Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

– Сейчас перемирие, – напомнил он. – Потому даже многие куявы спокойно едут в Артанию… ну, посмотреть, вынюхать что-то. Артане тоже охотно бывают в самой Куябе, чтобы потом похвастаться, будто и они были здесь с Придоном…

Она ахнула, когда выехали на огромную городскую площадь, в центре высокая статуя на массивном пьедестале, однако Ютланд пустил коня по самому краю, вежливо поинтересовался у одного из пышно одетых прохожих:

– Не подскажете, где здесь лавка купца Крумта?

Тот посмотрел на соседа, на Ютланда и девочку на одном коне, брови грозно сошлись над переносицей.

– Тебе здесь никто ничего не продаст, артанин, – ответил он с нажимом в голосе, – и ничего не ответит!.. Убирайся, пока цел!

Ютланд смолчал, но кто-то из проходящих мимо крикнул весело:

– Кергач, ты зачем такой злой?.. Это же еще не артанин! Это мальчишка.

– А мальчишка не артанин?

Прохожий сказал с той же веселостью, Ютланд наконец понял, что тот пьян:

– Дети есть дети, куявами или артанами становятся потом… Слушай, малец, топай дальше прямо, потом сверни и снова прямо, пока не выйдешь на восточную площадь. Там увидишь лавку купца Крумта, сына Золта, славного и хитрого, ха-ха…

Ютланд спросил настороженно:

– Славного? Чем, интересно?

Прохожий пьяно хохотнул:

– Трудно сказать. Чем нехорош – могу перечислять до утра, ха-ха… Но тут он единственный, кто ведет торговлю с артанами. И, надо сказать, лучше всех…

Кто-то возразил:

– А Гындарь? А Велепут?

Прохожий отмахнулся.

– Мелочь. А Крумта близок ко двору, а еще он здесь главный и единственный представитель гильдии торговцев.

– Всекуявской? – спросил Ютланд.

Горожане переглянулись, тот первый нахмурился еще сильнее и сказал резко:

– Если бы только! А так эти проклятые кровососы опутали сетью все Троецарствие!

– Ого, – сказал Ютланд. – Спасибо, пойду искать Крумта.

Он повернул коня, вдогонку кто-то крикнул насмешливо:

– Иди-иди!.. Только и делов у Крумта, чтобы разговаривать с каждым пастушонком!

Ютланд надменно промолчал, а Мелизенда, как ни хотелось ответить ядовито и остро, вдруг сообразила, что вот такое мужское молчание говорит больше, чем самые отточенные слова.

Ютланд, как она заметила, почему-то старательно держится в сторонке от улиц, ведущих в центральную часть огромного города, что и понятно, дикарь, пастух, чересчур ошеломлен громадой каменных домов, толпами нарядно одетых горожан, каждый ему кажется вельможей и чуть ли не тцаром, бедняга, ему и в маленьких кривых улочках непросто, где открыты все лавки, народ бродит по делу и без дела, теснота, запах жареных лепешек, что пекутся тут же на улице на огромных жаровнях, водоносы орут сорванными голосами, пробегает стайка детишек…

Восточная площадь настолько велика, что если бы не была заставлена целиком лавками и лавчонками, ее можно бы принять за главную, что располагается обычно перед тцарским дворцом.

Прохожие указали им лавку купца Крумта, Ютланд спешился, за прилавком стоит молодой парнишка, Ютланд так строго велел позвать хозяина, что тот к великому удовольствию Мелизенды тут же послушно исчез.

Затем она брезгливо смотрела, как навстречу вышел дородный мужик, похожий на копну перепрелого сена. Коричневые волосы густо падают на плечи, усы сливаются с бородой, что достигает середины груди, сам пыхтит и отдувается, поглаживая широкими ладонями брюхо.

Ютланд говорил как-то, что куявы волосаты потому, что трусливы, с такими волосами ни ножом по горлу, ни мечом по шее, разве что перебьешь, но не разрубишь. Поверх белой рубашки купца наброшена душегрейка из шкуры волка, брюхо предательски нависает над кушаком из красного шелка.

Ей показалось, купец мгновенно посерьезнел и как-то подобрался, словно перед схваткой или опасным для него разговором.

До того как он раскрыл рот, Ютланд заговорил первым:

– Привет и почтение знатному Крумте, сыну Золта!

Крумта заметно расслабил мышцы, что взбугрились под тонкой рубашкой, перевел дыхание и ответил густым сильным голосом:

– И тебе, артанин!.. По делу мыкаешь, аль от дела лытаешь?

Ютланд сдержанно улыбнулся. Крумта быстро зыркнул на животное, но Алац мгновенно застыл, даже грива не взметнулась под порывом внезапного ветерка. Ютланд снял Мелизенду, она красиво выгнулась в одну сторону, потом в другую, разминая талию.

Крумта пристально смотрел на Ютланда.

– Не встречались ли мы с тобой, путник? Что-то лицо кажется знакомым.

Ютланд усмехнулся.

– Мы виделись на дороге между Куябой и Арсой. Ты удачно закупил артанской пшеницы и возвращался обратно.

– Ах да, – сказал Крумта, – вот где… Как тебя зовут, напомни?

– Ют, – сказал Ютланд. – Меня зовут Ют.

Ему показалось, что хитрый купец едва не спросил «как тебя зовут на этот раз», но все равно это прозвучало отчетливо, только Мелизенда ничего не уловила, с удовольствием рассматривает дорогие куявские ткани.

– Видишь ли, Ют, – прогрохотал Крумта мощно, – торговцев вообще-то не любят, но что бы все без нас делали?.. Война войной, но почти вся Куявия живет на артанской пшенице, которую и сейчас привозим, как и привозили мы, купцы. Артане ковыряли землю деревянной сохой, пока мы не начали продавать им плуги со стальными лемехами и не научили ими пользоваться!.. А что у нас, купцов, на все наценка… так недовольные пусть сами едут в Артанию за зерном, если у нас дорого!..

Он говорил громко, отчетливо, но все настолько правильное и всем навязшее в зубах, что если кто и слышит, то все равно не слышит. Ютланд понимающе кивнул.

– Все правильно, – согласился он. – Крумта, говорят, ты знаешь даже больше, чем чародеи.

Крумта довольно улыбнулся.

– Ну… если так говорят…

– Можно, – спросил Ютланд, – задам тебе один вопрос, на который другие очень не хотят отвечать?

Крумта посерьезнел, глаза остро блеснули.

– Да, – проговорил он густым голосом, – можешь… Но, может быть, сперва расположить на отдых твою спутницу? Она не привыкла ездить на коне, уже еле держится на ногах.

Мелизенда тряхнула головой.

– Я? Я даже не устала. И откуда видно, что я не привыкла ездить верхом?

– Вантийские женщины не садятся на коней, – сообщил Крумта. – Как и на осликов или мулов. Только в крытых повозках, телегах, а еще в колесницах.

Она вздрогнула, натужно улыбнулась.

– Вантийские? А при чем здесь вантийские?

Крумта улыбнулся, развел руками.

– Простите, я ошибся… конечно же. Так что ты хотел спросить, благородный Ют?