Дети, играющие в прятки на траве - Александр Силецкий

— Здрасьте! А в информатеке? — возразил я.

— Там — не в счет. Должно быть некое предельное количество. Они же понимают… Но зато сейчас их — видишь сколько!..

— Значит, засекли их! — чуть не вскрикнул я от радости, но вовремя зажал ладонью рот и выговорил это тихо-тихо. — Получается, не надо было специально сообщать? Эх, прокололись обормоты!.. Так им всем и надо!

— Вот не знаю, прокололись ли на самом деле… — не скрывая огорчения, вздохнул Харрах.

— А почему?

— Да потому, что все они — не люди! И способны делать то, что ни тебе, ни мне не снилось. В том числе они умеют отключать свои биополя. Яршая это знает точно. Всю биоэнергетику свою они как будто заключают в кокон и блокируют тем самым все свои способности. Тогда они становятся нисколько не сильней людей. Но подловить их всей земной аппаратурой — невозможно! Пропадает фон. Совсем.

— А может, они так сейчас и поступили? — с осторожностью заметил я.

— Могли, конечно же. — Харрах пожал плечами. — Чтоб себя не афишировать. Да только они делаются очень уязвимыми, вот в чем загвоздка! Впрочем, хочешь жить — рискуй, — философически добавил он. — Пока им в принципе ничто не угрожает… Всех опередить во времени — их главная задача. И, похоже, они так и поступили. Но ведь нам от этого не легче! Ладно, хоть на новый самофлай посмотрим…

— Тоже — польза, — без энтузиазма согласился я.

— И, кстати, — заговорщически подмигнул Харрах, — я слышал, как Яршая с кем-то разговаривал… Наверное, довольно скоро — уже в будущем году! — начнутся разработки индивидуальных шильников. А, каково?!

— Опять — информатекарь? — с неподдельным изумлением спросил я.

— Ну, уж таких-то тонкостей я, разумеется, не знаю. Да и в общем все равно — кто именно. Тут главное — сам факт! Хотя… могу и ошибаться. И готовятся не разработки, а уже масштабные и тщательные испытания…

— Хрен редьки не слаще, — вяло улыбнулся я.

Все, что случилось дальше, показалось мне сначала просто идиотски-страшноватой репетицией какой-то сцены для очередного голофильма. Эту дребедень в эфире крутят постоянно — даже и смотреть порой противно, до того все одинаково и глупо. Биксы двигались в приличном темпе, так что очень скоро все спустились на поляну. И тогда со всех сторон, бесшумно в первые мгновенья, а потом внезапно разразившись криками и страшными проклятиями, из лесной чащобы выбежали люди, до зубов вооруженные — убойлерами, ледниками, огнепалами, еще какими-то устройствами, которых я не видел отродясь, а то и вообще, без выкрутасов, тесаками с лазерной доводкой. Было их не менее двух сотен, здоровенных бугаев, и, судя по той злобе и решимости, с какой они нас окружили, ничего хорошего, по видимости, ждать не приходилось. Нас, что называется, застигли в глупом положении, врасплох, и о реальной обороне, о сопротивлении навряд ли кто сейчас и помышлял. Хотя, конечно… За себя-то биксы уж должны бы постоять! Возможно, прав Харрах, и что-то там они в себе и отключили — из предосторожности, боясь быть обнаруженными, — но теперь, когда опасность стала явной… Все равно же их раскрыли, глупо прятаться теперь! Ну так борись, сражайся, делай, что умеешь, покажи, на что способен! А вот — нет… Стояли и смотрели, будто перепуганное стадо… Будто дан им был приказ; людей — не трогать. Почему, ну, почему? Или все эти разговоры об их исключительности, их сверхсиле — ерунда на постном масле? А тогда — чего ж бояться их? К чему все эти рейды, гетто, слежки?! Не пойму. Какой-то бред…

— Собачники! — с отчаянием завопил Харрах, но все и так уже сообразили что к чему. Я пригляделся: вон — с торчащими, как у кота, густыми бакенбардами — Эллерий; вон — долговязый, с пышными пшеничными усами Джофаддей (а как же без него?!); вон — тощий О’Макарий и другие, я их тоже знаю… Не всех, правда, очень много новых лиц. Ну, кто бы мог подумать, сколько развелось собачников у нас в округе! А сочувствующих, не таких боевиков, как эти, но готовых тоже в случае чего хоть словом поддержать, — тех, без сомненья, и считать устанешь. Вот и дожили, черт побери! Что ж это делается, как все это понимать?! Ведь к нам сюда, поди-ка, всем собачным миром набежали из округи, и, что главное, открыто, не таясь!.. Но постановлено: облава будет только завтра! Не случайно ж биксы… Правильно, сказал я сам себе, облава по закону будет завтра, а сегодня… Кто ж этим может помешать сегодня?! Да, но как они узнали? Кто донес? Не сомневаюсь, что поход на хутора готовился в строжайшей тайне, и никто, за исключением сплоченных биксов, знать не знал об этом, ну, вот разве что теперь — и мы с Харрахом… Больше-то — никто!

— Что, рвань, попались?! — издеваясь, гаркнул Джофаддей. — Пора, пора вас было взять за жабры, дерьмоеды! Ну, теперь вам — крышка, сволочам таким, теперь уж не уйдете. — Тут он заприметил Фоку и едва не поперхнулся, вылупив глазища. — Стоп! А этот-то — откуда? — завизжат он, тыча пальцем в пропедевта. — А? Ведь он же, он же…

— Да, — ответил независимо и гордо Фока, — я, извольте видеть, бикс. Секрета больше нет. И ничего со мной вы сделать не смогли. А как я за нос вас водил — все эти годы!.. То-то и оно. Скажи, Барнах, ведь вправду хороша игра была?! — он повернулся к доктору, ища сочувственной поддержки, но потом, вдруг что-то словно бы смекнув, поспешно спрятался за спины биксов.

— Ну зачем — по имени-то?! — морщась, как от боли, простонал Харрах. — Молчал бы уж!..

Одно упоминание Барнаха привело бандитов в радостное, озверелое волнение. Ох, как я ненавидел их сейчас — всех, сразу! Да, пожалуй, даже к биксам не испытывал до этого такой могучей неприязни. А ведь — цвет земной, как говорится, вожаки людей! Шпана, отребье, вот уж кто на самом деле — рвань! «Говенные обсирки» — просто хуже я ругательства не знал, а так бы выдал им по первое число. Хотя, конечно, это я все больше хорохорился да взбадривал себя, а доведись свою прыть проявить немедля — и. не представляю, смог бы слово выговорить внятно… В общем, на Барнаха они, точно пчелы на ведро с вареньем, налетели. Аж тряслись от злого предвкушения — сейчас, сейчас, потеха будет… Дай им волю — разорвали б на кусочки. Господи, ну за каким рожном сболтнул им Фока про Барнаха?! Будто специально: дескать — нате вам, берите тепленьким… А им-то, судя по всему, и в голову не приходило, что за птица залетела к ним в силки!

— Что ж, это превосходно, братия мои! Так, стало быть, Барнах? — прищурился Эллерий. — О, великий духовидец и пророк!.. Так это, значит, вы? Крамольный богохульник?!

— Выходит — я. Вам лучше знать, — спокойно отозвался доктор Грах, однако-и не собираясь выступать вперед из сомкнутого круга своих спутников. Да, впрочем, с его ростом он и без того был виден отовсюду.