Избери жизнь - Людмила Георгиевна Головина

– Вирталеры? – оживился Олег.

– Нет, рубли, – усмехнулся отец Василий. – Но копить их, как ты копил вирталеры, я не собирался. Проводил вечерок с друзьями (а, скорее, собутыльниками) в пивном баре, или закупал в магазине пива и закуски и расслаблялся на диване перед телевизором у себя дома (мне от работы выделили служебное жильё). И деньги заканчивались. Но я не огорчался, ведь завтра я смогу заработать ещё. Такая жизнь меня вполне устраивала. О родителях я вспоминал всё реже и реже, пока, наконец, совсем их не забыл. Мне они казались недалёкими, отставшими от жизни, закосневшими в своих деревенских привычках людьми.

Катастрофа положила конец моему благоденствию. Жить было негде, есть – нечего (кроме тех продуктов, которые я находил в разрушенных магазинах, но я прекрасно понимал, что этот источник пропитания скоро иссякнет).

Посулы Координатора пришлись мне по душе, и я оказался в юзерхаузе. Не буду тебе снова рассказывать, как я там жил, и как постепенно ощутил глубочайшее разочарование от такой жизни. В душе стало что-то перерождаться и переосмысливаться. Всё чаще вспоминались родители, детство, юность. Сейчас я уверен, что это мой Ангел-хранитель вызывал во мне воспоминания о самых счастливых годах моей жизни. Что было потом, ты тоже знаешь: побег, поездка в родную деревню за мамой, жизнь и труд в поселении, священство.

К чему я всё это рассказываю? Понимаешь, моим врагом был я сам. Я принял в свою душу лень, пренебрежение к родителям, желание получать от жизни одни удовольствия. И тот человек, каким я сделался, стал уязвим для сил зла и едва не погиб. Я понял, что должен измениться. Это было нелегко. Я приучал себя к самодисциплине, к труду, к помощи ближним. Я учился верить в Бога, уповать на него, жить по его заповедям. Я учился любить людей, всех людей, а не только родных и близких, и ощущать радость от того, что могу сделать для них что-то хорошее. Я научился внимательно вглядываться внутрь себя и подавлять любые ростки эгоизма, лени, себялюбия и иных пороков, уродующих душу. Поверь, это было очень нелегко. И борьба эта продолжается до сих пор.

Олега интересовала в первую очередь его собственная битва со злом, и он спросил :

– А как я узнаю, что в моей душе хорошо, а что плохо?

– Давай начнём с примера. Допустим, у какого-то человека, ну, пусть у Славика, есть вещь, которая тебе очень нравится. Очень-очень хочется тебе её иметь. Как думаешь, хорошо будет, если ты эту вещь себе заберёшь?

Олег подумал:

– Нет, Славик на меня обидится.

– А если ты возьмёшь эту вещь потихоньку, так, что Славик знать не будет, что её взял именно ты?

– Тогда, наверное, можно. Только, когда Славик будет ко мне приходить, надо эту вещь прятать, чтобы он не догадался, что это я взял.

– А если эту вещь ты взял не у Славика, а совсем у другого человека, незнакомого?

– Можно взять. Мне ведь эта вещь тоже нравится!

– А вот, оказывается, что нельзя. Нельзя присваивать себе то, что принадлежит другим людям. И об этом сказано в Священном Писании. Вообще, нельзя делать ничего такого, что может огорчить других людей.

– Тогда я отберу эту вещь силой! И это будет мой трофей! В играх я часто завоёвывал трофеи!

– На самом деле, это называется «грабёж». Грабить грешно вдвойне. Ты не только отнимаешь у человека его имущество, но и причиняешь ему вред своими действиями.

– Но я же хочу?! – удивился Олег.

– Вот поэтому я и говорю, что самая непримиримая борьба – это борьба с самим собой, со своими порывами, желаниями… Понимаешь?

Олег молчал, он переваривал все эти непростые истины.

– А ещё, – продолжал священник, – надо учитывать все результаты своих действий. Вот, например. Ты вспылил, вышел из себя, накричал на кого-то. А у этого человека от твоей грубости стало плохо с сердцем, и он умер. Как думаешь, кто виноват в его смерти? Или, другой пример. Вот ты быстро бежишь, по сторонам не смотришь, и сбил кого-то с ног. А тот упал неудачно, сломал ногу и стал инвалидом. Кто виноват в его увечье?

– Но я же не нарочно… – пробормотал Олег.

– Разумеется. Поэтому в Церкви говорят о вольных и невольных грехах, ведомых и неведомых. Но грехи от того, что ты не знал, или не хотел, или не сдержался, не перестают быть грехами. Понятно?

Кажется Олег понимал. Но как же справиться с этими многочисленными грехами, как понять, что можно, а чего нельзя?

– Вот мы и подошли к самому главному. В Священном Писании можно найти ответы на все эти вопросы. Сам Бог говорит с его страниц с человеком и выражает свою волю. Поэтому Слово Божие и является духовным мечом. Не думай, что достаточно один раз прочесть Библию, и ты всё поймёшь и запомнишь. Нет. Священное Писание неисчерпаемо. Я читал его много раз, и при каждом прочтении замечаю что-то новое и важное.

И помни всегда вот о чём. Любой грех зарождается в мыслях. Надо постоянно контролировать себя. Как только появится мысль, которую ты сочтёшь неправильной, греховной, надо сразу же отринуть её, заставить себя не думать об этом. Тогда её легко побороть. Но если продолжать размышлять на эту тему, то эта мысль весьма скоро начинает управлять человеком и рано или поздно воплощается в словах или делах. А ведь в молитвах недаром говорится, что человек может согрешать делом, словом и помышлением. Поэтому сохраняй внутреннюю чистоту, не позволяй греховным помышлениям управлять тобой.

Не переживай, не сразу, но всё наладится. Пока запомни: на первом месте всегда должен быть Бог, на втором – люди, и только на третьем, последнем месте – ты сам. И в помощь человеку дано таинство Покаяния или Исповедь. Ты уже исповедовался, но пока без полного осознания состояния своей души. В следующий раз, готовясь к исповеди, очень внимательно вглядись в свой внутренний мир. И если заметишь в нём что-то, что огорчает тебя или твоих ближних, что бы ты хотел исправить, обязательно скажи об этом на Исповеди. Тогда с грехом станет бороться легче. И постепенно ты обретёшь самое сильное оружие против сил зла – чистоту души. Ну а теперь, беги в больницу. Там тебя уже потеряли.

Олег и сам торопился домой. Сегодня он ещё не видел Веру, не разговаривал с ней. Но не жалел, что задержался. Он не мог не посоветоваться с отцом Василием: слишком терзала его тревога о надвигающемся и грозящем ему и его близким зле. Многое и до сих пор было ему не совсем понятно, но мысли в его голове после беседы со священником перестали хаотично метаться из стороны