Дочь Бересклета - Екатерина Белова

так же смущенно улыбаясь, сказала Ланна и подняла небесно-чистый взгляд на Ясмин. — Мы просто желали хорошего рассвета его начинаниям, как того требуют правила ученического этикета.

Все снова загалдели, и шум, сполоснувший буйной волной всю аудиторию, то тёк слаженным хоровым пением, то распадался на отдельные птичьи вскрики.

Ясмин с интересом разглядывала Ланну. Какое потрясающее высокомерие в ребёнке четырнадцати лет. А ведь она ее ни во что не ставит. Даже искренне считает, что мастер Белого цветка не заслуживает уважения.

Больше. Искренне верит, что мастер Белого цветка не посмеет сказать ни слова, проглотит все оскорбления и послушно пойдёт на завершение карьеры, не в силах свернуть с назначенного пути.

Что же это за тотем Таволги, в котором растут такие высокомерные дети?

Она ещё помнила последний год обучения Абаля. Уже ставший мастером, он покорно выслушивал наставления мастеров и прекрасно ладил со своим классом, ведомством и целым миром. Больше — нравился всем. Никто не шептал вслед ему проклятий, не подкладывал боль-траву и не путал его экспериментальные сборы.

Но даже если отключить в голове высокомерную девочку Ланну, Ясмин отделял от пропасти всего один — едва заметный — шаг.

Мастер, не доведший свой класс до выпуска, карался трехкратным понижением статуса. А у Ясмин всего-то три единицы статуса. Она была лишена двух статусных единиц, которые даются любой другой уроженке Варды. Если класс расформируют, она окажется на улице, лишенная званий, поместья и с заблокированным оружием. Мелкий ужас пробил ее от макушки до стоп. Если бы не Литола, если бы не Ланна с ее звездной болезнью, она бы узнала о ловушке, только наступив в неё.

К счастью, Ясмин была лишена особой нежности к подросткам.

Она не желала зла Ланне, как не желала зла никому на свете, но и использовать себя никому не позволяла. Не могла позволить. Они с Примулом дали обоюдную клятву, но тот, похоже, не собирался ее соблюдать, нарушая свои обещания чужими руками. Ясмин не верила, что тотем Таволги зашевелился, не дожидаясь экзаменов, по доброй воле. Куда они так торопятся?

Сердце сжалось от полузабытой боли. Тогда, в Тихом квартале, ей показалось, что Примул был искренен с ней. Его слова были ложью?

— Хорошо, Цветок Ланна, я поговорю с мастером Бьющих листов о твоём переводе, — Ясмин улыбнулась. — Учиться у мастера, который заслужил твоё уважение, всегда приятно. Полагаю, цветок Лун и цветок Леро перейдут с тобой?

Ланна, вопреки сомнениям, сделалась неуловимо похожей на довольную кошку, сцапавшую добычу.

— Да, со мной, — вызывающе сказала она. Облик пай-девочки, спортсменки, комсомолки и отличницы, сполз с неё, как змеиная шкурка. — Мастер Бьющих листов владеет редкими приемами освоения оружия и преподаёт по необычной методике. У него большое будущее.

Класс сразу заткнулся, видимо, потрясённый изменениями в согрупнице.

— Я сейчас соединюсь с мастером Бьющих листов, — тут же предложила Ясмин. — К чему откладывать!

Верно. Если отложить, то уже завтра тотем Таволги исправит оплошность Ланны. Принесут извинения, подарки и льстивые комплименты, а предадут ровно накануне зачета, как это и планировалось изначально. Если бы Ланне хватило ума промолчать.

Ясмин коснулась Эхоники — цветка, работавшего живым телефоном, реагирующим на тон, мысль и требование коммуникатора. Лимонно-бледные цветы работали подвидом эхолора, но имели более широкий спектр действия, опутывая сетью все четыре ведомства. Не каждый тотем мог его себе позволить.

— Зайди ко мне, — мысленно внушала она цветку, а немного подумав прибавила: — Пожалуйста.

Если она будет невежливой, Эгир может и не прийти, а ей очень нужно, чтобы он пришёл.

— Молчать, — строго сказала она в никуда, и в комнате снова образовала недавняя привлекательная тишь. — Ждём.

Ясмин села и чинно сложила руки на коленях. Ум бешено работал.

Такая простая, такая примитивная ловушка. Теперь, когда она приживилась в Варде, привыкла к жизни Ясмин, она стала интуитивно улавливать подводные течения тех или иных поступков. Если дети Таволги перейдут к другому мастеру после проваленного зачета, Совет поднимет вопрос о профпригодности мастера Белого цветка. И, разумеется, вместо мастера она станет простой жительницей Варды с заблокированным оружием, как преступница. И у неё нет гражданства, что ставит ее под удар. С любым другим мастером этого бы не случилось, поскольку трёхкратное снижение статуса — невероятная редкость. Восемь лет назад судили мастера Бриара за ошибку Верда, но он отделался лишь единичным понижением, да и то через полгода его восстановили в правах. А мастера Файона и пальцем не тронули.

Другое дело, когда юный цветок желает перейти к мастеру в середине курса обучения. Тотемы часто устраивают судьбу своих детей, к этому относятся с пониманием. Ланна, нашпигованная историями о чудовище Белого цветка, искренне ее ненавидит, но мало понимает природу этой ненависти. Иначе бы не рискнула говорить о желании перевода к мастеру Эгиру.

— Мастер Белого цветка?

Как официально! В аудиторию заглянул Эгир и прохладно обозрел пространство с застывшими дети в самых непредсказуемых позициях. Половина класса сбилась в стайку за спиной Литолы, словно бы прикрываясь ею, как щитом, а беззащитные дети Таволги остались стоять в центре. Только Вик продолжал метаться между ними и мрачным Луном. Леро держался сестры, а Ланна стояла с превосходством победителя. Наверное, рассчитывала похвастаться дома, как уделала мастера Белого цветка.

— Вы просили меня зайти, мастер Ясмин?

Насколько Эгир был любезен с ней наедине, настолько же он сделался холоден и словно бы брезглив прилюдно. А ведь он ей понравился. Тогда, после их чаепития. Он был искренним и неглупым, и ухаживал за ней без оглядки на статус. Оставалось впечатление, что кто-то поговорил однажды с ним, вложил в голову дурные мысли о Ясмин и подтолкнул в верном направлении.

Но сказать Ясмин ничего не успела.

— У меня мало времени, мастер Ясмин, — совершенно беспардонно сообщил он, и уставился в ожидании, когда она униженно попросит его общению наедине.

Он-то полагал, что Ясмин позвала его забрать свой отказ в свидании. Ах, мужчины. Одно удовольствие щёлкать по носу таких зазнаек.

— В таком случае, я буду краткой, мастер Эгир, — она поманила к себе Ланну. Та подошла ближе, но оробела и изрядно потеряла в самомнении. Сразу начала переминаться и бегать глазками по аудитории. — Юные цветки тотема Таволги желают перевестись на обучение к вам, мастер Бьющих листов.

Эгир застыл. В отличие от Ланны, он явно понимал механику перевода и все, что могло случиться с Ясмин в случае успешности этого плана. Ясмин с трудом удержала дрожь в руках. Приступ злости был таким сильным, словно она снова очутилась в лабиринте раздора.

— Я не