченцев. XIX век - Зарема Хасановна Ибрагимова

которые по своему образовательному уровню и нравственным качествам не всегда соответствовали данной профессии, а, кроме того, постоянное их общение с правонарушителями, то можно сделать вывод о характере поведения низших чинов полиции. Соблюдение служебной дисциплины было достаточно серьезной проблемой для полиции Российской империи. Анализ исторических документов дает основание констатировать, что многие нарушения дисциплины по своей сущности идентичны нарушениям, совершаемым современными сотрудниками российской милиции. Среди конкретных факторов, обуславливающих преступность на Кавказе и выделенных А.С. Френкелем, следует особо указать и на состояние правоохранительной деятельности: «Кавказский разбой, – замечал Френкель, – это последствие плохой организации полиции, незначительности и дурного состава земской стражи, отсутствие защиты от разбойников… и, наконец, медленность полицейских дознаний и предварительного следствия…»347.

Особенно бесправным было положение горцев в военно-полевых судах.

В комиссиях военного суда горцев судили за:

1) измену;

2) возмущение против правительства и поставленных им властей;

3) явное неповиновение начальству и тяжкое его оскорбление;

4) разбой;

5) похищение казённого имущества;

6) убийство и ранение с увечьем.

Полевой главный военный суд, как и его присутствия, а также временные полевые суды подчинялись Главнокомандующему армией. Подсудности полевого военного суда подлежали, помимо военнослужащих и лица гражданского ведомства в местностях, объявленных на военном положении, а также население неприятельских областей, оккупированных войсками.

В 1870 году были открыты военно – окружные суды в Кавказском военном округе. Воинский устав устанавливал два вида наказаний: уголовные и исправительные. К уголовным наказаниям относились: смертная казнь с лишением всех прав состояний и без лишений таковых, ссылка на каторжные работы и также заключение в крепость348.

Правительством были приняты меры к ограничению случаев подсудности казаков военному суду. В 1870 году были утверждены правила «О подсудности по преступлениям лиц войскового сословия всех вообще казачьих войск», в соответствии с которыми дела о преступлениях лиц войскового сословия всех казачьих войск переходили в распоряжение гражданского ведомства. Военному суду казаки подлежали лишь в определенных случаях349.

В горских народных судах судопроизводство осуществлялось «…по адату, шариату и по особым правилам, постепенно составленным на основании опыта»350. Важнейшим направлением реформы являлось ослабление шариата и модернизация адатного права и процесса с целью подготовить постепенный переход горцев к единому российскому судопроизводству и уголовному законодательству. Вместе с тем российская администрация попыталась запретить ряд архаичных адатов, прямо противоречащих российскому законодательству. Вне закона было объявлено кровомщение. Теперь оно было приравнено к обычному убийству. Шамиль также всеми мерами пытался прекратить обычай кровомщения, удары которого весьма часто падали на невинных. Согласно шариату, родственники убитого не имеют права сами лишать жизни убийцу, а, схватив его, должны были представить наибу, который, по рассмотрению дела, на основании решения Шамиля, должен был или помирить противников, или казнить убийцу. Обычно мировые сделки заканчивались каким-либо вознаграждением, после чего родственники убитого уже не имели права на кровомщение351.

В России в тот период можно было наблюдать некоторую «русскую завороженность» чеченским законом вендетты, тот спектр реакций – от презрения до амбивалентного восхищения, который обычное право горских народов вызывал у русского интеллектуала. В истоках ислама, в обычаях принимающих его народов лежит совершенно своеобразное и порой поражающее своей ясностью и целесообразностью понимание цели уголовного наказания. Анализ этой цели позволяет по-другому взглянуть на роль кровной мести в социальных механизмах.

Субъекты кровных счетов, иными словами, субъекты нравственно-правовых отношений в институте кровной мести – общины; личности же – в соответствии с их положением в роду, ситуативно – в зависимости от отношений родства с пострадавшим и нарушителем мира. Только окончательное примирение родов (семейств) могло возвратить убийце спокойствие и безопасность. Видный судебный деятель современного Дагестана Х.У. Рустамов пишет об обычном праве того времени: «…Наказание, будучи реакцией на преступление со стороны общества, имеет здесь целью не воздаяние преступнику за его деяния, не исправление или устрашение преступника, не подавление порочных инстинктов населения, ни даже освобождение общества от опасных элементов, а только восстановление внутри общества мира, нарушенного преступлением»352. Средства достижения цели назначения наказания, таким образом, заключается в попытке избежать отрицательных последствий для мира в обществе от реального применения кровной мести.

Суд по адату основывается на некоторых общепринятых правилах, установленных обычаем и освященных временем. Чеченцы, избегая всякого ограничения своей воли, как нестерпимой узды, невольно покорялись превосходству ума и опыта и часто исполняли добровольно приговор стариков-судей. Сам обряд суда по адату весьма прост. Противники, желая закончить дело по адату, выбирают в посредники или судьи для себя одного или двух старшин. Старики выслушивают отдельно каждого из разбирающихся и, выслушав, произносят приговор. Старикам за суд ничего не платили. Для обвинения необходимо, чтобы истец представлял со своей стороны одного или двух свидетелей, которые должны были быть совершеннолетними, мужского пола. В случае, если истец не нашел свидетелей, то виновный оправдывается присягой на Коране. Очные ставки не требуются адатом, т. к. свидетели или доносчики, опасаясь мщения, обвиняют преступника тайно. При решении адатом необходимо условие, чтобы судьи единогласно объявили приговор; в случае же разногласий между стариками, тяжущиеся стороны выбирают себе других судей353.

Чеченское право считалось одной из самых развитых правовых систем на Кавказе. Благодаря этому за разрешением споров различного характера к чеченцам обращались народы практически всех регионов Кавказа, в том числе и горцы Грузии. Большую известность как знатоки правовых норм получили жители с. Майсты, горной области Чечни. Вплоть до 1944 года существовал «суд майстинцев», в который чеченцы и представители других народов Кавказа обращались как к последней инстанции. И, по преданиям, не было такого случая, который не могли разобрать майстинские судьи, к тому же, их приговор почти всегда устраивал обе стороны. Нормы чеченского права по крайней мере с начала XV века, устанавливались Высшим Советом страны. Эти нормы к тому же были записаны в конце XVII – начале XVIII века. Записи чеченского права исчезли во время выселения чеченцев в 1944 году354.

Целью реформы было ослабление исполнительной, судебной и законодательной власти мусульманского руководства сельских общин (кадиев, суфийских шейхов) и создание светской администрации, которая пользовалась бы доверием и авторитетом у местных жителей и была бы послушным исполнителем решений российских властей355. На Северном Кавказе был установлен контроль над деятельностью горских адатных судов: все материалы деятельности адатных судов поступали в местные административные и судебные органы. Российская администрация ввела государственные санкции по отношению к тем, кто не выполнял решения адатных судов. Такие уклоняющиеся должны были выплачивать штрафы в пользу общины. Горские словесные суды штрафовали обвиняемого и свидетелей, не являвшихся на судебное заседание. За неявку свидетеля в первый раз назначался штраф в 5 руб., за второй – 10 руб.,