Учебная книга по Русской истории - Сергей Соловьев

2. Причины войны с Франциею. Но из этого самого объявления уже видно, что мир не будет продолжителен, ибо во всевозможных мерах противиться Французской республике первая мера была война. Австрия, доведенная до крайности победами Бонапарта, принуждена была заключить Кампоформийский мир, по которому Франция приобретала Нидерланды, Ионические острова с некоторыми округами на твердой земле, принадлежавшими упраздненной республике Венецианской; Ломбардия поступала в состав республики Цизальпинской вместе с владениями моденскими и тремя областями папских владений. Франция, управляемая тогда директорией, воспользовалась своим торжеством для того, чтоб еще более распространить свои владения и свое влияние. Воспользовавшись борьбою партий, она заняла своим войском Швейцарию, переименованную в республику Гельветическую; эта республика была независима только по имени; французы делали в ней все, что хотели, а Женева прямо была присоединена к Франции. В Италии французы заняли Рим, провозгласили здесь республику; папа Пий VI отвезен был во Францию. Наконец, директория делала сильные вооружения, готовясь к какому-то важному предприятию, загадочному для Европы и тем более беспокоившему.

Англия и Австрия обратились к русскому императору, который имел и непосредственные причины к неудовольствию на Францию, Русский консул был схвачен французами на одном из Ионических островов и, несмотря на требование императора, не выпускался из заключения. Польские выходцы нашли во Франции явное покровительство со стороны директории и начали замышлять восстановление Польши. Толпы этих выходцев собирались в Молдавии с намерением вторгнуться в Галицию. Костюшко, освобожденный императором Павлом из плена с обязательством переехать в Америку, приехал в Бордо, чтоб отправиться за океан, и вместо того возвратился в Париж. Генерал Домбровский в Северной Италии формировал на счет Франции легионы из поляков для будущей польской армии.

С своей стороны французское правительство жаловалось, что русский император принимает в свое покровительство французских изгнанников. Действительно, император Павел принял в Россию 7000 французских эмигрантов, составлявших корпус войска под начальством принца Конде; корпус этот был размещен в Волынской и Подольской губерниях. Сам Людовик XVIII, гонимый отовсюду вследствие мира Пруссии и Австрии с Франциею, просил у русского императора убежища себе, своему семейству и сотне верных телохранителей; государь исполнил просьбу, и Людовик XVIII поселился в Митаве, получая по 200 000 рублей ежегодно от русского правительства.

В начале 1798 года распространился слух, что французы намерены отправить флот свой в Черное море для нападения на русские берега. Тогда государь велел вице-адмиралу Ушакову выйти в море; Турции было объявлено, что русский флот будет готов помогать ей против французов; с другой стороны две эскадры отправились для соединения с английским флотом, чтоб крейсировать у берегов Франции и Голландии.

3. Поведение Австрии и Пруссии. Начиная борьбу с Франциею, император более всего старался соединить силы Австрии и Пруссии, которые постоянно соперничали, мешали друг другу, думая только о материальных приобретениях, тогда как дело шло совсем о другом, с тех пор как революционная Франция выставила новые начала и стала распространять их. Император Павел старался внушить австрийскому императору и королю прусскому, что тройственный союз между Россиею, Австриею и Пруссиею тогда только будет крепок, "когда устранятся^ совершенно всякие неприязненные предубеждения и всякие замыслы на новые приобретения".

Так как обе сильные германские державы - и Австрия, и Пруссия - в своих соглашениях с Франциею приносили в жертву собственным интересам интересы мелких германских владений, то император Павел приказывал напоминать им, что с крайним сожалением взирает, когда оба сильнейших государства Германии ищут себе добычи в ущербе малосильным и невинным сочленам империи, и, главное, старался внушить, что "оставшиеся еще вне заразы государства ничем так сильно не могут обуздать буйство французской нации, как тесною между собою связью и готовностью один другого охранять честь, целость и независимость".

4. Союз пяти держав против Франции. Но внушения эти остались тщетными; император Павел, убедившись, что берлинский двор "по господствующему в нем пристрастию к французскому правлению и по закоренелой зависти к венскому двору" вовсе не намерен приступить к союзу, решился действовать заодно с Австриею и велел двинуться на помощь последней шестнадцатитысячному корпусу своих войск; а между тем Бонапарт, отправившись из Тулона для завоевания Египта, захватил (летом 1798 года) остров Мальту, принадлежавший рыцарям св. Иоанна Иерусалимского, которые с 1797 года находились под покровительством русского императора.

Тогда рыцари, собравшись в Петербурге, просили государя принять орден под свое державство; император согласился принять звание великого магистра ордена и дал обещание ограждать его права и стараться возвратить ему прежнее значение. Бонапарт высадился на берега Египта; Турция просила помощи у России, и эскадра Ушакова вступила в Босфор. В Константинополе Ушаков был принят с почестями и торжеством. Подтвердив Ясский договор, Россия и Турция положили помогать друг другу против всякого врага, "но отнюдь не в видах завоевания, а единственно для защиты целости своих владений, для безопасности подданных, для поддержания политического равновесия и для противодействия беззаконным замыслам французского правления"; Порта приняла на свой счет содержание русской эскадры.

К этому союзу приступили Англия и Неаполь; на помощь последнему отправлен корпус русских войск через турецкие и австрийские владения в далматский город Зару, откуда неаполитанские корабли должны были перевезти его на берега Италии. Таким образом, к началу 1799 года образовался против Франции союз из России, Англии, Австрии, Турции и Неаполя; цель его была "действительнейшими мерами положить предел успехам французского оружия и распространения правил анархических, принудить Францию войти в прежние границы и тем восстановить в Европе прочный мир и политическое равновесие".

5. Действия турецко-русской эскадры. Осенью 1798 года союзная русско-турецкая эскадра направилась к Ионическим островам, обещая жителям их, что они по изгнании французов получат самостоятельность; этим отстранялся повод к соперничеству между союзниками; острова были отняты у французов.

На сухом пути, в Италии, король неаполитанский Фердинанд IV преждевременно начал борьбу с Франциею и лишился владений своих на полуострове; он должен был удалиться в Сицилию, а Неаполь, занятый французами, переименован был в Парфенопейскую республику.

Тогда Австрия просила императора Павла увеличить число русских войск, назначенных для соединения действия с нею в Италии, просила прислать и главнокомандующего, именно Суворова.

6. Суворов. Мы видели деятельность Суворова во время турецкой, польской войны, во время пугачевского возмущения. В молодости Суворов получил образование, какое только тогда можно было получить, потому что отец, предназначая его по слабости здоровья к гражданской службе, заставлял учиться наукам и языкам, чтение исторических книг развило в нем славолюбие и уяснило для него самого его призвание: он вступил в военную службу. Здесь он подвигался очень медленно. 9 лет был солдатом; прожив так долго вместе с солдатами, он совершенно сроднился с их бытом, с их привычками, языком, привык к жизни простой, которую не покидал до конца. В чинах офицерских Суворов приобрел репутацию отличного кавалерийского офицера, быстрого при рекогносцировке, отважного в битве и хладнокровного в опасности.

Но для Суворова этого было мало: он видел, как быстро шагают любимцы счастья, менее его достойные, но умевшие стать на вид, и он решился обратить на себя внимание, заставить заговорить о себе средством, которое, разумеется, лежало уже в его природе и которое потому употреблено было им с таким успехом; это средство было юродство, которое производит такое сильное впечатление в неразвитых обществах, когда при господстве воображения над мыслящею, поверяющею явления способностию, все странное, выходящее из обычной колеи имеет обаятельную силу, заставляя предполагать что-то высшее, таинственное.

Суворов сделался чудаком; отбросив общепринятые формы приличия, он ничего не делал, как другие люди: говорил отрывисто, какими-то загадочными фразами, употреблял свои особые выражения, кривлялся, делал разные ужимки, ходил припрыгивая. Применяясь к солдатскому быту, он довел до крайности свой спартанский образ жизни: вставая с зарею, бегал по лагерю в рубашке, кричал петухом, обедал в 8 часов утра; в одежде также не соблюдал общей формы.

В обращении с подчиненными Суворов создал себе свою систему: строгий к каждому в исполнении обязанностей служебных, он в то же время не боялся сближаться с солдатами, шутил с ними, забавляя их своими прибаутками. Говоря с подчиненными, требовал от них находчивости и смелости, ответов быстрых и точных; слово "не знаю" было строго запрещено. Вдруг обращался он к солдату или офицеру с каким-нибудь странным, нелепым вопросом, и немедленно же надобно было отвечать ему такою же нелепостью; кто ответил остро, умно - тот молодец, разумник; кто смутился, замнется - тот немогузнайка.