Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена - Олег Борисов

— Хорошие дни предстоят, — ухмыльнулся захмелевший Скамма. — У меня как раз на ожерелье трех клыков ваттендьера не хватает.

— Будут тебе клыки, — печально вздохнул Фискара, допивая остатки огненного напитка. — Много тварей следом за одьюрами пришло. Боюсь, всем нам не по разу сразиться придется. На всех хватит…

Не зря последний месяц зимы называли ветреным. Злая стужа вымещала остатки злобы на засыпанном снегом мире, водила хороводы буранов, валила старые деревья и пробовала на ледяной зуб продрогшие города. Горе одинокому путнику, которого застанет непогода вне дома. Скольких таких бедолаг находят потом в поле сбившихся с пути, потерявших занесенную снегом дорогу и шагнувших навстречу манящей песне Кэйрри. Для богини смерти нет большей радости, чем поиграть в свои игры со смельчаком, вздумавшим тягаться с метелью.

Но шагнувший на широкую поляну мужчина не боялся завываний ветра. Он куда лучше любого горожанина знал, что густой лес укроет от непогоды, лапник не даст замерзнуть ночью рядом с костром, а по скованным морозом речушкам намного проще миновать буреломы, не теряя времени и силы среди поваленных гигантов.

Как только Хейдер выбрался из лабиринта болот на равнину, Варулл бросил сани и исчез в круговерти снега. Вздохнув, бастард доволок поклажу до ближайших кустов, где устроил себе временную стоянку. Через сутки оборотень вернулся, сытый и довольный жизнью. Зарывшись в снег, он проспал до следующего утра, после чего сунул морду под задубевший на морозе полог крошечной палатки.

— Милор-р-р-рд, надо идти.

— До вечера, когда снова проголодаешься? Там опять удерешь?

— Если милор-р-рд позволит… Я слишком долго жрал всякую дрянь в подземелье…

Бастард выбрался наружу и потоптался на месте, разминая конечности. Взглянув на монстра, он лишь вздохнул и махнул рукой:

— Позволю. Как не позволить… Жаль только, что так мы до весны будем топать. Или даже до осени… Ты хотя бы предупреждай заранее, чтобы место для стоянки выбирали с умом. Так, чтобы бросить все и удрать… Эх…

— Мы быстро дойдем, — оскалился оборотень. — На палках шагать — глупо… Надо — на мне… Блэссилла до половины кровью не изойдет, как лес пройдем…

— На тебе? — удивился Хейдер. — А не обидно, что человека на себе повезешь? Бородатые родственники засмеют, если узнают.

— Я им гор-р-р-рло порву, — рявкнул зверь. — Чтобы не смеялись… А милор-р-рду почет оказать, до места донести — это для меня честь…

Бастард обхватил плечи руками и понагибался в стороны. Пока тело согревалось от упражнений, мужчина обдумывал предложение. Раз чудовище само предлагает выступить в качестве мохнатой лошади, то стоит хотя бы попробовать. Кто его знает, как сложится. Но в любом случае оборотень бежит намного быстрее с поклажей, чем привычный к лыжам человек.

— Давай попробуем, Варулл. Лямки подгоним, чтобы тебе удобнее было, и милю-другую пройдем. Там и решим, стоит ли тебе так напрягаться.

К вечеру путники преодолели больше тридцати миль. Огромный зверь с легкостью тянул сани, не замечая тяжести наездника. Поначалу пара несколько раз попадала в распадки, занесенные глубоким снегом, но потом бастард приноровился и стал подсказывать дорогу. В одних местах его знание природы помогало выбрать более легкий путь, в других выручало чутье оборотня. До захода солнца они уже легко находили длинные проплешины, по которым сани мчались следом за бегущим монстром, быстро преодолевая наметенные сугробы. Через каждые два-три дня Хейдер командовал остановку и разбивал крошечный лагерь на заранее выбранном месте. Сутки бывший гном охотился и отдыхал, и отряд снова двигался в путь. Не успела закончиться вторая неделя, как они достигли Дистерских холмов и углубились в густой лес…

Щербатый мужичок, похожий на хомяка-переростка, ненароком зацепил разлапистую еловую ветку и обрушил на себя белый снежный водопад. Скороговоркой поминая всех лесовиков, привороживших зиму, неумеха выбрался на открытое пространство и стал отряхиваться. Мутно-зеленые глаза лениво прищурились, разглядывая привычный пейзаж. Поднятая рука замерла, и одинокий обитатель развалин крепости Вуоф застыл, подобно ледяному истукану. На засыпанной тонкой тропке четко отпечатался чужой лыжный след. Нашарив рукою потертые ножны на поясе, мужичок потоптался на месте, но так и не решился идти дальше. Сделав шаг назад, он наклонился и попытался руками замести свои следы, не обращая внимания на выросшую позади черную тень…

Хейдер стоял на том самом месте, где еще не так давно холодной дождливой осенью захлебывался в грязи. От невысоких бревенчатых стен остались лишь черные головешки, запорошенные снегом, да обвалившиеся стены на месте домов. Лорд Дейста не пощадил древнюю крепость, предав ее огню и разграблению. Старик решил покарать не только своевольного бастарда, но и место, где его посмели принимать как будущего владыку западных земель.

Обернувшись на еле слышный хрип, мужчина с интересом посмотрел на оборотня, который, встав на задние лапы, тащил грязный комок тряпок с дергающейся снизу парой ног. Подойдя к хозяину, Варулл свалил в сугроб добычу и прогудел:

— Шпионил…

Присев на корточки, Хейдер полюбовался на единственного жителя развалин Вуоф.

Круглощекий мужичок, с носом-картошкой и конопатым лицом, чумазым от несмытой сажи. Несколько старых толстых рубах, надетых одна на другую поверх прожженного свитера. Серые штаны, заправленные в кособокие валенки, и траченная мышами вытертая шапка. Перепуганный насмерть оборванец сипло хватал морозный воздух. Не воин и не обитатель лесной деревни. Погорелец, одним словом.

— Что ты тут делаешь? — спросил бастард незнакомца. Но тот лишь продолжал трястись от страха, не в силах издать ни звука. Выпрямившись, Хейдер показал спутнику на разрытый снег у обрушившегося забора: — А я понять не мог, кто тут промышляет. Похоже, он из бывшей прислуги или дезертир из стражи.

— Кр-р-рестьянин? — проворчал зверь, недовольно принюхиваясь к запаху давно не мытого тела.

— Вряд ли… Я слышал, отец переселил единственную деревню, что была по соседству. Так ему хотелось заставить людей забыть это место, проклятое кланом Дейста.

— А этот?

— Сейчас успокоится и расскажет… Наверное, не пошел с остальными. Крепость сожгли, когда шел дождь. Многое должно было остаться в подвалах да клетях. Вряд ли наемники позволили жителям спокойно собраться и забрать все накопленное. Одинокому человеку здесь можно спокойно перезимовать, и не один раз… Так, земляк?

Мужичок икнул и лихорадочно закивал. Оборотень недовольно скривился и аккуратно отвесил ему легкий подзатыльник, сбив шапку на снег: