Бомарше - Рене Кастр

Недобросовестность же Конгресса в этом деле была налицо, в частности, это подтверждается тем фактом, что американский министр финансов Роберт Морис просил Франклина изыскать возможности для того, чтобы не погашать выданные Бомарше векселя по истечении срока их действия. Опыт с отправкой во Францию американских товаров в счет частичной оплаты долга также оказался неудачным и не принес ожидаемой прибыли, поэтому в 1780 году Бомарше вынужден был разорвать договор об этих поставках, заключенный с Конгрессом от его имени Тевено де Франси.

Вскоре во Францию приехал Сайлас Дин. Поскольку именно он был инициатором отправки в Америку французских товаров, то 6 апреля 1781 года он выдал Бомарше новое долговое обязательство на сумму в 3 миллиона 600 тысяч ливров, которая включала в себя платежи по векселям и проценты за просрочку их погашения. Получив этот документ, арматор опять потребовал у американцев произвести с ним окончательный расчет, но и два года спустя он все еще дожидался ответа на свое требование.

В 1783 году, после подписания мира, американскому генеральному консулу в Париже г-ну Барклаю было поручено пересмотреть итоги расчетов с Бомарше, произведенных Сайласом Дином. Имея на то веские основания, арматор заявил, что расчеты были сделаны правильно, однако на это получил ответ, что, если он откажется представить на ревизию выданное ему долговое обязательство, оно будет аннулировано. После года сопротивления Бомарше согласился на проверку расчетов, результатом которой стало значительное сокращение суммы американского долга, но и ее Конгресс не торопился выплачивать кредитору. А между тем французский король и его министры сделали все, что было в их силах, чтобы помочь арматору: когда США обратились к Франции с просьбой одолжить им тридцать четыре миллиона, Людовик XVI ответил, что из этой ссуды он удержит сумму неоплаченного американского долга. Сочтя эту меру оскорбительной для себя, американское правительство в очередной раз отказалось платить по долгам. Тогда Бомарше попросил Верженна выступить в качестве посредника в его переговорах с Конгрессом и согласился на новую проверку своих долговых требований при условии, что арбитром с американской стороны будет кто угодно, только не Артур Ли, уже доказавший свою предвзятость.

12 июня 1781 года Бомарше направил Конгрессу довольно резкое письмо:

«Народ, ставший могущественным и независимым, может позволить себе забыть о чувстве благодарности, не считая эту добродетель неотъемлемой частью своей политики; но ничто не освобождает государство от законов справедливости и, в частности, от необходимости возвращать долги… Американское правительство, позабыв о моих прошлых заслугах перед ним, отказывает мне в справедливом решении моего дела и вынуждает меня принять меры, соответствующие моим попранным интересам и оскорбленному достоинству. При сем, господин президент, остаюсь вашим покорным слугой и сохраняю глубочайшее уважение к Конгрессу в целом и к вам лично.

Карон де Бомарше».

Конгресс воспринял это письмо как оскорбление и, явно желая уязвить его автора, поручил окончательно разобраться с этим делом тому единственному человеку, коему Бомарше дал отвод, то есть Артуру Ли. На этот раз истец столкнулся с более серьезным противником, чем граф де Лаблаш. Ли не только не хотел признавать пятимиллионного долга Соединенных Штатов французскому арматору, но и пытался доказать, что это торговый дом «Родриго Горталес» остался должен им 1 миллион 800 тысяч ливров.

После четырех лет протестов со стороны Бомарше Конгресс поручил изучить его счета другому своему уполномоченному — Александру Гамильтону. Тот пересмотрел итоги, подведенные Артуром Ли, и признал, что это Соединенные Штаты должны Бомарше 1 миллион 800 тысяч ливров. В результате сумма долга оказалась на 3 миллиона 200 тысяч ливров меньше той, что фигурировала в долговых обязательствах, оформленных сразу после заключения мира в 1783 году, и на которую за пятнадцать лет набежали солидные проценты.

До самых последних дней жизни Бомарше боролся за то, чтобы Соединенные Штаты вернули ему долги, но погашены они были лишь в 1834 году, причем наследники арматора получили лишь незначительную их часть — 800 тысяч жерминальских франков.

По поводу этих бесконечных споров, растянувшихся почти на полвека, возникает вопрос: каким же образом недобросовестность американцев не разорила Бомарше окончательно? Ответ на него довольно прост: из пяти миллионов, возмещения которых он добивался, три были покрыты еще в 1776 году, когда Верженн авансировал ему два миллиона, а миллион дала Испания. Если бы Конгресс вернул эти три миллиона, Бомарше должен был бы перевести их французскому Казначейству, которое и являлось по-настоящему потерпевшей стороной в этой операции. Кроме того, в 1786 году Верженн пожаловал Бомарше два миллиона ливров в благодарность за оказанные им услуги и в качестве компенсации потерь, понесенных его флотом.

Так что, можно считать, что помощь Бомарше восставшей Америке, хотя и доставила ему немало волнений, не только не подорвала его материального благосостояния, но даже принесла некоторую прибыль, которая, правда, не шла ни в какое сравнение с затраченными на эту помощь силами и средствами и связанным с ней риском.

Это занятие, требовавшее огромной энергии и превратившее Бомарше из арматора-любителя в одного из лучших профессионалов в данной области, не смогло целиком удовлетворить его жажду деятельности; в то самое время автор «Женитьбы Фигаро» — пьесы, которая принесла ему множество проблем, взялся еще за одно грандиозное дело — издание полного собрания сочинений Вольтера.

Глава 37

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ ВОЛЬТЕРА (1779–1786)

Только очень смелый человек мог в 1779 году решиться издать полное собрание сочинений Вольтера, ведь одна лишь «Энциклопедия», самое значительное из напечатанных к тому времени во Франции произведений Вольтера, насчитывала тридцать три тома. Собранные же воедино труды фернейского старца предполагалось выпустить двумя изданиями: первое, в семидесяти томах ин-фолио, предназначалось для библиофилов, второе, более дешевое, в девяносто двух томах ин-кварто, — для публики попроще.

Однако в этом предприятии проблемы материальные усугублялись политическими: примерно половина произведений Вольтера во Франции была запрещена цензурой, так что не только издавать их на ее территории было нельзя, но и распространять. Вот почему г-н Панкук, приобретший права на издание Вольтера и выкупивший все его неопубликованные рукописи у наследников, счел это предприятие слишком рискованным, даже несмотря на то что императрица Екатерина II предлагала ему печатать книги в России. Бомарше убеждал всех в том, что издание произведений самого великого французского писателя столетия в царской империи будет позором для Франции. Он бросился к Морепа и после беседы с ним объявил, что старый министр поддержал его. На самом же деле, Морепа, боявшийся навлечь на себя недовольство и парламента, и духовенства, сказал своему посетителю следующее: