Один мертвый керторианец - Александр Дихнов

Ну что ж, могу сразу сказать, что все оказалось не так плохо. Потому что, как вы правильно догадались, все было еще хуже… Хотя в первый момент по возвращении в пещерку, где мы накануне простились, я всего лишь удивился.

Луч моего фонаря, чуть более яркий, чем рассеянный свет, идущий снаружи, выхватил из полумрака наши рюкзаки, по-прежнему лежавшие у одной из стен, и фигуру человека, сидящего на полу рядом с ними. Только фигура эта была куда массивнее, чем миниатюрная Гаэль. Потому что это был спящий майор в отставке Джек Уилкинс. Собственной персоной. «Моей же девушки», как назвал ее Принц, нигде поблизости не наблюдалось. И хотя по идее ее отсутствию могло быть достаточно.причин, сердце у меня вдруг захолонуло в предчувствии неминуемой беды…

Тем не менее я решил сохранять спокойствие, выключил фонарь и направился к Уилкинсу, намереваясь перво-наперво его разбудить. Однако это не понадобилось: стоило мне сделать пару шагов по полу пещеры, как он встрепенулся и молниеносно оказался на ногах, выхватив правой рукой бластер (левая все еще болталась на перевязи).

– Это я, майор, – счел нелишним предупредить я.

– Да. Вижу. – Он опустил бластер. – Здравствуйте, герцог. Что-то очень крепко я уснул.

Я подошел к нему вплотную, мимоходом отметив, что выглядит он скверно – бледный, небритый, похудевший, казалось даже, ссутулившийся, – и весьма нелюбезно поинтересовался:

– Что все это значит, Уилкинс?

– А! Вы не знаете… – Он хотел еще что-то добавить, но только угрюмо поморщился и спрятал оружие.

– Не испытывайте мое терпение – на сегодня оно уже кончилось!

Однако он тоже явно был не в духе, потому что позволил себе огрызнуться:

– Да нужно мне ваше терпение, герцог! Думаете, я много понимаю?!

С секунду я боролся с желанием слегка придушить его, и, глядя на мои дрожащие от ярости руки, он сказал куда более мирно:

– Не спешите, босс. Как говаривал мой полковник: когда вы вдруг не знаете, где очутились, вспомните хорошенько, что вы делали накануне. Надо просто рассказать друг другу, что с нами происходило, и мы разберемся.

– Начинайте!

– Лучше вы. В хронологическом порядке… От нового приступа гнева я чуть не задохнулся, но он, схватив меня за руку, сжал локоть и с неожиданным теплом добавил:

– Правда, герцог. Так будет лучше. Я не капризничаю. Я вздохнул, переводя дыхание, высвободил руку и открыл рот, чтобы все-таки послать его куда-нибудь, но вместо этого из меня неожиданно посыпались другие слова… Сбивчиво, путаясь, перескакивая с одного на другое и перемежая речь отборным матом, я рассказал ему обо всем, что случилось со мной после нашего расставания в кабинете Бренна. Даже без подробностей повествование вышло длинным, и где-то к середине он сел, прислонившись спиной к стене, и если обычно по его лицу трудно было что-то прочесть, то в этот раз он откровенно мрачнел с каждым новым эпизодом. Когда же я закончил, он еще несколько секунд сидел набычившись, а затем резко и зло усмехнулся:

– Ну, мне, в общем, все ясно. Полное дерьмо! – Предупреждая всплеск моих эмоций, он поднял руку: – Вы сейчас тоже поймете. Слушайте – я постараюсь покороче!

Из лаборатории вашего приятеля меня отвезли, понятное дело, в больницу. И первые сутки я мог только пластом лежать – слишком много крови потерял. Но мне сделали парочку переливаний, да и вообще лечили грамотно, так что к вчерашнему вечеру я уже был туда-сюда… А раз так, я решил там не разлеживаться, благо все внимание полиции и прочих служб безопасности пошло на барона. Ко мне они, правда, пробовали приставать с расспросами, но я прикинулся, будто ни хрена не помню, не соображаю и вообще чуть дышу. Получилось так убедительно, что они оставили меня в покое, даже охрану у палаты не выставили. Поэтому ночью мне удалось без больших трудностей раздобыть свою одежду, выбраться из госпиталя, пересечь университет и угнать флаер с одной из стоянок.

Сие незамысловатое перечисление действий выглядело не столь уж простым, даже «без больших трудностей», и для вполне здорового человека, и в иной момент я бы наверняка попросил его остановиться на этом поподробнее, но тогда ограничился лишь одним вопросом:

– А бластер они, конечно, оставили вместе с вашей одеждой?

– Нет. Я его отобрал у парня, который охранял стоянку. – Он чуть усмехнулся. – Видите ли, я угнал полицейский флаер! Да нет, не из каких-то высоких соображений – просто он первым под руку подвернулся, а я, честно говоря, и без того еле на ногах держался. Вот… Ну и отправился по вашим следам, то есть погнал через полпланеты на север, к Сван-Сити, – у того маячка, что я прикрепил к одной из ваших кредиток, очень дальний радиус действия, но не десятки тысяч миль, конечно. Однако до столицы оставалась всего пара часов, а мой приемник все молчал, и я начал беспокоиться, не удалось ли вам каким-то образом слинять с планеты, но тут наконец пришел слабый сигнал. Взяв пеленг, я понял, что вы где-то на северо-западе, переложил курс и к полудню подлетел к этому плато. – Майор кивнул в сторону выхода, а я, хоть и сгорал от нетерпения, перебил:

– Погодите; Уилкинс! Что вы там несете? Как вы могли уловить радиосигнал на расстоянии более тысячи миль? На Денебе это невозможно!

– Невозможно, ясен пень! А разве я сказал, что поймал радиосигнал? Но это к делу не относится.

– Нет уж! Вы объясните!

– Ну если так надо… – пробурчал он. – В свое время, уходя со службы, я прихватил парочку таких устройств. Тогда они проходили у нас обкатку как опытные образцы. Основу такого жучка представляет пара граммов какого-то радиоактивного вещества с очень длительным периодом полураспада. Оно дает слабенькое – в смысле радиации – проникающее излучение, которое можно засечь на очень большом расстоянии. Этот чертов базальт экранирует, поэтому я обнаружил вас всего за тысячу миль. Но чтоб совсем спрятаться, вам надо было забраться под землю мили на две. Еще вопросы есть?

– Да нет… Извините. И что было потом?

– Потом? Потом я увидел кратер чуть ли не до центра земли и подумал, что дело дрянь. – Уилкинс сплюнул, по-видимому, от воспоминаний о собственных мыслях. – Все же я не был склонен недооценивать ваши, вообще говоря, похвальные способности к выживанию, поэтому отвел машину немного на север и решил дождаться, пока все уляжется.

– Что уляжется?

– Ой, герцог! Начинайте же мозгами шевелить! Неужто вы думаете, что такой взрыв остался незамеченным? Да тут все было битком набито полицией Денеба, службой безопасности гребаного CIL, репортерами и прочая… На мой флаер – хорошо еще, что он был полицейский, – никто и внимания не обратил. Так что я сел в тихом местечке за выступом скалы и проваландался там, пока все они благополучно не убрались. И меня все удивляло, как же это вас не обнаружили, если вы поблизости, ведь они обшаривали скалы с детекторами теплового излучения и всем, чем могли. Да, ну это-то я понял, когда попал наконец сюда. А вот остальное – только после вашего рассказа… Нашел же я пустую пещеру, где лежали нетронутыми ваши вещи и… – Он замялся. – В общем, я решил подождать вашего возвращения!