Коготь дракона - Кейт Форсит

Айен вспыхнул и попытался что-то сказать, но язык отказывался ему повиноваться. Маргрит с улыбкой наблюдала за его потугами потом наконец, промолвила:

— Я рада, что ты пришел в такой восторг. Она хорошего рода — из Ник-Хильдов, хотя, кажется, в Тир-сорере больше не верят в магию и не признают потомков Первого Шабаша. Она скоро прибудет сюда. От тебя требуется только одно — сделать ей ребенка. А теперь убирайся, чтобы я тебя больше не видела!

Как только сын исчез, Маргрит откинулась на подушки и, продолжая улыбаться, принялась играть с серебряными кисточками, свисавшими с ее черного бархатного платья. Вскоре в зале появился управляющий, высокий худой мужчина с длинными седыми волосами, стянутыми в хвост. Его смуглое жесткое лицо казалось резким и угловатым, а глаза были посажены так глубоко, что трудно было разглядеть их цвет. Под глазами у него было по три тонких белых шрама. Его лицо наводило на мысль о том, что он происходит от волшебных существ, не говоря уже о тяжелых, плотно закрученных рогах, обрамляющих его лоб.

— Миледи звала меня? — Он говорил с заметным акцентом, однако поклон был верхом изящества.

— Хан’тирелл, я рада тебя видеть. Мой придурковатый сын нес какую-то чушь, и я хочу, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что все это значит. Он сказал, драконы взбунтовались?

— Да, Ваша Милость, в Сичианских горах дела пошли не совсем так, как нам бы хотелось.

— Почему? — ее голос был мягок, как масло.

Хан’тирелл объяснил. Месмерд , которого она выбрала, вместе с Искателем Тотом отправился в Сичианские горы, чтобы помочь справится с драконами. О том, что у месмерда было свое собственное задание, Искателю, разумеется, ничего не сказали. Месмерд почувствовал колдовство и указал Красным Стражам, где оно творится. Они наткнулись на группу ведьм, исполняющих ритуалы в хорошо укрытой долине. Впрочем, месмерд проник в долину без особого труда. Ведьмам удалось бежать — всем, кроме одной.

— Только одной?

— Там была колдунья Мегэн Ник-Кьюинн, миледи.

— Ах, вот как. Продолжай.

Управляющий вздрогнул, заметив что, по лицу Маргрит скользнула слабая улыбка.

— Месмерда убило охранное заклинание, наложенное колдуньей на ее жилище.

— Каким образом? Почему месмерд не почувствовала заклинание?

— Не знаю, миледи, я слышал только доклад Искателя Тота. Но мне кажется, что она спрятала под простым заклинанием более сложное и месмерд попался на эту удочку.

— Ну так поделом ему, — равнодушно бросила Маргрит. Узнав, что Мегэн добралась до драконов раньше, чем Красные Стражи, и уговорила их напасть на легион, Маргрит расхохоталась.

— Маленькая, да удаленькая, — одобрительно сказала она. — Стало быть, Тот погиб? Проклятье! А я потратила на него столько времени! Но я никогда не складываю все яйца в одну корзинку. Взбунтовавшиеся драконы — другое дело. Это серьезно. Я уже начинаю злиться. Мегэн не должна лезть в мои дела. Я надеялась, что старуха давно умерла. Но я рада слышать, что она еще жива, я с удовольствием расправлюсь с нею. — Маргрит замолчала и провела ладонью по щеке. — Драконов нелегко растормошить, но когда они поднимаются, они ужасны, — пробормотала она. — Они не пролетали над Рионнаганом или Шантаном? Это хоть немного утешило бы меня.

— Нет, Ваша Милость. Перебив Красных Стражей, драконы вернулись в свой дворец и больше не показывались.

— Странно. Очень странно.

Затем Хан’тирелл рассказал ей, что месмерды тяжело восприняли смерть сородича. Убить месмерда не так-то легко, но целый месяц после этого они провели в своих странных траурных обрядах. Все месмерды , путешествовавшие по стране, вернулись и теперь отказываются покидать болота. И, как будто им и так не хватало хлопот, дети в Теургии выбрали именно этот момент, чтобы устроить бунт, — они заперлись своем крыле и забрасывали камнями и черствым хлебом всех, кто имел неосторожность подойти достаточно близко. Разумеется, Хан’тирелл, в конце концов подавил бунт и жестоко выпорол зачинщиков, а также убил самых непокорных, которые, к несчастью, оказались самыми талантливыми. Но он был уверен, что миледи одобрит его решение.

— Ты поступил совершенно правильно. Как эта кучка сопливых деревенщин осмелилась чего-то требовать?

— Вы забываете, миледи, многие из них выросли в семьях лордов и богатых купцов, а некоторые — прямые потомки Первого Шабаша.

— Обнищавшие и лишившиеся прежнего положения, — улыбнулась Маргрит. Хан’тирелл склонил голову. — Чего же они хотели? — поинтересовалась она.

— Вернуться домой, миледи.

— Кретины! Они что, не знают, что моя Теургия — единственная, оставшаяся на острове? Они нигде больше не смогут получить образование. Позаботься о том, чтобы им урезали паек.

— Об этом уже позаботились, миледи.

— А теперь позволь мне рассказать о том, что удалось выяснить в Тирсолере. Все именно так, как я надеялась. Филде Брайда была рада, безумно рада принять меня — она даже готова закрыть глаза на подозрения в колдовстве, хотя эти подозрения ее сильно тревожат. Они устали маршировать по улицам Брайда, выкрикивая «Деус Вулт!» и мечтая о великих победах. Четырехсот лет вполне хватило, чтобы забыть о том, как они в прошлый раз оспаривали власть Мак-Кьюиннов. Теперь, когда Ри бродит в стране грез, Наследие Эйдана уничтожено, а страна разобщена, тирсолерцев одолело честолюбие. Филде хочет напасть на кого-нибудь, а кто лучше подходит для этой цели, как не поклоняющиеся земле язычники? Я разрешила их армиям пройти через Эрран, однако не задаром.

— И что же они предложили?

— Золото, разумеется, и драгоценные камни. Дальнейшая независимость Эррана плюс немалая часть Эслинна и Блессема и все Побережье, поскольку они не горят желанием защищать берег. Одну из Ник-Хильд в жены моему идиоту-сынку, и вдобавок все запретные труды, запертые в Тер-на-Сэйдин , говорят, у них великолепная коллекция трудов из Другого Мира и множество рукописей о тайнах. Да еще разрешение набирать в Тирсолере учеников для моей Теургии.

— Неужели они не знают, что вы уже давно «набираете» учеников в Тирсолере?

Она нахмурилась, продолжая играть с кисточками на платье.

— Разумеется, нет. Если бы даже кто-нибудь увидел или услышал, что месмерды похищают детей, — решил бы, что ему почудилось с перепою.

— Мне казалось, тирсолерцы не одобряют хмельных напитков.

— Ну конечно, Хан’тирелл! Они благочестивый народ. Последние несколько месяцев были совершенно невыносимы — мне постоянно приходилось притворяться такой же сладкоречивой, как они. Ты знаешь, что они молятся своему Кирку по три раза в день? Но все же у религиозного фанатизма есть свои плюсы — например, боеспособная армия. Пойду поговорю с месмердами . Мы не можем держать их на болотах. Я собираюсь посеять в стране беспокойство и страх и хочу, чтобы все дети, даже с самыми слабыми зачатками магических способностей, были здесь, под моим надзором!