Поиски счастья - Николай Максимов

— Как? Вы полагаете, что они не знают хлеба? А вот сейчас мы это выясним. Потрудитесь приказать, чтобы съездили. Пусть-ка привезут! Пусть-ка… — и он направился к выходу.

Тымкар решил пожаловаться русскому начальнику на чернобородого янки, который разрушил землянку Емрытагина. Но Унтербергер либо не понял его, либо просто не был настроен принимать жалобы. Он ответил:

— Государь император о вас печется, как и об остальных своих подданных. В Славянске находится уездный начальник барон Клейст, к нему вы и должны обращаться со всеми своими нуждами.

Командир «Шилки», остававшийся на борту, посчитал, что губернатор решил преподнести туземцам подарки, и отправил на берег целую шлюпку угощений.

Когда матросы перетащили все это к одной из землянок, где задержалась генеральская свита, эскимосы насторожились еще больше. Им вспомнился рассказ Тымкара, как чернобородый угощал чукчей, а потом увез его за пролив. Морякам едва удалось убедить островитян, что это просто подарок. Мало-помалу эскимосы один за другим, все, кроме Тымкара, начали пробовать угощение. Хлеб они ели, как лакомство, переговариваясь и улыбаясь.

Старый генерал сиял:

— А вы, молодой человек, говорите мне, что они не знают хлеба, — заметил он старшему офицеру. — Полюбуйтесь, как они его уплетают!

Старший офицер дипломатично смолчал: речь-то шла о выпечке хлеба… Он всматривался в «Шилку». Там, казалось ему, что-то происходило. По палубе бегали люди, судно разворачивалось, и вдруг он увидел поднятый сигнал:

«Застопорить машину. Лечь в дрейф!»

Гардемарины тоже заметили сигнал; он быстро сменился другим: «Предупреждаю, открою огонь!»

«Шилка» полным ходом шла вдоль берега.

— Ваше высокопревосходительство! — взволнованно обратился старший офицер. — «Шилка» заметила какое-то судно и приказывает ему остановиться.

— Что? Где судно? Задержать! — Генерал быстрыми шагами направился к берегу.

Все последовали за ним. Только эскимосы в нерешительности остались на месте: они видели — происходит что-то странное, и не знали, что же делать им.

Вдруг на палубе «Шилки» блеснуло пламя и раздался предупредительный пушечный выстрел.

Островитяне в ужасе попадали на землю: им хорошо был памятен визит чернобородого… Но на них никто не обратил внимания.

«Шилка» преследовала какую-то шхуну. Командир твердо решил силой задержать ее: в конце концов пираты не заслуживают иного обращения.

После второго выстрела с русского корабля — снаряд едва не угодил в руль — «Китти» остановилась.

«Следовать за мной!» — подняла сигнал «Шилка» и, приблизившись, навела на шхуну бортовые орудия.

Никаких сигналов больше не видел Билл Бизнер — капитан «Китти». В отчаянии он метался по мостику. «Какое невезенье! Напороться вплотную…» Он бросился к вахтенному и рукояткой пистолета ударил его по лицу. Тот повалился на леера.

— Ага, попалась, голубушка! — генерал потирал руки (теперь будет о чем доложить сенату!). — Шлюпку! — скомандовал он.

Поднявшись на палубу своего корабля, губернатор ласково сказал командиру, пожимая ему руку:

— Благодарю вас, капитан. Вы оправдали мои ожидания.

На борт «Китти» уже поднялись русские офицеры и матросы. Комендоры «Шилки» продолжали стоять у орудий.

Как выяснилось, «Китти» возвращалась в Сан-Франциско, но по пути решила заглянуть на острова. Она шла вдоль берега, с юга огибая остров, и наткнулась на «Шилку», выйдя из-за последнего мыса. Ее трюмы были наполнены тюками с пушниной, бочками спирта, товарами, продовольствием.

В одном из трюмов матросы с «Шилки» обнаружили шестерых чукчей в наручниках. Заканчивая торговый рейс у берегов Азии, Бизнер теперь накапливал «живой товар» для аргентинских плантаторов. Среди узников оказался и Пеляйме: заметив его в море на промысле, капитан «Китти» подошел вплотную к байдаре и пригласил охотника подняться на борт, продать добытую им нерпу. Дальнейшее уже не требовало особых усилий. Пеляйме оказался в трюме, а его байдара была потоплена. Так же попали в плен к работорговцам и остальные пятеро — целая охотничья артель. Родные считали их погибшими в море, а они, беспомощные, обреченные на быструю смерть в жарких широтах, ничего еще не понимая, куда-то плыли с металлическими браслетами на руках…

…Убедившись, что стреляли не по берегу, любознательные эскимосы уже подплывали на байдарах к кораблям, стоящим борт к борту. По переброшенному трапу на «Шилку» переходила под конвоем команда задержанной шхуны.

И тут с одной из байдар раздался истерический женский крик. Это Майвик узнала среди американов свою дочь…

— Амнона! — дико закричала она. — Амнона!

Майвик вскочила на ноги, байдара резко накренилась. Ее схватили, пытаясь усадить, но женщина рвалась, кричала, цепляясь за штормтрап «Шилки».

— Мама… — глухо откликнулась черноволосая женщина в европейском платье и пошатнулась на трапе.

— Что за крик? — спросил, быстро подойдя, капитан «Шилки». — Женщина? Откуда?

Со связанными руками, в расстегнутой меховой куртке поверх клетчатой красной ковбойки, Билл Бизнер стоял рядом с эскимоской.

— Кто капитан? — спросил командир «Шилки», хотя он приметил этого человека в меховой куртке еще на мостике.

— Капитан «Китти» — я, Билл Бизнер, подданный Соединенных Штатов, — вызывающе ответил тот.

«Осел, — подумал старший офицер. — Он полагает, вероятно, что делает услугу Штатам, заявляя, что он подданный Америки…»

— Что за женщина? Почему, увидев ее, кричит эскимоска?

Билл Бизнер все так же дерзко ответил:

— Я не намерен вступать с вами в объяснения, капитан. Мы будем говорить в присутствии консула Соединенных Штатов, если вам угодно заниматься расследованием. — Он надеялся, что мистер Роузен сумеет все уладить.

Между тем женщина в байдаре все кричала, рвалась на корабль.

— Пустите ее на борт, — приказал капитан.

Эскимоска бросилась к дочери.

— Отдайте мне ее! — иступленно взмолилась мать.

Она ощупывала свою дочь, терлась щекой об ее лицо.

Унтербергер, услышав крики, позвонил. Вбежал вестовой.

— Командира с докладом!

— Есть командира с докладом! — и вестовой исчез.

Через несколько минут, выслушав рапорты офицеров и выяснив дело с эскимосской женщиной, капитан второго ранга явился с докладом к генерал-губернатору.

— Приведите ко мне этого разбойника, — приказал Унтербергер.

Увидев генерала, Билл Бизнер помрачнел. Вежливо он уверял, что был на соседнем острове, как известно, принадлежащем Соединенным Штатам, и лишь по особым условиям плавания в этом районе должен был обогнуть остров Большой Диомид с запада, направляясь к мысу Уэльского на… восток. Он также убеждал губернатора, усердно жестикулируя (руки ему уже развязали), что никогда не бывал у азиатских берегов.