Дворцовые тайны - Юна-Мари Паркер

— Пойду налью себе чего-нибудь.

— И мне тоже. В холодильнике есть шампанское.

Он соскользнул с постели.

— Никуда не уходи, я сейчас.

Когда он скрылся в кухне, Джеки поднялась с постели, задернула розовые шторы на окнах и включила ночник. Когда Джеральд вернулся минутой позже, комнату заполнял мягкий розоватый свет, а Джеки сидела на постели в накинутом на плечи белом атласном халате.

— Ты очень красивая, — пробормотал он, глядя на нее с нескрываемым восхищением.

Джеки, в свою очередь, окинула взглядом загорелого обнаженного Джеральда, пока он откупоривал бутылку «Боллинджера». «Какой он сильный, крепкий… — подумала она с любовью. — И вместе с тем ласковый, словно агнец». Глаза их встретились. Он передал ей бокал шампанского.

— По-моему, пришла пора для специального тоста, — сказал Джеральд, опускаясь на постель. Она вопросительно взглянула на него.

— За нас?

— Да, за нас, но не только. — Он обнял ее за плечи и пристально заглянул в глаза.

— За что же еще? — лукаво улыбаясь, спросила она.

— За то, чтобы мы… поженились. Ведь мы поженимся, любовь моя?

— О Джеральд! — Джеки не смела пока заглядывать так далеко вперед и вместе с тем чувствовала, что ее желание совпадает с его.

— Так как? — Он уже поднес бокал к губам, но задержал руку и испытующе взглянул на нее. Глаза его сверкнули. — Скажи хоть что-нибудь! Ты видишь, какой у меня несчастный вид? Мы поженимся или нет?

Джеки очаровательно улыбнулась и придвинулась к нему ближе.

— Конечно, да!

Джеральд облегченно выдохнул и откинулся обратно на подушки.

— Спасибо! Господи, а я уж было подумал, что ты мне откажешь!

Она засмеялась:

— Что же я, по-твоему, дурочка?

— А если Кэнди отсудит у меня все деньги, ты не передумаешь?

Джеки сделала вид, что серьезно задумалась.

— Ничего, заработаешь еще. Втрое больше.

Он простонал.

— Втрое?! Не уверен, что мне удастся вернуть прежнее, а ты говоришь… — Он вдруг наклонился и коснулся легким поцелуем ее полураскрытых губ. — Впрочем, я заработаю вчетверо, впятеро больше… если ты будешь рядом.

— Неужели? Может быть, попробуем? — Джеки вновь лукаво улыбнулась.

— Только сначала выпьем. — Он поднес бокал к ее бокалу, и лицо его приняло серьезное выражение. — За наше совместное будущее.

У Джеки вдруг защемило сердце и на глаза навернулись слезы счастья.

— За наше будущее, — прошептала она.

Поскольку Кэнди уже все знала об их отношениях, прятаться дальше не было смысла. На следующее утро Джеральд ушел к себе домой, чтобы переодеться перед работой. Он пообещал Джеки, что переедет к ней на выходных.

— Избавлюсь от своей мрачной берлоги, — сказал он, когда они проснулись на рассвете под птичий хор и шум листвы за окном. Ночью они занимались любовью и мало спали, он шептал ей, что хочет прожить с ней всю жизнь. И Джеки была согласна, ибо это совпадало с ее собственными желаниями. Когда Роланд Шоу рассказывал Кэнди об их взаимоотношениях, он, конечно, рассчитывал отнять у Джеки ее счастье, но все вышло наоборот.

Утром уже после ухода Джеральда с радостной улыбкой на лице она раздвигала шторы на окнах. Лето давно миновало, но дожди еще не начались и в безоблачном ясном небе светило яркое солнце. Внизу вдоль по Роттен-роуд неспешно проехала рысью группа всадников в аккуратных костюмах для верховой езды. Закинув руки за голову и потянувшись, Джеки полной грудью вдохнула свежий воздух и заметила, как ветерок взвихрил пыль на аллее в парке, где какой-то старик кормил голубей и воробьев крошками хлеба.

«Сегодня будет замечательный лень, — подумала Джеки, чувствуя какую-то особенную уверенность в этом. — Теперь, когда я обрела любовь и счастье, никому не дано отнять их у меня. Даже Роланду Шоу»

В эти же самые минуты за несколько миль от квартиры Джеки в своем номере в «Савое» Кэнди Уаипдмэн готовилась к пресс-конференции план ее был прост. Показать репортерам, как она убита подлой изменой мужа, который сбежал от нее к американской журналистке. Со слезами на глазах она поведает о том, что Джеральд предал ее, не прожив и полугода в браке. И добавит, что теперь у нее нет иного выбора, кроме как подать на развод и потребовать материальной компенсации за унижение и одиночество, на которое он ее обрек.

Она сидела за туалетным столиком и делала последние штрихи к своему макияжу. Помимо бледно-розовой губной помады Кэнди прибегла сегодня к накладным ресницам, в надежде на то, что будет много фотографов. Она надела белое полупрозрачное платье и идущие в тон колготки и туфли. Покончив с утренним туалетом, она повесила на шею одну-единственную нитку жемчуга.

Скромный наряд подчеркивал ее хрупкость и беззащитность — такой имидж избрала она для себя сегодня. Платье с широкой юбкой и накладными плечами здорово смахивало на короткое свадебное. Кэнди закружилась перед высоким зеркалом, восхищаясь своими длинными стройными ногами и белокурыми волосами, волнами спадавшими на плечи. Может быть, для усиления эффекта скромности стоит натянуть короткие белые перчатки? Журналисты, конечно, обратят внимание на то, как она будет нервно заламывать пальцы и с несчастным видом теребить маленькие перламутровые пуговки, рассказывая про то, как сломал ее жизнь жестокий Джеральд. В итоге она решила надеть не только перчатки, но и захватить белую дамскую сумочку, в которой будет отделанный кружевом носовой платок. Им Кэнди станет промокать глаза. Понятное дело, аккуратно, чтобы не попортить с такой тщательностью наложенный макияж.

Целиком полагаясь на свое актерское мастерство, она нисколько не сомневалась, что ей удастся убедить всех без исключения журналистов в том, что у нее разбито сердце, что она страшно страдает и переживает. Заодно и обеспечит себе шумную рекламу.

Коснувшись пальчиком, смоченным в духах «Бьюти-фул» от Эсти Лаудер, шеи и запястьев, добавив глянца накрашенным губам и в последний раз глянув на себя в зеркало, Кэнди поняла, что готова. Она видела перед собой скромную юную и подло обманутую невесту. Улыбка, заготовленная для прессы, будет печальной и одновременно мягкой, а голосок — тоненький девичий и тихий, совсем как у Джеки Кеннеди-Онассис.

Теперь пришло время уточнить последние детали пресс-конференции со своей личной помощницей.

— Кэрол! — крикнула Кэнди своим обычным резким голосом. — Где тебя носит, черт возьми? Этим придуркам не понравится, если мы заставим себя ждать! Ты все сделала, что я тебя просила?

Кэрол, некрасивая и немногословная молодая женщина, торопливо прибежала в спальню.