Шантаж - Семен Малков

Потрясенная услышанным, не зная – верить ли, нет ли, – Светлана на подгибающихся ногах пошла на выход, к ожидавшим ее родителям.

Глава 19

ПРИЗНАНИЕ

На следующий день, в воскресенье, Светлана, успокоившись и поразмыслив, отнеслась к сенсационному сообщению Нади более спокойно и скептически.

Она хорошо отдохнула, выспалась и, свободная от дел, стала оценивать правдоподобность услышанного, постепенно проникаясь все большим сомнением в достоверности фактов. Все в ней восставало против нелепого, невероятного открытия, переворачивающего ее жизнь с ног на голову.

«Здесь какая-то роковая ошибка. Надю ввели в заблуждение», – пришла она в конце концов к утешительному выводу. Нельзя не признать: внешнее сходство с отцом Нади у нее и правда удивительное. Припомнила она и то, что матери их из одного села, бывшие подруги; из-за чего-то поссорились на всю жизнь. Эти факты могли, конечно, послужить злым языкам почвой для интриг и сплетен.

С другой стороны, сходство это могло ведь быть и случайным. Мало ли парадоксов в жизни? Ведь Надя – его дочь, а очень мало похожа. Да и вся история взаимоотношений матери и отца, их семейная хроника до подробностей известна Светлане из рассказов матери. С отцом они дружили и встречались задолго до женитьбы, сама она была свидетельницей их счастливой жизни.

«Мама не такая, чтобы проявлять легкомыслие и неверность. Не способна она на это, уж я ее знаю! – мысленно заключила она свой анализ. – Чепуха все это! Нужно выбросить из головы неумные и вредные мысли, сейчас не до этого!»

Уверенности Светланы, что Надя ошибается, способствовало и ее впечатление о профессоре Розанове. Невероятно, что человек с такой привлекательной, истинно благородной внешностью спокойно делает вид, будто не замечает родной дочери, – пусть она и выросла в чужой семье. И столько лет совершенно ею не интересоваться?.. Быть не может! Да и Надя всегда отзывалась о нем как о чутком, заботливом отце и друге, очень хорошем, душевном человеке. Не было между ним и матерью ничего общего в прошлом! Заметила бы по их поведению на свадьбе...

Однако версия о его отцовстве – хотя Света в нее и не верила – вкупе с приятным впечатлением, им произведенным, пробудили в ней к профессору Розанову повышенный интерес. «Нужно при случае узнать получше, что он за человек. Из простого любопытства, – решила она. – Порасспрошу о нем между прочим у матери».

Так Светлана успокоила свою душу принятым решением – не придавать значения ошибке Нади, и всеми ее помыслами вновь завладели тоска по Мише и тревога за его судьбу. Отвлечься все-таки не мешает, немного развеяться... Включила радиолу, поставила долгоиграющую пластинку с ариями из любимых опер. «Послушаю-ка лучше классику и помечтаю о нашей радостной встрече, когда Миша вернется домой!» И она удобно устроилась на кушетке.

Жизнь между тем продолжалась, и в круговерти повседневных событий острота переживаний Светланы сгладилась. С возрастающим оптимизмом и надеждой на счастливое будущее ожидала она весточек от Миши. Регулярно перезванивалась с Ольгой Матвеевной, два раза ее навещала. Их отношения после проводов Миши стали ближе, теплее, обе старались поддерживать друг друга.

Письма от него приходили редко, – очевидно, из-за сложных условий, в которых он находился; тон коротких сообщений был бодрым. Они знали, что он уже прибыл в Кабул и проходит вместе с группой дополнительную подготовку с учетом сложившейся обстановки. Но оптимистичные эти письма ничуть их не успокаивали.

– Знаю я его: никогда не скажет нам суровую правду о своих делах, как бы трудно и опасно ни было. Миша привык рассчитывать только на свои силы, не перекладывать на других горести и заботы. Тем более на своих близких, – приговаривала Ольга Матвеевна, когда вместе читали и обсуждали его письма. – Слава Богу, жив и здоров!

Так продолжалось месяца полтора, и Светлана уже адаптировалась к своему душевному состоянию, когда обнаружила, что беременна. «Боже мой! Это все-таки случилось! Случилось! – со смешанным чувством тревоги и радости твердила она себе, возвращаясь домой из женской консультации. – Тамара Александровна Малкова – врач опытный, ошибиться не могла!» Страха она не испытывала – давно подготовила себя морально к такому исходу и была счастлива мыслью, что у них с Мишей будет ребенок.

Чувства более сложные переполняли ум ее и душу. У нее и в мыслях нет избавиться от ребенка, сделать аборт. Однако светлая радость ожидаемого материнства омрачена сознанием предстоящих семейных неприятностей. С душевной болью думала она о том, как воспримут это известие родители, – тяжело им будет, обидно. Ведь она ослушалась и попала в постыдное, по их мнению, положение. «Да, Светлана Ивановна, вот так сюрприз преподнесете вы любящим отцу и матери! – С горькой иронией старалась она приободриться и подготовиться к предстоящей тяжкой сцене. – Вот уж чего они не ждут... Но ничего, придется пережить! Это не самое страшное в жизни. Если любят меня – поймут и простят. Предупреждала же их! Это они помешали нам с Мишей обвенчаться!»

Отбросив последние сомнения и укрепив дух сознанием своей правоты, Светлана повеселела; к ней вернулось обычное чувство юмора. «Радоваться должны, что обзаведутся внуком! – Почему-то она уверена, что родится мальчик. – Разве лучше для них, если б я никогда не родила? Маме будет чем заняться, а то она совсем скисла. Да и отец хоть немного оттает – стал сухарь сухарем. Полюбит он мальчика – уверена!»

Однако по мере приближения к дому бодрое настроение исчезло и в душу закралось тревожное предчувствие скандала. Но она уже настроилась на боевой лад. «Ну что ж, пусть попробуют! Отвернутся от меня, проявят черствость – уйду из дома! Не посмотрю на трудности, которые нас ждут с ребенком! Слава Богу, есть куда: Ольга Матвеевна не выдаст, знаю! В тесноте, да не в обиде!» Светлана не без основания рассчитывала здесь на солидарность, хорошо помня ее горячее желание иметь внука. Но проснувшийся материнский инстинкт потребовал убедиться в прочности запасных позиций. «Не буду объясняться с родителями, пока не поговорю с Ольгой Матвеевной. Это она меня сагитировала – пусть первой и услышит радостную весть», – предусмотрительно решила она.

Придя домой, позвонила, чтобы договориться о встрече, но Ольги Матвеевны не оказалось дома. «Наверно, ушла по делам. Созвонюсь вечером, – обескураженно подумала Света. – Придется отложить разговор до завтра». Тяжело вздохнув и не переставая думать о своем новом состоянии и связанных с ним сложных проблемах, она переключилась на домашние дела.

Ольга Матвеевна сидела за столом и с грустью разглядывала фотографии сына, когда два звонка в прихожей известили, что пришла Светлана. Накануне, договариваясь по телефону, она ничего ей не сказала о цели визита, – пришла, наверно, просто поговорить о Мише, отвести душу.