Память огня - Роберт Джордан

Другой Шаранец вышел из темноты, и этот был почти полностью обнажен. Он был без рубашки и в брюках с разрезами. Вместо татуировки на спине, у него были татуировки. покрывающие все плечи… Они заползали на его шею, как переплетенные лозы, перед тем, как достигнуть челюсти и щек. Они выглядели как сотни переплетенных рук, длинные пальцы с когтями поддерживали его голову снизу. Мужчина подошел к коленопреклоненному посыльному. Другие охранники заерзали, они чувствовали себя неуютно рядом с этим человеком, кем-бы он ни был. Он вытянул руку, усмехаясь. Внезапно, спина мальчика вспыхнула, выжигая метку, как на других пленниках Пошел дым, и мальчик завопил от боли. Гавин, шокированный, тихо выдохнул. Этот человек с татуировками, бегущими по его лицу…он мог направлять.

Некоторые из охранников заворчали. Эгвейн почти могла разобрать слова, он у них был сильный акцент. Направляющий рявкнул на них, как злобная собака. Охранники отступили на тшаг, и он ушел, исчезнув в тенях.

«О, Свет!»- подумала Эгвейн.

Шелест в темноте предварил появление двух женщин в широких шелковых платьях. У одной кожа была посветлее, и, Эгвейн заметила, что некоторые из солдат также ее изучают. Не все Шарцы были темнокожими, как мужчины, которых она видела до сих пор.

Лица женщин были очень красивы. Изнеженные. Эгвейн отпрянула. Исходя из того что она видела раньше, эти двое, вероятно, были направляющие. Если они подойдут слишком близко к Эгвейн, они почувствуют ее присутствие.

Две женщины осматривали пленных. При свете их фонарей Эгвейн различила татуировки на их лицах, они были не так ужасны, как те что были на мужчинах. Они были похожи на листья, вытатуированные от затылка и проходящие под ушами, распускаясь как бутоны цветов на щеках. Две женщины шептались друг с другом, Эгвейн чувствовала, что почти может понять их. Если бы она могла сплести нить подслушивания…

«— Дура, — подумала она. — Направляющие убили бы её на месте».

Остальные собрались вокруг пленников. Эгвейн затаила дыхание. Сто, двести, все больше людей приближались. Они почти не разговаривали, они казалось тихими и величественными, эти Шарцы. Большинство из них носили одежды с открытой спиной, выставляя на показ свои татуировки. Были ли они символом их статуса?

Она предположила, что у наиболее важных лиц были более замысловатые татуировки. Тем не менее, офицеры — как она предположила, поскольку они носили шлемы с оперением, тонкие шелковые плащи и золотые доспехи, сделанные как будто из монет, сшитых вместе через отверстия в центре, они имели небольшие открытые участки, показывающие крошечную татуировку в основании плеча.

Они убирали куски брони, чтобы показать татуировки, подумала она. Конечно, они не сражаются с открытой кожей. Это было сделано во время формальных мероприятий.

Последняя группа людей, которые присоединились к толпе, была самой странной из всех. Двое мужчин и женщина, верхом на небольших ослах. Все трое носили красивые шелковые юбки, их животные были увешаны золотыми и серебряными цепями. Сложные головные уборы, этих трёх, состояли из веера ярких перьев разных цветов. Они были обнаженные до пояса, в том числе женщина, за исключением драгоценностей и ожерелий, которые покрывали большую часть её груди. Их спины были обнажены, а головы сзади обриты, чтобы показать шею. У них не было татуировок.

Так… какие-то лорды? Кроме того, у всех троих были пустое, затравленное выражение на лицах. Они упали вперед, глаза опущены, бесцветные лица. Их руки казались тонкими, почти скелетообразными. Такие хрупкие. Что сделали с этими людьми?

Это не имело никакого смысла. Шаранцы несомненно были людьми, столь же непонятными как Аил, а вероятно даже больше. Но почему пришли именно сейчас? Думала Эгвейн. Почему, после столетий многовековой изоляции, они наконец решились на вторжение?

Не было совпадений такого масштаба. Они прибыли, чтобы заманить людей Эгвейн в засаду и сотрудничали с Троллоками. Она позволила себе воспользоваться этим. То, что она узнала здесь будет иметь жизненно важное значение. Она не могла помочь своей армии прямо сейчас — Свет ниспошли так, тоб хоть некоторие смогли спастись, — таким образом ей оставалось узнать то что она могла..

Гавин легонько дотронулся до неё. Она посмотрела на него и ощутила его беспокойство.

Сейчас? Он одними губами произнес, указывая позади них. Может быть, с всеобщим вниманием привлеченным на… ннезависимо от того, что происходило, двое могли бы улизнуть. Они начали спокойно. перемещаться, друг за дружкой.

Один из Шаранский направляющих крикнул. Эгвейн замерла. Она была замечена!

Нет. Нет. Эгвейн глубоко вздохнула, пытаясь успокоить ее сердце, которое, казалось, пыталось вырваться из груди. Женщина говорила что-то другим. Эгвейн показалось, что она смогла разобрать «Это сделано» сквозь сильный акцент.

Группа людей опустилась на колени. Усыпанная драгоценными камнями троица склонила головы еще ниже. И затем рядом с пленными искривился воздух.

Эгвейн не могла описать это как-то еще. Он деформировался… и, казалось, разрывался, извиваясь, как над дорогой в жаркий день. Что-то сформировалось из этого разрыва: высокий мужчина в блестящих доспехах.

Он не носил шлема, имел темные волосы и светлую кожу. Его нос был немного с горбинкой, и он был очень красив, особенно в этой броне. Это были монеты. которие перекрывались и были все серебряными. Монеты были отполированы до такого блеска, что отражали лица вокруг него, как в зеркале.

— Вы преуспели, — человек сказал кланяющимся перед ним. — Вы можете встать-. Его голос выдал намек на Шаранский акцент но это было не так явно.

Человек положил ладонь на рукоять меча на поясе, когда другие поднялись. Из темноты сзади вышла вперед группа направляющих. Они качнулись для этого в новом виде поклона. Он снял одну из своих перчаток, потянулся бесцеремонный жесто и почесал голову одного из мужчин, как господин может гладить собаку.

— Таким образом, это новые Посвященные-, сказал мужчина умозрительно. — Кто-нибудь из вас знает, кто я?

Пленные съежились перед ним. Хотя Шаранци поднялись, пленники были достаточно умны, чтобы оставаться на месте. Никто из них не говорил.

— Я подозревал, нет-, сказал мужчина. — Хотя никто никогда не может сказать, если своя слава распространилась неожиданно. Скажите, если вы знаете, кто я. Говори, и я дам вам свободу.

Ответов не последовало.

— Ну, вы будете слушать и запоминать-, сказал мужчина. — Я Бао, Вильд. Я ваш спаситель. Я пробрался через глубину скорби и восстал, чтобы принять свою славу. Я пришел ища то, что было взято у меня. Помните это.

Пленные съежились еще сильнее, очевидно, не зная что делать. Гавин дернул Эгвейн за рукав, указывая назад, но она не двигалась. Было что-то в этом человеке…

Внезапно он поднял голову. Он сосредоточился на направляющих, затем огляделся, всматриваясь в темноту.

— Кто-нибудь из вас, inacal,знает Дракона? — спросил он, хотя голос звучал рассеянно. — Говорите. Скажите мне.

— Я видел его, — сказал один из захваченных солдат. — Несколько раз.

— Ты говорил с ним? — спросил Бао, прогуливаясь мимо пленников.

— Нет, великий Лорд, — сказал солдат. — Айз Седай говорили с ним. Не я.

— Да. Я волновался, что вы будете бесполезны, — сказал Бао. — Слуги, за нами наблюдают. Вы не прочесали лагерь так хорошо, как утверждали. Я чувствую женщину, которая может направлять.

Эгвейн почувствовала укол тревоги. Гавин толкнул её руку, показывая, что надо уходить, но если они побегут, их точно схватят. Свет! Она…

Толпа обернулась на внезапный шум возле одной упавших палаток. Бао поднял руку, и Эгвейн услышала яростный крик в темноте. Спустя несколько мгновений, Лиане проплыла сквозь толпу Шарцев, связанная воздухом, широко раскрыв глаза. Бао пртянул ее к себе вплотную, держа ее связанной плетениями, которые Эгвейн не могла видеть.

Ее сердце продолжило колотиться. Лиане была живой. Как она досих пор умудрялась прятаться? Свет! Что Эгвейн могла сделать?

— Ах, — сказал Бао. — Одна из этих… Айз Седай. Ты, ты говорила с Драконом?

Лиане не ответила. К её чести, она сохраняла отрешённое лицо.

— Впечатляет — сказал Бао, поднимая пальцы и касаясь ее подбородка. Он поднял другую руку, и пленные вдруг начали корчиться и кричать. Они горели в пламени, кричать в агонии. Эгвейн была насильно остановила себя от прикосновения к Истинному источнику, когда увидела это. Она плакала когда он закончил, хотя и не помнила когда начала.

Шарцы смешались.

— Не расстраивайтесь, — сказал им Бао.

— Я знаю, что вы пошли на большие трудности, что бы схватить для меня нескольких живых, но они недостаточно inacal. Они не готовы к этому, и во время войны, мы не имеем времени, чтобы обучить их. Убийство их в настоящее время является милосердием по сравнению с тем, что они должны были бы терпеть. Кроме того, эти… Айз Седай еще послужат нашей цели.