Тень Города - Синеусов Владимир

— Ну, дружок, спасибо… Обрадовал. Правда, насчёт либерастов и олигархов ты прав, даже для твоей репы пуля уже отлита моими ребятами. А ты, наверное, заказал мне инфарктик у кого-то из своих колдунов, они как — статую восковую иголками колоть, или на фотографию ядом плевать будут? Впрочем, мы тут будем писками меряться, да описывать, кто кого и как уделает, или думать как выбираться из дерьма? А свои сто штук пусть засунут себе… — генерал даже привстал из-за стола.

— Сто миллионов, Юра. И отнюдь не сраных долларов. Не передумал? Колдунам я тебя не заказывал, вот тут обижаешь, Директор прикажет тебя вынести из кабинета вперёд ногами, зачем мне руки марать, но, думаю, эта новость меня уже не обрадует — это министра можно в отставку, олигофрена — в Лондон или в тюрьму, а нам… Два выхода у нас: выжить или не выжить. Так к делу?

— К делу, Роберт, к делу. Что я для них должен сделать?

— Для них — замять тему. Прикрыть вопрос Города. Защитить их кресла, а точнее, места, которыми они на этих креслах сидят. И пока ты это сделать можешь. С моей, разумеется, помощью! — Антонов демонстративно подвинул Абрамову стаканчик.

— Да, Робертик, намёк понят. Только… Где гарантии? Какая гарантия, кроме их страха, что в случае моей безвременной, как говорится, кончины, в их организме не возрастёт содержание свинца, или в чашке кофе не окажется ботулин вместо сахара? Понимаешь ли, страх — защита слабая, ибо если человек боится змеи, он вначале думает о лопате, а о яде, только когда она ужалит… А мне уже будет ни холодно, ни жарко — Абрамов открыл холодильник, поочерёдно указав пальцем собеседнику на две початые бутылки, Антонов выбрал коньяк, и генерал разлил понемногу.

— Почему же. Жарко будет, я, например, в Рай попасть не рассчитываю, — Роберт рассмеялся, — страх слаб, но он работает, ибо иначе, я бы у тебя в кабинете не сидел, — Антонов снова улыбнулся, — правда, в моём случае, страх перед непривычным и неизведанным. А гарантия такова — мы с тобой работаем вместе, заминаем дело, успокаиваем власть, а заодно, наших бывших друзей, через пару лет приходит наше время, и мы напару наших бывших друзей оплакиваем горькими слезами. Точнее — раньше, намного раньше, через годик осуществляется то, за что нам стоит выпить! — они подняли и осушили стаканы, едва соударив.

— Нет, теперь ты сбрендил! — выдохнув, сказал Абрамов, — во-первых, тебя съедят твои же экстрасенсы, во-вторых, среди этих есть такие люди…

— Во-первых, бизнес, дело грязное, и, скажем, тот, кто представляет естественные монополии, считает, что монопольный контроль российского бизнеса с его стороны будет вполне естественным, и конкуренты ему не нужны — бывший полковник удачно скаламбурил, рассмешив Абрамова, — во-вторых, министры приходят и уходят, а деньги, точнее, те, у кого эти деньги — остаются. В-третьих… Диктатура, о которой мечтаешь ты вполне сочетается и дополняет диктатуру, о которой мечтает наша рыжая бестия. В четвёртых… Мои колдуны очень боятся, ты понимаешь, очень, — Антонов выделил последнее слово и вздохнул, — и если я, точнее, мы, дадим им гарантию защиты от этой силы, тогда… Тогда они наши. Эта сила… Она угрожает и нашему покровителю. Союз денег, военной силы, Конторы, власти, наконец, и ментальной мощи. Не разрозненной по ведомствам, как сейчас, а… Это предлагаю тебе я — это нужно всей нашей весёлой троице. Если ты получишь власть… Ты будешь ограничен, не так, как Ельцин, конечно, просто, будешь делать нужные и себе и не только вещи.

— Ну Роберт, узнаю тебя, лиса… — генерал покачал головой, — но, откуда мне знать, не проверяешь ли ты меня, с тебя — пиджака бывшего станется, а потом… Чего могут боятся твои ментанты, если их желают съесть все спецслужбы России, а они на это хотели… И наш товарищ, который сам на себя покушения организует, чтобы Контору повалять, чего он боится? И почему этих самых страшных зверей я бояться не должен? — Абрамов заводился, — наконец, пойми, я Россией торговать не буду!

— Ну… Дорогой, ты именно с этим и занимался в компании твоего американского приятеля… Хотя — Антонов потёр руки, — наш товарищ понял, что сильная Россия — тоже может быть выгодным коммерческим предприятием, иначе бы предложения тебе не последовало. А потом — любой капитал нужно охранять — и от внутреннего и от внешнего врага. Как тебе доказать, что я не блефую и не проверяю тебя — вот так! — Роберт развёл руки и прикрыл глаза.

— Дорогой, не надо мне этих медитаций показательных, не то, от смеха щас тут и помру, дру… — Абрамов не договорил — пара пустых стаканов, стоящих на столе, мгновенно разлетелись на сотни сверкающих осколков, генерал обомлел, у него перехватило дыхание.

— Видишь, мои подчинённые кое-чему научили своего непутёвого шефа. Кстати, мой уровень у них считается мелким фокусничеством, но тебе объяснять не надо, что с человеческим мозгом я могу сделать то же самое!

— И не объясняй! — Абрамов утёр со лба пот, — но чего или кого могут бояться такие?

— Объяснить? Боятся того, что в их спальню залетит ПТУР с объёмной частью, или, как ты говорил, в кофе вместо сахара окажется совсем другая приправа! Боятся того, чего испугался мой бывший шеф, помнишь, в начале девяноста шестого Коржаков задумал переворот, пожизненное президентство Бори, роспуск парламента и… Ели я его убедил, что лучше попытаться выиграть иначе или хотя бы проиграть честно, чем оказаться у стенки… Банкиры помогли… Иначе… Второго «указа 1400» не вышло бы, они мгновенно парализовали бы систему, за исключением, может быть, московского округа, а потом… А потом — развернули бы остальных против нас. Контрпереворот Браминов, Юра… А ты… Ты разворошил их гнездо, ты включил систему, ты толкнул косточку домино, и тебе уже нечего бояться, — Антонов нервно вздохнул.

— Каких бра… как ты сказал? Группы этого психа Андронова что ли?

— Юрочка, — полковник покачал головой, — «Хранители» — так они себя называют, даже не вершина айсберга, а одна из многочисленных граней кристалла, которая высветилась, в силу особенностей, скажем так, освещения, — он прицокнул языком, — армия и Контора эпохи High Tech-а, понимаешь, что это? Это сотни тысяч офицеров от лейтёхи до полканов, до таких генералов как Васильев, людей образованных, умных, думающих, собственно говоря, едва ли не гражданских спецов в погонах, обременённых этикой, служением своим идеалам, Империи, целесообразности, в принципе, больше, чем приказам. И где они сосредоточены — Контора, ВВС, ПВО, связь, Флот, ВПК целиком, немного меньше таких среди танкистов, зато сплошняком философы среди РВСНщиков, понимаешь? Воспитанных на обиде, на обломках Империи, в ненависти к тем, кто её разрушил. Союз старых реваншистов в генеральских погонах, и молодых идеалистов в лейтенантских, капитанских и майорских, которые к тому же считают себя приемниками аристократического офицерства Российской Империи, — Антонов уже тряс руками, — а ты дракона разбудил, к тому же поставив Город с его технологиями во главе этой силы, так успокой его! Тогда они показали зубы, тогда… Ельцина спас, увод на ложную цель, если таковой можно назвать Лебедя. Или ты думаешь, что его кинули только политтехнологи для толпы, а не наши для Браминов, увидевших в нём то, что им нравится в Президенте нынешнем?