Лето Гелликонии - Брайан Олдисс

— Ну когда ты повзрослеешь?

В голосе старика густо булькнула разливающаяся желчь.

— Сдается мне, что он ухитрялся навещать ее в теплом гнездышке каждую ночь…

Рука короля Борлиена взлетела вверх, и старик отшатнулся и прикрылся руками, ожидая неминуемого удара. Но вместо этого ЯндолАнганол без сил упал на стоящий напротив отцовского стул.

— Я пришел к тебе, чтобы показать кое-что. Скажи мне, что бы ты на моем месте с этим сделал?

Подняв с пола брошенную туда самодельную кремневку с разорванным во всю длину стволом, он положил ее на колени старого короля.

— Тяжелая штуковина. Убери ее от меня, она мне не нравится. Сад Кун зарастает, за ним никто не следит…

Свергнутый король столкнул со своих колен неуклюжий предмет из дерева и металла, и тот с громким стуком упал на пол. ЯндолАнганол оставил искореженное ружье лежать там, где оно упало.

— Это новый вид оружия, ружье, его сделали кузнецы и слесари Кузнечного Подряда СланджнивалИптрекира. От выстрела ствол лопнул по всей длине. Из шести ружей, которые я велел ему сделать, только одно сумело выстрелить. Почему наши ружья не стреляют, что мы в них делаем не так, в чем наша ошибка? Как вышло, что наши кузнецы, чье ремесло восходит к дальним векам, и прадеды которых были первыми, кто научился лить металл, не могут сделать простое ружье?

Несколько минут бессильная куча костей и плоти на стуле сидела молча, бессмысленно теребя одеяло. Потом старик заговорил:

— От старости не все становится лучше. Взять хотя бы меня. Взгляни на меня, на сидящую перед тобой рухлядь… То же самое может случиться с некоторыми ремеслами и отраслями знания — они просто состарились. Что еще я могу сказать? Рашвен когда-то рассказывал мне, что многие ремесленники сумели выжить во времена Великой Зимы и втайне передать свои знания из поколения в поколение, с тем чтобы их искусство, пережив тяжелые времена, дождалось времен светлых, наступления весны.

— Я тоже слышал от него это и много раз! И что с того?

Скрипучий голос ВарпалАнганола набрал силу.

— Что с того? А то, что вслед за весной обычно наступает лето. Сохраняя свое знание в веках, передавая его из поколения в поколение, ремесленники могли понемногу терять его, но уж никак не приобретать нового. Кланы ремесленников постепенно стали превращаться в узкий круг избранных… Попытайся представить себе, Ян, все эти века тьмы и холода люди валились в колодезь вечности, которому не было конца, вот как я это себе вижу. Деревья вымерзали. Дров не было. Угля тоже. Невозможно было разжечь нормальный огонь, а следовательно, выплавка металла становилась делом все более и более сложным. Глядя на этот изуродованный ствол, я считаю, что всему виной именно процесс плавки — выплавка недостаточно хороша, что делает дурным и сам металл. Доменные печи, в которых наши кузнецы плавят металл… возможно, их нужно перестроить. Плавку нужно вести по улучшенным, современным методам, брать здесь пример с сиборнельцев.

— Я пригрозил этим лентяям смертью. Возможно, это поможет им добиться успеха.

— Не леность здесь виной, а устаревшие традиции. Вот что я предлагаю: отруби голову Сланджу, а после этого предложи за хорошее ружье щедрую награду. Может быть, это вдохновит оставшихся на нововведения.

— Да, может быть, это поможет.

ЯндолАнганол подобрал с пола ружье и двинулся к двери.

— Для чего тебе нужны ружья? — слабым голосом спросил его в спину старик.

— Для того чтобы отплатить за Косгатт. Чтобы переломить ход Западной Войны. Для чего же еще?

— Тогда сначала я советую тебе перестрелять врагов у дверей своего собственного дома. Задай урок Ундрейду. А за ним Дарвлишу. После этого ты сможешь приступить и к более далеким вылазкам, не беспокоясь за тылы.

— Я сам знаю, как вести войны, мне не нужны твои советы.

— Ты просто боишься Дарвлиша.

— Я никого не боюсь. Разве что себя самого, иногда.

— Ян.

— Что?

— Пришли мне, пожалуйста, сухие дрова, а то эти не хотят разгораться, хорошо?

Сказав это, старик зашелся в долгом скрипучем кашле.

Старик притворяется, решил король ЯндолАнганол, и вышел из комнаты.

Дабы выказать свое смирение, король отправился к большому храму на площади в центральной части столицы. Возле Северных ворот монарха встретил сам архиепископ Банца-Багинат.

ЯндолАнганол совершил публичную молитву, став на колени прямо среди простого народа. Забывшись, король привел с собой в храм Юлия, и пока хозяин стоял на коленях, погрузившись в прострацию, рунт скромно топтался в темном углу. Пытаясь завоевать популярность у своих подданных, король ЯндолАнганол, опрометчиво приведший фагора в обитель Акханаба, достиг прямо противоположного результата.

Как бы там ни было, молитва короля была услышана Богом, и тот посоветовал прислушаться к отцовским рекомендациям в отношении Кузнечного Подряда и его Главного Оружейника.

Совет был получен, но король все медлил в нерешительности. И без того у него много врагов, не хватало к их сонмищам прибавлять еще и ремесленников, традиционно обладающих большой властью в стране и имеющих своих представителей в скритине. Помолившись потом еще и в собственной часовне и подвергнувшись бичеванию, король надолго погрузился в пбук, решив испросить совета у останков своего деда. Истлевший серый скелет утешил и укрепил его дух. И снова королю посоветовали действовать.

— Быть святым означает быть непреклонным, — сказал он себе. Он торжественно обещал скритине отдать всего себя служению стране во имя ее благополучия. Так он и сделает. Ружья его стране нужны до зарезу. Получив в свое распоряжение ружья, он сможет компенсировать с их помощью недостаток человеческих ресурсов. Благодаря ружьям он вернет королевство в эпоху его золотого века.

В сопровождении эскорта верховых Первого Фагорского Полка ЯндолАнганол подъехал к воротам двора Кузнечного и Оружейного Подрядов и потребовал, чтобы его пропустили внутрь. Ворота были раскрыты, и он, верхом на Ветре, въехал в огромный сумрачный, полный колеблющихся дымов закопченный зал, вырубленный прямо в скале. Под землю уводили несколько коридоров-туннелей. Люди, облаченные в странную полувоенную униформу, со старинными алебардами в руках, вышли приветствовать короля, в то же время преградив ему дорогу. Навстречу уже бежал королевский оружейник и главный кузнец СландживалИптрекира с торчащими в разные стороны усами, — тут же начались извинения, поклоны, объяснения, что, к сожалению, только члены ремесленного клана могут войти в эти подземные коридоры, а всем остальным вход сюда заказан, и все это есть права ремесленных подрядов, данные им давным-давно, века назад, и записанные в старинных свитках.