Тропинкой человека - Евгений Щукин

— Потому, — буднично сообщил Старейший, — что склоку вы начали без меня. Независимо от ее исхода ты уже совершил ошибку: воспротивился воле Совета. Единственное, что мне оставалось — извлечь из этого пользу.

— Какую? — хмуро поинтересовался я, в очередной раз ощутив себя глупцом. Поразительно, как Фаргел умудряется всегда и везде одерживать вверх?!

— Ты получил еще немного силы. Конечно, радом со Старейшим ты еще жалок, но чем больше в твоих венах крови вампиров, тем больше шансов уцелеть.

— Какая разница? Пусть через неделю, но меня все равно найдут! Тот же Даулет!

— Зачем умирать, если жив? — прервал мои стенания Фаргел. — Тебе помогут охотники. В их присутствии у тебя будут шансы.

Да, против Старейших я — пшик. Вот кто настоящие бойцы: сильные, быстрые, опытные.

— Откуда у вас такая силища?! — невольно вырвалось у меня. — Ладно, ты — одолел друда. Ну, а остальные?

— Кто как… Парме накопила Силу с возрастом; Даулет просто любит убивать; Дуккон экспериментировал с какими-то веществами, изменял каким-то образом кровь и ее пил; Карини никогда не распространялась о своем прошлом; да и остальные — тоже.

— Что именно делал Дуккон? Что-то добавлял в кровь или намагничивал там?

— Я знаю не больше твоего. Удалось однажды услышать кусочек разговора Дуккона и Парме… подслушать.

— А Парме сколько лет?

— Парме — самый долгоживущий вампир из тех, кто остался на Земле. Но она не из первого поколения, если ты об этом.

— А что стало с первым поколением?

— Погибли в стычках. Кеша, давай помолчим немного. Займись пока своими делами. Мне еще нужно придумать, как выпутаться из этой передряги.

Ошалев от такой смены настроения, я отвернулся. Обиженно бурча про себя, начал разглядывать разноцветное полотно города, топорщащегося внизу. Один из этих огоньков что-то мне напоминал.

Я быстро посчитал, сколько минуло суток. А ведь Фаргел прав — мне есть чем заняться.

Вытянувшись в струнку, я резво пошел на снижение. Учитель, не ожидавший подобного финта, отстал, но быстро смекнул, что к чему. Догнал, с любопытством вгляделся вниз:

— И что нас так заинтересовало?

— Иду раздавать долги, — сам не знаю почему ответил я.

Глава 70

На сей раз я решил войти через дверь. Фаргел, посвященный в мои планы, остался снаружи. Правда, энтузиазма особого не проявил, но и мешать не стал: высказал свое мнение; одарил взглядом, полным скептицизма — и отошел в сторону. Правильно, нужно закончить начатое: как там у меня дальше дела пойдут — неизвестно, а деньги всегда могут пригодиться. Не бросать же начатое на полпути?

Потому я и взбегал сейчас по лестнице. Добравшись до нужного этажа ненадолго задумался, определяя, в какую из этих красивых новых дверей нужно стучать. Или звонить, благо все кнопки звонки были на своих местах. Если вход в дом у нас с этой стороны, а окно — здесь… Стало быть, — я подобрался к одной из дверей поближе, — искомая квартира должна быть здесь. Что ж, проверим!

Я позвонил. Послышались торопливые шаги. Дверь отворилась.

— Чего надо? — мрачно спросил один из двух мордоворотов, преграждающих доступ в квартиру. Наверное, худосочный студентик не смахивал на представителя неизвестно какой, но вконец опупевшей группировки, наехавшей на братьев по ремеслу.

— Босс здесь? — полюбопытствовал студентик. — Я — за деньгами.

Громилы воззрились на меня с удивлением. Потом — с медицинским интересом — любопытно же взглянуть на придурка, почему-то решившим принять скорую, но мученическую смерть. Уступили дорогу, прикрыли дверь, споро обыскали, толкнули вглубь квартиры — и пошли следом.

Не похоже, что меня ждет теплый прием. Кстати, а как на вампиров действуют пули? Я поежился. Да нет, побоятся, поди, стрелять в жилом доме: постараются оглушить, вывести потом на природу.

Ма-ама мия! Полна хата недовольных хлопцев! И все смотрят грозно-грозно. Сопят в две дырки и взглядом провожают. Что же я с вами со всеми делать буду? «Объявили чукчи китайцам войну. Те удивились: „Нас же миллиард человек!“ „Плохо, однако“. „Что, испугались?“ „Однако, думаем, где мы вас хоронить будем“». Из врожденного благоразумия я оставил эти реплики при себе. Ребята дерганные, мало ли…

Криминальный воротила сидел в мягком удобно кресле и был слегка… гм… зол. На меня, кстати — за то, что замахнулся на чужое. Правда, когда причина недовольства ступила на порог, босс молчаливо указал на стоящее поодаль кресло. Едва я присел, за спиной тут же встали два боевика. Истинных профессионала своего дела, если судить по цепким взглядам.

Ладно, я — человек мирный, хозяина уважаю. Смиренно водрузив руки на колени, я уставился на авторитета. Что дальше?

Босс молчал, продолжая сверлить меня взглядом. Все решал, прибить наглеца — или погодить пока: шибко уверенно гость держится. Лучше повременить, послушать, с чем пришел. Как говорить начнет, так и ясно станет, что за птица прилетела.

А ведь действительно, начинать разговор надо мне! Промедлить — значит, проявить робость. А раз слаб, то и церемониться с таким нечего.

— Я пришел за деньгами.

Босс не шелохнулся, вроде как даже и не слышал. Его свита замерла в ожидании. Ждите-ждите! Теперь уже я могу сверлить взглядам ваше начальство.

Последнее отвечать не торопилось. Сидело с глубоко задумчивым видом и, похоже, настроилось медитировать. На что расчет?

Ага, стремится вывести из равновесия, доказать мне же мою несостоятельность. Ну-ну!

— Если через две минуты ответа не будет, я буду считать, что вы отказали.

Это — ему не понравилось. Ох, как не понравилось! Ну, еще бы: информации обо мне у него нет, а решать надо: то ли пришибить прощелыгу или все-таки откупиться — для начала? Самонадеянный авантюрист в гости пожаловал или действительно посланец новой бригады?

Босс был человеком умным, потому начал издалека:

— Как человек опытный, вы, конечно, понимаете, чего я от вас жду.

— Понимаю! — я развеселился. — Но сначала — деньги! Или указанная сумма слишком велика для вас?

Авторитет досадливо поморщился:

— Дело не в сумме. Я хочу знать, кто ПРОСИТ у меня деньги.

— Мы не просим — требуем, — серьезно ответил я. Или — берем за охрану, если вам так удобнее.

— Пока что вы ПРОСИТЕ, — с нажимом ответил криминальный делец. — Требовать и брать будете тогда, когда докажете, что имеете на это право.

Я приподнялся, чтобы…

Две могучие ладони швырнули меня обратно. Это еще кто? Возвышающиеся за спиной братки укоризненно встретили мой взгляд. И как это я про вас забыл? Извините, ребята.