Прощай, Эдем! Книга 1: Стефани - Патриция Хилсбург

— Привет, малыш! — сказала чернокожая девушка.

— Привет-привет… — Билли обнял девушку за талию. — Мы тебя ждем целый день.

— Но я же говорила, что как только освобожусь в этом своем магазине, то так сразу и приду.

— Но ты, я надеюсь, освободилась уже совсем?

— Конечно! До самого утра я в полном вашем распоряжении.

Большой рот девушки, казалось, никогда не закрывался. Она, не переставая, улыбалась, поглядывая то на Билли, то на Чака, то на Джона со Стефани, то на улицу…

— Чему ты так смеешься? — поинтересовался Чак.

— А мне так хорошо. У меня все в жизни просто замечательно, — сказала девушка, взяла стакан Билли и сделала длинный глоток.

— Вот видишь, Чак, есть же счастливые люди. У них все хорошо.

— Да, есть такие… Вот такой человек сидит у тебя на коленях. Это же просто замечательно.

Билли взял девушку за шею, наклонил к себе и заглянул в глубокий вырез ее ярко-лимонного платья.

— Знаешь, красотка, — сказал Билли, щупая грудь девушки, — я тебя пригласил не для себя, а для Чака, так что ты можешь пересесть, а то Луиза рассердится…

— Луиза?! — хохотнула девушка. — Она никогда не будет на меня в обиде.

Но в то же время она поднялась и уже хотела пересесть на колени к Чаку, но, увидев его суровое лицо, передумала и робко опустилась на пластиковый стул рядом с ним.

— Чего ты испугалась? Садись ему на колени и расстегни ему брюки, — посоветовал Билли.

Чак зло взглянул на своего приятеля.

— Чак, ну не будь ты таким злым, как будто ты полицейский, а не психиатр, — вспомнив профессию своего друга, сказал Билли.

— Он — психиатр?! — захохотала девушка и ущипнула Чака за плечо.

— Нет, я не психиатр.

— А кто же ты тогда?

— Я просто псих, — сказал Чак.

— Псих? Это очень здорово! У меня никогда не было психов.

— Да-да, — сказал Билли, — настоящий псих. Он убежал из лечебницы.

— Он? Убежал?

Девушка не хотела верить словам Билли. Но они были сказаны настолько убедительно, что отметали всякие сомнения.

— Ты в самом деле псих? — она посмотрела в глаза Чаку.

— Да. Я псих. И, причем, очень опасный. Куда более опасный, чем Билли.

— Да я вообще не опасный. Я спокойный. Меня в клинике попросили присмотреть за Чаком. Вот я и присматриваю.

— А можно, вы оба будете присматривать за мной? — спросила темноволосая девушка.

— Конечно, можно. Но лучше, пусть за тобой присмотрит Чак. Или лучше, ты присмотри за ним. Это уж вы решите сами… А если есть желание, то мы все вчетвером будем присматривать друг за другом.

— Вот такого желания, Билли, у меня как раз-то и нет!

Луиза, оставив стойку, подошла и уселась у столика.

— Ну что, вы уже сговорились?

Она взглянула на девушку, потом на Чака.

Тот ничего не ответил. Его лицо оставалось непроницаемо холодным.

— Билли…

— Что?

— У них ничего не получается?

Билли пожал плечами.

— Знаешь, Луиза, может быть, ты будешь присматривать за Чаком? А я присмотрю за твоей подругой?

Луиза пожала плечами и поправила короткую юбку.

— Можно и так. Ведь я тебе уже говорила, что Чак мне нравится… Конечно, если он не против…

Луиза положила свою теплую ладонь на шею Чаку.

— Ведь я тебе нравлюсь?

— Да, — сказал коротко Чак. — Ты мне нравишься. Но будет еще лучше, если ты принесешь всем виски.

Луиза встала и ушла к стойке наполнять стаканы.

Стефани повернула голову и взглянула на компанию за соседним столиком.

— Послушай, Джон, ты не завидуешь этим парням?

Джон, не отрываясь от тарелки, сказал:

— Нет. А чего им завидовать?

— Ну, как? Они ведут свободную, разгульную и незатейливую жизнь — вино, девочки и разные развлечения, они не привязаны друг к другу…

— Ты знаешь, если бы я хотел вести такую жизнь, Стефани, то никогда не женился бы на тебе.

Стефани с благодарностью взглянула на Джона.

— Ну, скажи, неужели тебе за все это время, которое мы женаты, не хотелось бросить все это и уйти к какой-нибудь другой женщине, например, более молодой, более красивой… Хотя бы на час?

Джон пожал плечами.

— Стефани, не надо выдумывать, а то мы можем с тобой немного поссориться. По-моему, лучше тебя женщин вообще не бывает. Тем более, красивее, чем ты, я давно уже никого не видел.

— А если бы ты встретил девушку более красивую, чем я? Ты бы бросил меня?

— Я бы тебя, Стефани, не бросил, поверь!

— Знаешь, Джон, я тебе не верю, — смеясь проговорила Стефани. — Совсем не верю…

— Не веришь?! Ну, тогда придется выпить вина, — Джон налил высокие бокалы на тонких витых ножках…

На площадке, прямо около террасы, остановился ярко-красный новый фургон. Из него спрыгнул на землю грузный высокий мужчина в белой шляпе. Он поправил пуговицы на рубашке, аккуратно закрыл дверцы своего автомобиля и, тяжело ступая, начал подниматься в бар.

Черт, — проговорила Луиза, — опять несет какого-то посетителя. Так и не дадут сегодня развлечься.

Мужчина внимательно посмотрел на Чака, Билли, на темнокожую девушку. Потом его взгляд остановился на коротко стриженной голове Стефани. Мужчина даже склонил свою голову набок, так внимательно он рассматривал женщину.

Джон оторвал свой взгляд от тарелки и поднял глаза. Он тут же встал из-за стола и поспешил навстречу грузному мужчине.

— Самюэль! — выкрикнул он.

Мужчина приподнял шляпу.

— Джон Кински?! — густым басом проговорил грузный мужчина и сделал несколько шагов навстречу.

Мужчины остановились в шаге друг от друга. Они смотрели друг на друга, будто не верили этой встрече.

Джон не верил, что этот мужчина может сейчас быть здесь.

А мужчина не верил, что перед ним стоит Джон Кински.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Джон.

— Это я у тебя должен спросить, что ты здесь делаешь? Ведь это мои края.

— Я знаю, знаю, Самюэль, что ты живешь где-то здесь… Но где именно, я не знал. И надо же, вот так мы встретились.

Самюэль крепко сжал руку Джона. Но потом ему показалось этого мало, и он сгреб в охапку Кински, оторвал от земли и крепко прижал к себе.

— Как я рад, Джон, что тебя вижу! Сколько это лет мы с тобой не встречались?

Джон, освободившись от крепких объятий Самюэля, перевел дыхание.

— Мы с женой отдыхаем в твоих краях. У нас медовый месяц.

— Ты? С женой? Джон, ты женился?!

— Да. Ведь мы не виделись с тобой уже четыре года, не правда ли?

— Четыре? Мне кажется, что мы не виделись с тобой сто лет.

Джон подвел Самюэля к столику и представил: