Табу - Элизабет Гейдж

Найт представил Ив своим коллегам. Среди них она узнала Сэмуэля Рейнза, исполнителя главной мужской роли в «Конце радуги» – теперь ведущего актера в Голливуде. Другой был Лоуренс Уолш, продюсер нового фильма.

У Ив было достаточно времени, чтобы прочесть сценарий. Она была в полном восторге. Это была незаурядная история, полная мистики и интриг, как нельзя лучше подходившая для мужественного Сэмуэля Рейнза, и с уникальной ролью героини.

Сэмуэль Рейнз должен был играть детектива, который в ходе опасного расследования встречается с «загадочной женщиной», очаровавшей его и увлекающей все глубже и глубже в паутину обмана и опасностей. Общаясь с ней больше и больше, детектив влюбляется в нее. Вопреки ее мучительным опасениям – она знает об угрозе со стороны окружающих ее людей, – героиня влюбляется в него тоже. Несмотря на все ее усилия защитить своего возлюбленного и вырваться из сетей тех, с кем она оказалась связанной, героиня терпит поражение.

В финальной сцене детектив – жертва ее любви и темных сил, которые ее окружают, – умирает у нее на руках.

Это был классический «чернушный» фильм, с интересным психологическим контекстом и серьезными подспудными темами. Он давал Ив как героине неисчислимые возможности. Она была страстной, таинственной и роковой для себя и других людей. Роль явно тянула на «Оскара», если Ив сумеет вложить в нее все свое мастерство.

Ив подняла бокал с водкой «Гибсон», которую заказал для нее Найт, и задала логичный вопрос.

– Что заставило вас подумать обо мне, выбирая актрису на главную роль, мистер Найт? – очаровательно улыбнулась она.

– Пожалуйста, зовите меня Джо, – Найт внимательно посмотрел на нее карими глазами. – Как вы уже могли понять из сценария, мы нуждаемся в актрисе, уверенно держащейся на сцене, одаренной, но в то же время обладающей необходимой профессиональной гибкостью и изобретательностью. Смена эмоционального тона от сцены к сцене очень серьезна и довольно трудна. Мне нужна выдающаяся актриса, мисс Синклер. Вы – первая, о ком я подумал.

– Зовите меня Ив, пожалуйста.

Ив не произнесла этих слов. Она сохраняла дистанцию. Ей бы не хотелось, чтобы этот молодой продюсер подумал: она будет целовать ему ноги за то, что он предложил ей эту роль.

Тот факт, что она считала этот шанс самым важным в ее жизни, никак не влиял на это решение. У нее была твердая репутация. Она должна была блюсти свою гордость.

Между тем где-то на задворках своего сознания Ив подозревала, что не подходит идеально для этой роли. Героиня, которую придумал Найт, была очень незаурядной, загадочной, чувственно-тревожащей и трагической. Этой самой мощной чувственности как раз и недоставало.

Ив думала с улыбкой, что Найт, перебрав в уме много кандидатур кинозвезд, остановился на ней, решив, что она, хотя и не является секс-символом, все же обладает огромными актерскими возможностями, чтобы справиться с этой ролью. Она была как бы компромиссом между его идеальным представлением о героине и тем, чего он мог ожидать от голливудских звезд.

Конечно, Ив хранила эти мысли при себе. Она хотела выглядеть не сомневающимся просителем, а уверенной, что справится с порученным ей делом. Она хотела, чтобы Найт чувствовал себя осчастливленным, а не наоборот.

Это был странный ленч. Атмосфера была чисто профессиональной – слишком профессиональной для Голливуда. Здесь не было голливудских объятий и поцелуев, которыми всегда сопровождались подобные мероприятия. Не было также пресыщенной лести и преувеличенных восторгов по поводу нового замысла, которые были «хорошим тоном» на голливудском ленче. Джозеф Найт и его продюсер были вежливы, объясняли доходчиво и относились серьезно к своему проекту. Чем больше длился разговор, тем яснее становилось, что Найт привносил атмосферу спокойной, явной сосредоточенности в свою работу, которая заражала других.

Найт решил сам быть режиссером и продюсером нового фильма. А так как он сам написал и сценарий, то он сможет всецело взять на себя художественный аспект этой ленты.

Это произвело на Ив большое впечатление. Она уже знала, что сценарий был блестящий. Она ни секунды не сомневалась, что Найт будет великолепным режиссером. Он был уверен в своем таланте и хорошо знал все нюансы голливудской финансовой машины и кинопроизводство. Было очевидно, что этого человека всегда надо принимать всерьез.

Инстинкт подсказывал Ив, что ей нужно быть неотразимой. Было очень важно произвести на него впечатление с самой первой встречи. Он делал ей одолжение и, наверно, знал об этом, потому что хорошо изучил Голливуд и возможности его звезд. Она хотела попасть в струю, чтобы твердо стоять на ногах.

Но между тем, с течением времени, Ив обнаружила, что он волнует ее. Что-то в нем задело ее за живое.

Она немного сердилась на Найта за его холодный профессионализм. Он только увеличивал притягательную мужественность, которой дышало его тело. Опять и опять ее взгляд был прикован к его великолепной коже, мощной челюсти и проницательным черным глазам. Глазам, которые были слишком деликатны, чтобы оценивать ее впрямую или попытаться ловить ее взгляд. Эти глаза держали дистанцию, даже когда он смотрел на нее. В них было уважение к Ив как к профессионалу, но он упорно отказывался воспринимать ее как женщину.

Такое поведение ее изумляло и досаждало. Ив привыкла сама производить впечатление. Она привыкла к раболепству – в любых обстоятельствах. В конце концов, она была кинозвездой. Где бы она ни оказывалась в Голливуде, все изощрялись в лести перед ней – даже ее враги. Больше всего – ее враги.

Но Джозеф Найт, думала она, нуждается в ней не только из-за ее таланта. Не столько из-за него. Имя Ив Синклер означало марку высшего качества, оно привлекало публику в кинотеатры. Видимо, это тоже входило в его расчеты. Он нуждался в заметной, очаровательной, уважаемой ведущей актрисе для своего фильма. Поэтому он приглашает Ив.

Но, несмотря на все это, он не обращался с нею как с кинозвездой. И если проанализировать до конца его поведение, он не обращался с нею и как с женщиной. Посмотреть на него, так она для Найта вроде адвоката, которому он диктует последнюю волю, или банкира, которого он просит принять его закладную. Так отчужденно он держался.

В течение нескольких минут Ив приняла его правила игры. Она слушала описание нового фильма и делала в уме различные выкладки. Потом, повинуясь внезапному порыву, Ив решила бросить ему вызов и посмотреть, удастся ли ей пробить его броню. Она привыкла пускать в ход различные приемы в обращении с мужчинами в Голливуде. Почему Джозеф Найт должен быть исключением? Неужто он так погружен в себя, что может держать себя с великолепной звездой столь прохладно?