Ее Вечное Синее Небо - Лана Асан

было в данном случае в точности про нее. Несмотря на свое состояние, она понимала весь комизм и неправдоподобность ситуации, но вот посмеяться над этим не могла: она была словно обескровлена и вконец опустошена. Ее как будто вывернули наизнанку и вытрясли, как дамскую сумочку, чтобы нигде ничего не завалялось – ни радостей, ни печалей, ни обид.

– Ну что же, спасибо за все, вы меня очень выручили сегодня, – из последних сил она выдавила из себя слова благодарности и уже взялась за ручку двери, когда Дэниэл вдруг, ни с того ни с сего произнес:

– Не хотите познакомить меня с родителями?

Сабина хмыкнула:

– Вы всегда так несмешно шутите?

– Правда несмешно? Вот незадача, а мне всегда казалось, что у меня превосходное чувство юмора.

– Жаль вас разочаровывать, но вы ошибались.

– Что ж, хрупкая иллюзия разбилась вдребезги. Хотя я вовсе не шутил.

– Про родителей? Зачем вам это? – обескураженная Сабина смотрела на него во все глаза. Он улыбался и выглядел по обыкновению спокойным и уверенным в себе, но что-то в глубине его глаз настораживало.

– Думаете, незачем? Ладно, не будем торопить события.

– В каком смысле?

– Ни в каком. Вы, я вижу, очень устали, вам нужно как следует выспаться.

– Да, только у меня к вам последняя просьба – ущипните меня, пожалуйста.

– В каком смысле? – теперь настал его черед удивляться.

– В смысле ущипните.

– Теперь вы шутите?

– Нет, я серьезно. Ущипните меня, иначе завтра я буду думать, что вы мне приснились.

– Надеюсь, не в кошмарном сне?

– Нет, в фантасмагорическом: вы здесь, в Алма-Ате, в Самале, за рулем ленд крузера подвозите меня домой. Это сюр!

– Пожалуй, вы правы. Вот видите, какие сюр…призы иногда подкидывает нам судьба.

– Да, кому расскажу – не поверят. О’кей, Дэниэл, еще раз спасибо, что спасли мне жизнь, но мне действительно пора.

– Не за что, мне даже понравилось: спасать вас оказалось весьма занятно. Боюсь, как бы это не вошло у меня в привычку.

– Не привыкайте, больше я не доставлю вам такого удовольствия.

– Как знаете, хотя я бы не возражал спасти вас как-нибудь снова.

Его взгляд скользнул по ее губам, по лицу, которое по-прежнему было перемазано косметикой, по босоножкам, которые она опять сняла и держала в руках, и в этот момент она отчетливо осознала, какой дурой в очередной раз выставила себя перед ним сегодня, но ей было все равно. Еще пару часов назад она бы вспыхнула от смущения, залилась пунцовой краской и выскочила из машины, проклиная свое скудоумие, а сейчас в ней умерли все чувства, кроме одного – ей безумно хотелось домой, к маме и папе. Только они все поймут и утешат, а этот чужой лощеный мужчина в дорогом авто – кто он ей? Что она для него? Объект для насмешек? Ну и пусть развлекается дальше, а ей надо идти. Проигнорировав его экивок, она открыла дверь и спрыгнула на землю, поморщившись от боли в ногах.

– Всего хорошего, – устало, без эмоций сказала она Дэниэлу и, не оборачиваясь, побрела домой.

* * *

В подъезде ощущалось нетипичное для столь позднего часа оживление: на всех этажах горел свет, где-то наверху хлопали двери, слышались чьи-то шаги и раздавались приглушенные голоса. Не без труда одолев несколько пролетов, ничего не подозревающая Сабина поднялась наконец на свой этаж и остановилась в недоумении. Дверь в их квартиру была открыта, в глубине коридора маячил силуэт их соседа по лестничной клетке, но родителей почему-то нигде видно не было. Моментально связав увиденное с машиной скорой помощи, дежурившей у подъезда, Сабина на мгновение застыла как вкопанная, а затем ринулась в дом, холодея от ужаса.

– Мама! Папа! Вы где? – Она была готова сорваться на крик, но пока еще держала себя в руках. – Дядя Дастан, что происходит?

Вместо ответа сосед приложил палец к губам, кивнув в сторону спальни родителей, куда еле живая от нехорошего предчувствия Сабина перевела встревоженный взгляд.

В комнате суетились люди в белых халатах, а мама бегала от шкафа к комоду и обратно, доставая какие-то вещи. Заметив дочь, она бросила на нее тяжелый, укоризненный взгляд, но ничего не сказала, видимо постеснявшись присутствия посторонних. В углу, возле входа в спальню, стояли носилки, а на кровати кто-то лежал, но Сабине не было видно, кто именно: врачи загораживали ей обзор. Вскоре женщина-доктор закончила делать этому человеку укол и отошла, отдавая распоряжения коллеге, а перепуганная Сабина увидела на подушке бледное как полотно лицо своего отца, который лежал, прижимая руку к груди и глядя в потолок. При виде папы, с которым явно случилась беда, она почувствовала, как в районе солнечного сплетения что-то болезненно сжалось.

– Папочка! Папа! Что с тобой?

Отец с усилием повернул голову в ее сторону и улыбнулся слабой, растерянной улыбкой.

– Девушка, не мешайте, выйдите, пожалуйста, – мужчина-медработник мягко, но настойчиво взял ее за плечи и подтолкнул к выходу.

– Что с моим папой? – проворно вывернувшись, она метнула на него разъяренный взгляд – она не собиралась уходить, не выяснив, что произошло.

– Похоже на инфаркт, – понимая ее состояние, примирительно сказал тот и повторил свою просьбу: – Выйдите, тут и так много народу.

Сабина сдалась и отступила в коридор, прислонившись к стене. Инфаркт. У ее папы инфаркт. Он может умереть. Нет, он не может умереть! Только не это! Только не он! Прикрыв ладонями рот, она стояла, вперившись взглядом в пустоту. Ее захлестывал такой ужас, которого она не испытывала никогда в жизни. Что были остальные ее переживания по сравнению с тем кошмаром, который обрушится на нее, если она потеряет отца?

В эту минуту в дверях показались носилки, которые спереди нес их сосед, а сзади – мужчина в белом халате. На носилках, бледный и неподвижный, лежал завернутый в простыню папа, и по выражению его лица было видно, что он страдает не столько от боли, сколько от неловкости ситуации: его, взрослого, еще недавно здорового мужчину, несли запеленатым, как ребенка, и он ничего не мог с этим поделать. Собрав все свое мужество и силу воли в кулак, Сабина ободряюще улыбнулась:

– Все будет хорошо, пап! Ты обязательно поправишься!

Амир Каримович едва заметно кивнул ей и вновь устремил взгляд в потолок. Вслед за носилками из комнаты вышла мама, по-прежнему глядя на дочь недобрым взглядом.

– Я в больницу, а ты останься дома.

– Но, мам, я с вами!

– Нет, ты там будешь только мешать.

– Ладно, как скажешь.

Сабина рвалась поехать с отцом, но не стала перечить. Маме и так было