Тот, кто следит за тобой. Книга 1 (СИ) - Наталья Новикова

правду, но он не желал объясняться, отделываясь скупыми фразами. Он объяснял все издержками работы, просил, чтобы я не волновалась. Но мне было известно, что Амит босс и в его обязанности не входила никакая пыльная работа, вредящая здоровью. Признаться, я стала много переживать об этом, в мою голову постоянно лезли сомнения, вредящие нашим взаимоотношениям. И хотя Амит по-прежнему старался быть со мной ласковым и любящим — я больше ему не верила. Я чувствовала, что все его действия и слова — одна сплошная ложь. Он стал ближе общаться с Эваном, что-то ему объяснять и рассказывать. Я не слышала, что он говорил ему, но по безумно горящим глазам Амита и немного испуганным Эвана — поняла, что лучше бы они не сближались.

Амит стал меньше проводить время с Нарин. Он избегал ее объятий, разговоров, начинал вести себя нервно стоило ребенку подойти к нему. На ходу сказав: «мне нужно пройтись» Амит бросался прочь из дома и возвращался лишь глубокой ночью, когда все уже спали. Нарин очень переживала из-за резкой перемены отношений со стороны отца, чувствовала, что папа перестал ее любить. Я тоже это видела, но не могла понять в чем причина таких изменений. Я требовала от него объяснений, но Амит уклонялся от темы, говоря, что по-прежнему любит Нарин и ничего плохого не произошло. Но это была откровенная ложь и я это видела. Я не знала, как мне действовать, как узнать правду, скрывающуюся за толстым слоем брони Амита, но знала, что обязана все узнать, чего бы мне это ни стоило. Я чувствовала, в этом доме происходило что-то плохое, аура мрачности буквально витала в воздухе. С каждым днем это чувство становилось все более ощутимей. Мне становилось не по себе от присутствия чего-то нехорошего.

Нарин по-прежнему пыталась наладить отношения с братом, но Эван был непреступен. Сестра слишком больно его ударила, выбрала другого, предав. Нарин много плакала, жаловалась на то, как сильно скучает по нему, а он о ней даже не вспоминает.

Из-за бесконечных переживаний я стала плохо себя чувствовать: болел живот и кружилась голова. Я старалась больше отдыхать и ни о чем не думать, но навязчивые мысли бесконечно вертелись в моей голове, подбрасывая одну за одной идею, связанную с нездоровым поведением Амита. Наши отношения разладились, я все чаще стала замечать, что совсем не хочу близости с ним. Когда я видела его, в моей голове все время возникали вопросы, но они не находили выхода и мозг сам по себе строил безумные теории.

Амит видел, что я отдаляюсь от него, чтобы почувствовать свою значимость в моих глазах, он заставлял мое тело гореть от его прикосновений. Хотя мой разум и противился этому, но тело — враг мне, оно предавало меня каждый раз. Достигнув разрядки, я отворачивалась к стене и безжизненными глазами глядела в пустоту, пока Амит непонимающе сверлил мне спину взглядом. Он не понимал, что со мной происходит, считал обычными гормонами беременной, но думаю, Амит все-таки чувствовал неладное. В его силах было прекратить мои мысленные страдания, но он не хотел отвечать на мои вопросы, заставляя все больше и больше отдаляться от него. Я чувствовала, что моя жизнь пошла по наклонной и все, что сейчас происходило со мной — неправильно и быть не должно. В тот момент я поняла, что действительно сожалею о своем выборе, но было уже слишком поздно что-то менять.

В выходной день я проснулась от того, что Амит ласкает мою щеку ладонью. Я недовольно открыла глаза, коротким движением руки — убрала его ладонь и отвернулась к нему спиной.

— Анетт, поговори со мной. Так больше не может продолжаться…

— Что ты от меня хочешь, Амит? Это у тебя бесконечные секреты.

— У меня нет секретов, дорогая, — мягко сказал он. — из-за беременности ты стала слишком недоверчивой.

— Дело не в беременности. Я чувствую, что ты постоянно лжешь мне. Откуда грязная одежа? Царапины, синяки? Только не говори мне, что на работе! У тебя не травмоопасная работа, а пораниться и испачкаться в своем кабинете — очень сложно. Я вижу, что ты перестал любить Нарин и не понимаю в чем причина. Ты можешь объяснить мне?

— Никакой причины, Анетт…

— Больше ни слова… я не хочу слышать твоего вранья. — коротко отрезала я. Какое-то время комната была погружена в тишину, после которой Амит заговорил едва не плачущим голосом.

— Ты не любишь меня больше? Я чувствую, что потерял твое расположение. Ты перестала меня хотеть! Я тебе неприятен? Эй, Анетт, скажи мне… — он ткнулся носом в мой затылок. — я по-прежнему безумно люблю тебя, как в первый раз. Моя любовь не уменьшается ни на йоту, мне кажется, я никогда не смогу насытиться тобой. Думал, что ты тоже…но вижу, что только один я люблю.

— Ты сам это сделал с нами, постоянно вызывая недоверие. Куда ты уходишь ночью? Почему приходишь раненый? Зачем скрываешь раны? Столько вопросов в моей голове, когда я вижу тебя, но ты не хочешь мне на них ответить. Я не могу больше верить тебе.

— Любимая, я правда не могу тебе ничего рассказать. Но это не потому, что не хочу. Я боюсь, что из-за моей правды могу потерять то ценное, что есть у нас.

— В данный момент ты теряешь все из-за своей лжи. Не знаю, сколько смогу еще это терпеть, но я на исходе.

— Тогда ты уйдешь? — в голосе боль и отчаяние.

— Да, и в этот раз я постараюсь сделать так, чтобы ты никогда меня не нашел.

— Я найду тебя, где бы ты ни была. Перерою каждый уголок, объеду страны и города, достану под землей, но не дам тебе уйти! Ты моя, Анетт, моей будешь до самой смерти и даже после того… — в голосе проявилась стальная решимость, которая невольно испугала меня. Я решила немного смягчиться, перестав искушать Амита.

— Я хочу лишь получить ответы. Разве я много прошу?

— Хорошо, я расскажу тебе о Нарин и о том, почему переменился к ней. Дело в моей матери. Она слишком на нее похожа и то, что ты назвала Нарин ее именем, тоже играет весомую роль.

— И что с того? — мои глаза округлились от абсурдности причины.

— Моя мать была плохой женщиной, она причина всех моих проблем.

— Амит, ты не можешь винить в своих проблемах умершую женщину. Только на тебе лежит ответственность за имеющиеся недостатки.

— Анетт, все проблемы родом из детства, запомни это.

— Но о твоей матери я слышала