Сочинения в трех томах. Том 1 - Майн Рид

тщательно взвесить все обстоятельства. Навагой вернутся — это очевидно. Мы не может укрыться от них в горах, не можем также пересечь военную дорогу, по которой они ехали.

— Отчего бы нам не пойти на соединение с нашим отрядом? Мы можем идти в обход, минуя их тропу, — сказал один мексиканец.

— Да, — сказал Гарей, — а потом встретиться лицом к лицу с врагами? Немногие потом будут в состоянии рассказать, что они видели.

— Почему же мы должны их встретить? — возразил мексиканец.

— Убедившись в исчезновении Дакомы, они вернутся назад к своим товарищам.

— Это верно, — сказал Сэгин, — они вернутся назад по военной дороге. Но нельзя нам идти в том направлении, которое вы указываете. Я знаю местность. Здесь нет совсем дичи, и прежде чем мы минуем Мимры, мы перемрем с голоду.

— Воды также нет, — прибавил Гарей, — мыши — и той нечем было бы утолить свою жажду.

— Необходимо, — продолжал Сэгин после минутного размышления, — все-таки пересечь их военную дорогу и идти к Приэто или отказаться от похода.

Мысль отказаться от похода испугала всех и заставила работать все головы; один за другим предлагались планы, но все они были неудачны и потому отклонялись. Во время этих споров старый Рубе не проронил ни слова; он сидел и чертил на земле какие-то фигуры.

— Что ты делаешь, кожаный мешок? — спросил его Гарей.

— Плохо стал я слышать теперь, но, кажется, кто-то сказал, что если мы вступим на путь индейцев, то через два дня они уже настигнут нас. А ведь недурно было бы обмануть их.

— Ну, и что же ты придумал для этого, старый шут? — спросил Санхес.

— Молчи, дурак! Язык у тебя, точно хвост у бобра.

— Рубе, — сказал Сэгин, — если ты что придумал, так скажи; я, сознаюсь, не вижу выхода.

— С удовольствием, капитан, скажу вам. Можете принять или не принять мое предложение — как угодно. Но я вам говорю, ни апахи, ни навагой неделю не найдут наших следов. Пускай мне уши отрежут, если не так.

Эта любимая шутка старого охотника по обыкновению рассмешила слушателей.

— Прежде всего я утверждаю, что раньше двух дней они не станут искать пропавшего.

— Почему так?

— Вы знаете, что он второй вождь, следовательно, могут обойтись и без него. Кроме того, он позабыл свой лук, а это в глазах индейцев очень плохой признак.

— Верно, — вставил Гарей.

— Ну так вот, я готов побожиться, что, когда он возвращался в лагерь, он никому ничего не сказал, напротив, постарался скрыть, если возможно, причину.

— Весьма вероятно, — сказал Сэгин. — Продолжай, старый приятель.

— Больше того, я утверждаю, что он запретил им следовать за собою, чтобы они не могли узнать, в чем дело. Если бы там было известно, что он потерял, он мог бы послать кого-нибудь другого. Не подлежит сомнению, что отряд, которым он командует, вернется сюда, но это случится не раньше как через три-четыре дня.

— А на следующий день они уже будут гнаться по нашим следам.

— Да, если мы будем так глупы, что оставим следы.

— Как же избежать этого?

— Это не труднее, чем дерево срубить.

— Но как же? Как? — спросили все в один голос.

— Должно быть, капитан, неудачный скачок за индейцем повредил ваши мозги. Иначе вы посмеялись бы над этими простаками, как это они не могут догадаться, в чем дело.

— Признаюсь, — улыбаясь сказал Сэгин, — я недоумеваю, каким образом вы хотите обмануть индейцев.

— Хорошо, — сказал старый охотник, довольный тем, что перещеголял всех в изобретательности. — Младенец скажет вам сейчас, как сбить их с толку. Вы видите колчан индейца? В нем сколько угодно стрел. Нужно кому-нибудь из нас сесть на мустанга Дакомы, перерезать дорогу и разбросать стрелы концом к югу. И если навагой не поедут по этому следу вплоть до соединения с апахами, я готов отдать свой скальп за щепотку самого последнего кентукского табаку.

— Ура старому Рубе! — закричали все.

— Индейцы не будут знать хорошенько, почему он избрал именно этот путь, а все-таки его следов не бросят. А мы тем временем выберемся из этой проклятой засады и вернемся к своим.

— Превосходно! Лучшего и придумать нельзя.

— Товарищам нашим незачем проходить этим местом, они могут пересечь индейскую дорогу повыше, близ Гилы, и соединиться с нами по ту сторону горы, где мы найдем дичь в изобилии.

— Все это отлично придумано, — сказал Сэгин, — как в общем, так и в частностях. Я с вами вполне согласен. Теперь у нас до заката солнца времени часа два, чем бы нам заняться?

— По моему мнению, следует прежде всего послать кого-нибудь к нашим товарищам, чтобы известить их о положении дела.

— Санхес, у вас хорошая лошадь, — сказал капитан, — и вы хорошо знаете местность, скачите к нашим. Вы найдете нас на севере от горы; если вы будете ехать всю ночь, то к утру присоединитесь к нам.

Санхес, не говоря ни слова, вскочил на лошадь и ускакал.

— К счастью, — сказал Сэгин, — индейцы так изрыли всю эту местность, что невозможно заметить следы последней стычки с Дакомой.

— Об этом нечего беспокоиться, — возразил Рубе. — Но вот что: нам необходимо избрать каменистую тропинку, чтобы обогнуть гору. Еще я посоветовал бы заняться уборкой тела несчастного диггера, иначе вид его возбудит подозрение.

— Зароем его в землю, — предложил кто-то.

— Вот еще! Взрыть землю, чтоб тут-то и стали искать. Лучше сжечь.

Так и решили сделать. Уничтожили следы крови на камнях и сожгли тело на одном из тлевших костров.

— А теперь нужно заняться стрелами, — сказал старый охотник. — Мы с Гареем так их рассеем, что непременно собьем с толку индейцев. Нам придется для этого сделать около трех миль, но мы вернемся, капитан, прежде чем вы успеет