Возрожденные полки русской армии. Том 7 - Сергей Владимирович Волков

уже на транспорте чинам корпуса с соответствующим переживаемому трагическому моменту словом; затем на шлюпке подошел к набережной и сказал несколько патриотических слов собравшейся толпе, которая приветствовала генерала Врангеля громким «Ура!». После этого Главнокомандующий отбыл на крейсере в Феодосию, где грузились кубанские казаки, а транспорт «Крым» и пароход «Русь» отделились от ялтинской пристани и взяли курс на Константинополь. На «Крыме» покинули Крым, последний уголок нашей Родины!

На этих судах не было хотя бы остатков нашего пешего эскадрона. Значительно позже стала известной постигшая его судьба. По прибытии на Перекопский перешеек наш стрелковый эскадрон вошел в состав Сводного стрелкового полка 2-й кавалерийской дивизии, который был направлен на Чувашский полуостров. 28 октября, когда массы красной конницы переправились по льду Сиваша и напали на части конного корпуса с тыла, то Чувашский полуостров сразу оказался отрезанным от своего тыла. Пробиться через атакующую красную кавалерию было совершенно невозможным; в неравной борьбе весь наш эскадрон погиб у Чувашского полуострова в составе 5 офицеров и 120 всадников. Кроме крымцев, погибли еще эскадроны рижских драгун, сумских гусар и иркутских гусар. В нашем пешем эскадроне находились командующий эскадроном штабс-ротмистр Кульшин, корнет Александров, корнет Веригин, корнет Кибальченко и на днях произведенный за боевые отличия корнет Ватель 2-й Борис.

4 ноября утром «Крым» стал на Константинопольском рейде, где находилось уже много судов с эвакуированными из Крыма чинами Русской Армии и беженцами. Простояв на месте десяток дней, транспорт «Крым» отправлен был дальше, и 15 ноября Конный корпус выгружен был в порту Галлиполи. Местом расквартирования прибывших русских войск была выбрана долина в 7—8 верстах от города в пустынной местности вдоль мелководной речки. На левом берегу предполагалось разместить части пехоты и артиллерии, сведенные в одну дивизию, а против них на правом берегу кавалерийские части, также сведенные в одну дивизию. Обе эти дивизии, а также и части, оставленные в городе, образовали вместе 1-й армейский корпус.

Из порта к месту своего будущего расквартирования войсковые части шли пешком, неся на своих плечах тяжелые палатки барачного типа. Крымцы, как и все, тоже с палатками на плечах отправились к назначенному им месту. 7-й и Кавказский кавалерийские полки были сведены в один 4-й кавалерийский полк; командиром этого полка стал командир бригады полковник Ряснянский. Командир 7-го кавалерийского полка полковник Попов назначен был старшим штаб-офицером в 3-й кавалерийский полк, который образовался из 2-го и 4-го кавалерийских полков 1-й бригады. Вся 2-я кавалерийская дивизия стала 2-й бригадой Кавалерийской дивизии, образовавшейся от слияния 1-й и 2-й дивизий Конного корпуса. Командиром 2-й бригады стал генерал Шифнер-Маркевич, а начальником дивизии – генерал Барбович, его начальником штаба стал генерал-майор Крейтер, бывший начальник штаба Конного корпуса. В 4-м кавалерийском полку образовалось 6 эскадронов: 1-й эскадрон офицерский, 2-й – сумцы и лубенцы, 3-й – крымцы и петроградцы, 4-й – новороссийцы и смоленцы, 5-й – кабардинцы и 6-й – кавказские драгуны (тверцы, нижегородцы, северцы и переяславцы). Крымцы вошли в 3-й эскадрон полуэскадроном, хотя петроградцев было больше, так как у них уцелел пеший эскадрон, не разделивший участь других пеших эскадронов 2-й дивизии у Перекопского перешейка. Командиром 3-го эскадрона назначен был петроградец, полковник Рубцов, а помощником командира эскадрона крымец, ротмистр Эммануель.

Главнокомандующий генерал Врангель выразил свое глубокое убеждение в том, что мы, защищавшие от большевиков не только интересы России, но и всего мира, не должны теперь просить, а требовать от союзных великих держав оказать нам помощь в дальнейшей борьбе с большевизмом и что помощь безусловно будет оказана. Поэтому сохранение армии для дальнейшей борьбы с поработителями нашей Родины является первой и главной нашей проблемой.

Необходимость сохранения армии внедрилась и во всех частях Русской Армии от командиров до рядовых бойцов включительно.

В Галлиполи крымцы вместе с другими частями дивизии провели 10 месяцев. Условия жизни на Галлиполийском полуострове были уже описаны во многих книгах и журналах, и не стоит о них еще раз вспоминать. Несмотря на многие лишения, дух в войсках был бодрый, вера в своего Главнокомандующего оставалась прежней. Решительными мерами генералу Кутепову с помощью его начальника штаба генерала Штейфона удалось поднять дисциплину до предельной высоты. Всем, кто не хотел оставаться в рядах армии, разрешалось уходить в беженский лагерь.

После прибытия некоторого числа крымцев одиночным порядком состав нашего полуэскадрона («ячейки», как стали называть в Галлиполи остатки полков) увеличился до 45 человек. Кроме того, в офицерском эскадроне было 8 господ офицеров, в пулеметном эскадроне находился корнет Савельев Дмитрий. Старшим крымцем был подполковник Тихановский, находившийся в Запасном кавалерийском дивизионе, но ожидавший перевода в 4-й кавалерийский полк. Старейшим крымцем в Галлиполи был полковник Александр Николаевич Эммануель[565], бывший начальником Осетинской конной дивизии, отступившей с Астраханского направления в Грузию, а в Крыму по прибытии из Грузии полковник Эммануель, не желая сидеть сложа руки в резерве чинов в ожидании назначения командиром кавалерийской бригады, согласился принять сформированный при 34-й пехотной дивизии Симферопольский конный дивизион, которым командовал во всех боях с начала сентября до эвакуации из Крыма в Галлиполи, где дивизион вместе с дивизионом 13-й пехотной дивизии был влит в 1-й конный Алексеевский полк, сведенный в Галлиполи в дивизион, командиром которого был назначен полковник Эммануель, а адъютантом дивизиона стал коренной крымец, штабс-ротмистр Росницкий. Запасным дивизионом командовал полковник Апухтин, числившийся во время мировой войны в Крымском конном Ее Величества полку. В команде Галлиполийского порта находился штабс-ротмистр Воблый. Еще несколько офицеров-крымцев прибыли в Галлиполи, но не остались, а убыли в Константинополь. В 4-м кавалерийском полку находился и верный друг полка ветеринарный врач доктор Тиминский. На острове Лемнос в должности начальника штаба Кубанского корпуса находился бывший наш командир полка полковник Туган-Мирза-Барановский, навестивший своих крымцев во время его служебной командировки в Галлиполи.

Во время первого месяца пребывания в Галлиполи произошло печальное событие. Заболевший сыпным тифом генерал Шифнер-Маркевич скончался. Командиром 2-й бригады стал командир 3-го полка генерал-майор Гернгросс[566]; начальником штаба бригады был полковник Ивановский[567]. Очутившись в изгнании, чины Русской Армии, не желая напрасно терять время, под руководством своих командиров и опытных инструкторов взялись за усовершенствование своих военных знаний. Были образованы военные училища, разные специальные курсы, устраивались маневры. При штабе Кавалерийской дивизии устроили курсы для подготовки эскадронных командиров, вскоре переименованных в кавалерийскую школу, но фактически это были курсы с полной программой кавалерийского училища. За 8 месяцев, при отсутствии строевых занятий, теоретическая подготовка с применением опыта мировой войны была вполне основательной. Курсы эти среди господ офицеров,