Жертвоприношение - Саймон Скэрроу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фигул проигнорировал женщину. Он сделал шаг ближе к ее мужу, когда мужчина лежал на земле, сжимая больные ребра: - Этот торк принадлежал одному из телохранителей правителя, - прорычал оптион. - Я узнаю его где угодно. Такой есть только один. А теперь скажи мне, где ты его взял. В третий раз я спрашивать не буду.
Фермер затаил дыхание. Его глаза осуждающе сузились, глядя на Фигула: - Ты не торговец.
- Последний шанс! - взревел Фигул. Он вырвал кинжал из ножен и направил лезвие на фермера. - Скажи мне, или я отрежу тебе яйца, так что скажи мне.
Глаза фермера расширились от ужаса, когда он увидел безумие в глазах оптиона: - Это был подарок, - проблеял мужчина. Его голос приобрел умоляющий тон. - П-пожалуйста. Я не хочу никаких проблем. Это был подарок. Это все.
- Кем, пропади ты пропадом, ты себя возомнил? - прошипела женщина.
- Замолчи! - загремел на нее Фигул. Он снова повернулся к фермеру и крепче сжал рукоять кинжала из слоновой кости. - Кто дал тебе торк?
Фермер заколебался, тревожно посмотрев на жену. Затем он снова посмотрел на Фигула и сглотнул слюну: - Д-друиды, - кротко сказал он. - Они пришли к нам. Два дня назад. Один из их командиров предложил нам сделку. Мясо и зерно в обмен на торк… и еще кое-какие подарки.
Фигул почувствовал, как у него стынет кровь, пока он слушал. Фермер продал большую часть своего скота в обмен на добычу, которую мятежники унесли из Линдиниса. Из-за нехватки зерна в суровые зимние месяцы мятежники голодали на болотах. Особенно после того, как оптион и его люди отбили тайник с зерном, который мятежники захватили у нескольких римских конвоев с припасами. Теперь люди Калума стали торговать с местными фермерами, чтобы пополнить свои сильно истощенные запасы. Фигул сердито посмотрел на фермера, его грудь надулась от гнева.
- Где они? - отрезал он.
Фермер моргнул: - Кто?
- Друиды. Где они скрываются?
Британец поджал губы, его мысли спонтанно работали, пока он пытался придумать ответ: - Я… я не знаю.
- Чушь! Мятежники были здесь два дня назад. И ты это знаешь.
- Пожалуйста, - заскулил фермер. - Я прошу тебя. Если они узнают, что я сказал тебе, они убьют мою семью.
Фигул вдруг взорвался от ярости. Он отвернулся от фермера и потянувшись к жене, сжал ее запястье. Она проклинала Фигула, когда он оттащил ее от кричащих детей и приставил острие кинжала к ее мягкой, пухлой шее. Женщина резко перестала сопротивляться и вместо этого опять осыпала Фигула оскорблениями, обзывая его всеми мыслимыми именами. С порога двое детей разрыдались и оплакивали свою мать, в то время как фермер встал на колени, умоляя оптиона отпустить ее. Фигул посмотрел на жалкого британца.
- Я даю тебе последний шанс. Скажи мне, где прячутся мятежники, или клянусь богами, я перережу ей горло и избавлю друидов от беспокойства.
Фермер сжал губы и беспомощно посмотрел на жену. Фигул увидел, как мучения отразились на лице мужчины, и крепче прижал лезвие к шее женщины, вырвав стон ужаса, когда острие пронзило ее кожу.
- Подожди! - воскликнул фермер, махнув рукой на Фигула. - Не… пожалуйста! Я все скажу!
- Ну. говори, - ответил Фигул ровным голосом, удерживая клинок у ее горла.
Наступила пауза, затем фермер глубоко вздохнул. Затем он пристально посмотрел Фигулу в глаза. - Они пришли с севера… со стороны Священного Озера. Это все, что я знаю. Я клянусь!
Фигул посмотрел на Петракса: - Ты знаешь, какое место он имеет в виду?
Британец на мгновение задумался, затем смущенно кивнул: - Да. Когда-то зеро было священным местом для друидов. Очень давно. Но они отказались от него много лет назад. С тех пор на нем никто не жил.
Фигул хмыкнул: - Похоже, мятежники решили туда вернуться.
- Отпусти меня, ублюдок! - закричала жена фермера.
Фигул опустил руки. Женщина попятилась от него и поспешила к мужу и детям, плача навзрыд. Старший из двух мальчиков уставился на Фигула, и оптион увидел в его ярко-голубых глазах всю ненависть к Риму. Он отвернулся от бриттов и поспешно объяснил ситуацию Ватье. Когда он закончил, легионер хрустнул костяшками пальцев и кивнул семье.
- Мы должны убить их, господин.
Фигул уставился на своего товарища: - Убить их? Зачем?
- Чтобы замести следы. Подумайте об этом, господин. Этот негодяй побежит докладывать обо всем своим друзьям-друидами, как только мы свалим. Тогда мы действительно хорошо потрахаемся. Лучше просто перерезать им глотки и покончить с этим. Никто не заметит, что они исчезли. По крайней мере, на некоторое время.
Фигул поджал губы, сдерживая отвращение. Будучи солдатом Рима, он в свое время убил десятки бриттов. Но все это происходило в пылу и хаосе боя. Между инстинктивным убийством врага на войне и хладнокровным уничтожением семьи была огромная разница. Он снова перевел взгляд на женщину и ее детей. Они все еще сгрудились рядом с домом. Женщина успокаивала плачущего отпрыска, а ее муж безучастно смотрел в пол, потирая ушибленную челюсть.
- Оставь их, - приказал Фигул, пряча кинжал в ножны.
-Но, господин? - Ватья выглядел ошеломленным. - Что, если он расскажет все друидам? Это насторожит врага.
- Не будет, - сухо ответил галл. Он махнул рукой фермеру. - Если он побежит к друидам, они быстро сообразят, что он сообщил нам, где скрывается враг. Они убьют туземца и его семью за предательство. Он не будет рисковать жизнями жены и детей. Поверь мне, он ни чего никому не расскажет. Ему есть что терять, как и нам.
Ватья казался неуверенным, но дисциплина субординации взяла над ним верх, и он кивнул в знак согласия: - Что теперь?
Фигул повернулся к Петраксу: - Это твое Священное Озеро. Как далеко оно?
Дуротриг быстро соображал, почесывая свою густую бороду: - Отсюда? Не больше четырех-пяти
