Четвёртый поросёнок - Сергей Калашников

Задачу Федьке поставили из числа не самых важных — запасы материи для куполов парапланов подошли к концу, поскольку подвоза с Земли нет уже почти два года. А транспорт этот для перемещения людей на малые расстояния оказался настолько удобным, что отказываться от него совершенно не хочется.

Так что пришлось приниматься за изучение вопросов, связанных с получением синтетических волокон. Полиэтилены, полистиролы, полипропилены, полиамиды — целая отрасль познания. Так вот — синтезом материалов для получения сверхпрочных волокон или плёнок на Прерии никто не занимался, и никакого оборудования нужного для этого, нигде нет. То есть — всё достижимо, если постараться. Да вот только сил и времени приложить необходимо много, создавая почти с нуля целую отрасль хозяйства.

Последняя надежда была на производства острова Полигон, на ознакомление с которыми Федька потратил неделю. Увы — выделываемое здесь углеволокно годилось только для обтягивания жёстких конструкций — крыльев дельтапланов и несущих поверхностей легкомоторных самолётов.

Невольно пришла в голову мысль посоветоваться с Минатором. Уж продвинутые в технике инопланетяне смогут подсказать… или привезти. Возможно — не даром. Но это, в любом случае, уже можно обсуждать и даже торговаться. Одним словом, то, о чём Представитель Президента просил Нах-Наха осенью, теперь пришло к нему в голову уже в виде собственной идеи. Похоже, груз ответственности за взятую на себя работу поменял приоритеты в его голове. Забавно было это осознавать.

Рустамка-каботажница, шкипер этого судна, о чём-то щебетала с Нинкой на камбузе — они, заняв руки стряпнёй, перемывали кому-то косточки и жаловались на то как трудно… обычный бабский трёп Федьку сегодня не интересовал. Он мыслил о глобальном.

Часа через полтора после выхода шхуна повернулась так, что паруса опали и стали слегка трепыхаться, будто флаги. А потом поползли вниз, убираемые лебёдками в ящики. Капитанша ходила от мачты к мачте, отцепляла и заново крепила тросы, присматривала за тем, как ткань ложится в предназначенные для хранения места, расправляя и подтягивая.

А потом на мачты взлетели совсем другие полотнища. Они снова наполнились ветром и путь продолжился. Теперь алые паруса гнали судно к далёкому ещё не видимому отсюда берегу. Почему-то Рустамка сегодня поставила именно их. Кстати, сколько их у неё? Он видел жёлтые и слышал о синих. Лёгкие и очень прочные. Кажется, будто из тончайшего невесомого шёлка. А ведь как раз о необходимости поиска такого материала он только что подумывал попросить совета у Минатора. Надо же — оказывается, есть и поближе знающие люди.

Мягкое прикосновение к плечу, заставило отвлечься от белопенных барашков волн. Вовремя Мелкая, он уже почти заскучал! Обернулся с улыбкой. И с трудом удержался, чтобы не выпасть за борт. Это оказалась не подруга. Нет, он конечно же знал про саблезуба со странным именем Мешок, что занимал соседнюю с их каюту, но так близко наблюдать страшного зверя еще не доводилось. Унял возникшую тяжесть в низу живота — привычный симптом страха. Сглотнув, вежливо поинтересовался:

— Чем могу служить, господин Мешок.

«Поговорить надо», — прозвучало прямо в голове.

— Со мной? — подумал, что померещилось.

«Желательно с обоими, раз уж вы неразлучны, — холодно подтвердил зверь, не спуская с него странного, гипнотизирующего взгляда, — после ужина в моей каюте».

Развернувшись, зверь спокойно убрался в сторону комового люка, а Федька тряхнул головой и ущипнул себя за руку.

«Нинка обалдеет», — подумал парень оторопело.

«Сомневаюсь», — ехидно сказал голос в голове, но уже не такой ясный, словно собеседник теперь стал дальше. А саблезуб внезапно оглянулся и, кажется, подмигнул.

«После ужина, — подумал Нах-Нах, — это уже скоро, — аппетитные запахи готовящейся еды отчетливо доносились до его ноздрей. — Однако, надо поторопиться расспросить шкипера о том, откуда она берёт ткань для парусов. Непохоже, что из старых запасов — всё привозное слишком дорого, чтобы тратиться на три комплекта оснастки.»

Что же касается предстоящего «разговора» — это вообще невероятно. Саблезуб приехал на Полигон с двумя прайдами мегакотов, которые там, в Виловых горах, загоняли для него дичь, которую потом совместно поедали — такой вот неожиданный симбиоз открылся между двумя видами кошачьих в период контакта. Хотя, сам тигр проживал отдельно — говорят, что он не уважает шума и колготни малышей, которых немало прибавилось за время, когда кормящие кошки-мамы этих двух прайдов жили в человеческих домах, защищённые от нападений бесчисленных хищников.

Рустамка думала, что зверь так и останется на острове, но перед отплытием он царственно взошёл на борт, не спрашивая, куда направляется судно. Перечить ему никто не стал — просто загрузили ящик мороженой рыбы, дабы животина не оголодала и не начала поиски пропитания среди пассажиров и членов команды. Эту крупную кошку наблюдали около двух лет и не напрасно нарекли Мешком — исключительно флегматичное создание, старающееся лишний раз не побеспокоиться. И панически убегающее от назойливой детворы. Даже подумалось: а не этого ли «экземпляра» гоняли метлой хозяйки где-то на Эолке?

Аборигены очередной раз удивили Федьку своей терпимостью даже к диким зверям, если от них не исходит непосредственной опасности. Мелкая рассказывала, что даже ужасных волков детишки умудряются отгонять, правда, получается это слаженными действиями группой.

Ну вот, ужин съеден — пора отправляться в каюту саблезуба. Нинка чуть побледнела, но не показывает виду, будто ей страшновато. Федьке тоже некуда деваться — он тут, как-никак, представитель сильной половины человечества — надо держать лицо… морду ящиком, короче, и вперёд. Забыть о галантности, а не пропускать даму вперёд, вежливо распахнув перед ней дверь.

В тесной каюте почти всё пространство занимает тело тигра, растянувшегося на полу. Поздоровались и, следуя приглашению, присели на привинченную к стене койку.

«Вы — хорошие ребята, — зазвучала в голове мысль. — Мне хотелось бы сделать для вас что-то приятное. Или полезное. Говорите, есть у вас какие-нибудь непростые желания… нет, Нина, воскрешать мёртвых я не могу. А вот если ты хочешь где-то побывать, или повидаться с кем-то…»

— Три желания? — «догадался» Федька.

«Не в количестве дело, — снова передал мысль саблезуб. — Я, всё-таки не волшебник. Но раздобыть какую нужную вещицу, или доставить вас в любое место — это запросто»

Мелкая взяла друга за руку и несколькими пожатиями дала понять: «я с тобой», — то есть отдала инициативу и обещала поддержку.

Призадумался. Да ничего такого ему, вроде, и не требуется. До Ткачёвки, где выращивают шелкопрядов, они и сами доберутся, тем более, что для дела так будет полезней — поглядит, что за дороги ведут в те края, есть ли подходящее место для посадочной площадки.

А вот на Землю бы он смотался — уже два года после потери связи не было ни одной весточки от Марины — папиной сестры, вырастившей Федьку до двенадцати лет. Тогда, до переезда на Прерию, он не испытывал к ней тёплых чувств и расстался без сожаления, даже с какой-то злобной радостью. И только оказавшись в лесной школе начал понимать, сколько душевных сил отдала ему тётка. Прохладная, несколько дистанцировавшаяся, она вылепила из него то, что сейчас нравится Мелкой и вызывает уважение у остальных. Наверное, научила в любой ситуации сохранять холодную голову. Точно, постоянно напоминала о том, что всегда нужно думать…

Строгая и требовательная, беспощадная ко лжи или проявлениям малодушия — он ведь в жизни невольно копирует её и… а ведь ей сейчас немного за тридцать. Точно, на четыре года старше отца, только что отметившего тридцатилетие. Совсем ведь молодая женщина — как-то сложилась её судьба?

— На Земле хочу побывать, проведать родственницу, — сформулировал Федька желание и почувствовал одобрительное пожатие Нинки, так и не выпустившей его руку.

«На недельку до второго», — промурлыкали в голове мысли саблезуба.

— Пожалуй, как раз будет, — согласилась Мелкая, отпустила друга и принялась кнопать на своей мобилке, одновременно напялив на себя снятые с друга визоры.

А Нах-Нах вдруг вспомнил свою прошлую жизнь: интересные игрушки-головоломки, книжки с яркими картинками, гантели и эспандеры, сказки на ночь и удобные мягкие кроссовки… сейчас, оглянувшись на недавнее прошлое взглядом взрослого человека, он вдруг понял, сколь много делала для него Марина, и какой неблагодарной свиньёй был он сам. Нет, не напрасно так прилипла к нему поросячья кликуха!

Так, это… вернуться обратно мы сможем только вдвоём? А то тётка у меня на Земле осталась совсем одна. Вдруг согласится сюда переехать? — спросил неуверенно.