Золотая коллекция классического детектива (сборник) - Гилберт Честертон

– Не стоит попусту тратить деньги. Все люди любят треск моего мотоциклета. Они ворочаются ночью в постелях и произносят: «Все в порядке, Сюпер объезжает участок».

– Однако если вор услышит этот шум, он ведь удерет?

– Никогда! Шум моего мотора подобен разговору чревовещателя. Вор думает, будто мой мотоциклет едет справа, а в это время я подъезжаю слева. Но, милый сержант, что с вами сегодня? Вы спорите со мной, не даете мне слова вставить.

Леттимер послушно замолчал. Сюпер закончил работу, проверил мотор, закурил трубку и, взглянув на небо, нашел, что погода великолепная.

Он направился в сарайчик и вытащил оттуда мешок ячменя. Осмотрев курятник, инспектор накормил кур, собрал яйца и занес их в дом.

Сюпер как раз переодевался, когда появился Леттимер.

– Где вы были ночью? – спросил Сюпер, ожесточенно водя щеткой по мундиру.

– У меня была свободная от дежурства ночь.

– Когда я был молод, у меня не было свободных ночей, – ядовито заметил старый сыщик. – Принесите мне почту!

Леттимер ушел и вернулся с пачкой писем. Сюпер рассортировал их.

– Вот счет, вот приказ об аресте, вот жалоба жителей на шум мотоциклета, вот письмо от хитрого Алекса из министерства финансов, – бормотал Сюпер, быстро разбирая письма. – А вот письмецо, которое мне нужно.

– Гм! – произнес Сюпер, прочтя письмо. – Вы слышали что-нибудь об аконите, сержант?

– Нет. Что это, яд?

– Да, это ядовитое вещество… Доза величиной с булавочную головку могла бы вас убить, Леттимер. А для меня она была бы совершенно безвредна, поскольку я сильнее и выносливее вас и не провожу ночи в джаз-банд-чарлстонах, танцуя сразу с дюжиной барышень.

– Что это за письмо, сообщение от присяжного-химика? – поинтересовался Леттимер, уже привыкший к нравоучительным лекциям.

– Да. Для начала необходимо узнать, не покупал ли кто-нибудь аконит. Обычно это вещество не отпускается частным лицам в аптеках. Наведите справку в Скотленд-Ярде. Вы на самом деле ничего не слышали об аконите? – спросил Сюпер, поправляя воротник.

– Ну конечно же нет…

– Готов биться об заклад, что старый Кардью, этот знаменитый теоретик-любитель, расскажет вам с десяток случаев, когда люди были отравлены аконитом.

– Не сомневаюсь, – сказал Леттимер.

– Я ненавижу отравителей, слышите? – с нажимом произнес Сюпер, завязывая галстук. – Это самый низкий род преступников. Кроме того, они никогда не сознаются в совершенном преступлении, даже если веревка уже надета им на шею. Вам известно это, Леттимер?

– Нет, – спокойно ответил тот.

– Готов держать пари, что старый Кардью это знает. Более чем уверен: у него масса книг о таких ядах и таких отравителях, что волосы станут дыбом! Надо бы и мне выписать парочку подобных книжек, чтобы не отставать от времени…

Расправившись с утренней почтой, Сюпер сел на мотоциклет и отправился на центральную телефонную станцию, чтобы допросить заведующего. Потом пробыл два часа в полицейском участке на Хай-стрит и успел за это время ознакомиться с различными сортами писчей бумаги, водяными знаками и прочими занятными вещами. Он также побывал в магазине, где торгуют пишущими машинками разных систем.

Спускаясь на мотоциклете по боковым улицам, прилегающим к взморью, Сюпер подумал, что самое главное только начинается.

Когда инспектор проехал по одной из улиц, его заметил Джим Ферраби, ехавший с Эльфой по направлению к Грин-парку. Эльфа настояла на том, чтобы он повернул и догнал мотоциклет Сюпера.

– Мы едем в Кенсингтон-гарденс, не хотите ли с нами? – спросила Эльфа инспектора.

– Не думаю, чтобы мое присутствие оказалось теперь кстати, – улыбнулся Сюпер, взглянув на Джима. – Я никогда не был настолько глуп, чтобы мешать молодым влюбленным приятно проводить время.

– Мы будем очень рады, если вы к нам присоединитесь, – заверил инспектора Джим.

– Очень любезно с вашей стороны. Но у молодежи свои законы, – произнес Сюпер, – а у меня свои. Кстати, замечу, я так никогда и не был влюблен, – добавил он. – У меня было нечто вроде романа с энергичной вдовой… Но, кажется, я уже рассказывал об этом…

– Да, она была потрясена разлукой с вами, – в тон ему продолжил Джим.

– Вот-вот, совершенно потрясена. Но постепенно она к этому привыкла. Это было трудно, особенно когда она вспоминала о тарелке, которую однажды запустила мне в голову. Правда, тарелка не попала в цель…

Эльфа рассмеялась.

– Сегодня вы в ударе, Сюпер, – сказал Джим, улыбаясь.

– Разве? Ну что ж, в таком случае поехали…

Они направились к Бисуотер-роуд, к полицейскому участку, где Сюпер оставил свой мотоциклет. Потом втроем поехали в ближайший ресторан и заказали чай.

– Я ездил в город по служебным делам, – сообщил Сюпер. – Известно ли вам, мисс Лейдж, что в пироге была специальная начинка?

– Яд? – спросила она и побледнела.

Сюпер кивнул.

– Да. По-видимому, у вашего отца есть враг, который не хочет, чтобы он выздоровел. Думаю, мистер Лейдж видел из своей пещеры слишком много, раз от него хотят отделаться. А может быть, это связано с давними событиями, когда он еще был здоров…

Взгляд Сюпера вдруг остановился на угловом столике и будто замер. Джим проследил за ним.

– Это вы велели Леттимеру прийти сюда? – спросил он.

Сюпер покачал головой.

– Он заметил вас? Зачем он пришел? – не унимался Джим.

– Да, заметил. У него острый взгляд, как у мифологического паука с миллионами глаз.

Но хотя Леттимер и видел Сюпера, он не показал этого. И даже преспокойно продолжал есть мороженое, когда инспектор подошел к его столику и сел напротив. Джим увидел, что Сюпер язвительно что-то говорит своему подчиненному, а тот сидит с непроницаемым лицом.

Когда Сюпер вернулся к своим спутникам, Леттимер уплатил кельнеру и мгновенно исчез.

– Я приказал ему не уходить из участка, а он сидит здесь и спокойно ест мороженое, как мальчик! У вас есть часы? У меня нет. Мне давно обещали выдать часы, но этого так и не произошло. Который час, Ферраби?

Джим посмотрел на часы, и Сюпер поднялся.

– Всего хорошего. Мне пора…

Столик, за которым сидели Эльфа и Джим, стоял у большого окна, откуда были видны улица и мост через реку. Джим заметил: когда Сюпер вышел из ресторана, за ним на почтительном расстоянии последовал какой-то человек. Джим навел бинокль и узнал Леттимера.

– Очень странно! – пробормотал он. – Сюпер приказал ему отправиться обратно в участок, а он, кажется, не спешит…

Джим и Эльфа просидели в ресторане еще около получаса. Потом они вышли к автомобилю, ожидавшему их у входа. Джим хотел уже запустить мотор, когда услышал чей-то возглас.

– Извините, мистер Ферраби!

Он оглянулся и увидел странного субъекта. По грязной соломенной шляпе и рваным сапогам можно было определить, что это – бродяга.

– Разве вы не помните меня? Я Салливен, тот, против кого вы выступали в качестве обвинителя.

– Черт возьми! – процедил Джим, – вы – тот преступник, которого следовало посадить за решетку?

– Да, это я, – ответил Салливен, нисколько не смущаясь. – Не дадите ли вы мне немного денег, чтобы уплатить за ночлег? Я уже провел семь ночей под открытым небом.

Заметив улыбку на лице Эльфы, Джим смущенно пояснил ей:

– Это тот самый бедняга, о котором мы недавно говорили. Помните, я выступал против него с обвинением…

В этот момент из-за угла показался конный полицейский. Салливен тоже его заметил.

– Дайте мне пару шиллингов, – настойчиво попросил бродяга, – сжальтесь надо мной! Я не могу больше ночевать на улице! За неделю я заработал всего один шиллинг: доставил пирог по нужному адресу.

Джим крепко схватил Салливена за руку.

– Погоди, дружище. Это очень важно! Что за пирог ты отнес? Кто тебе его дал?

– Незнакомый господин. Он остановил меня на берегу Темзы и спросил, не хочу ли я заработать шиллинг. Я обрадовался и отнес пакет с пирогом в бюро посыльных на Трафальгар-сквер.

– А ты помнишь, как выглядел этот господин?

– Не помню…

Полицейский придержал лошадь и смотрел на бродягу. Джим вышел из автомобиля, представился полицейскому и сообщил, что бродяга – именно то лицо, которое старший инспектор Патрик Минтер разыскивает по делу о попытке отравления.

Обратившись к Салливену, полицейский приказал:

– Следуй за мной! Если попробуешь сбежать, застрелю!

В тот же вечер Салливен был отправлен на допрос к Сюперу. Показания бродяги мало что дали. Он заявил, что не успел рассмотреть лицо господина, вручившего ему пакет, не помнит, как тот был одет и какого он возраста…

– Этот господин так разговаривал со мной, – говорил бродяга, – что я принял его за сыщика.

– Объясни, что ты имеешь в виду, – мягко сказал Сюпер. – Он что, говорил не так, как остальные смертные? Он вел себя, как сыщик? Ну, говори же!

– Да, вручая мне пакет и письмо, он говорил таким образом, что я именно так и подумал, – продолжал объяснять растерянный Салливен.