Жестокая схватка - Фридрих Незнанский

— То есть как «прокусил»? Сам?

— Ну а кто же еще?

— Зачем?

— Жертва. Помнишь, нам на истории рассказывали, как древние люди приносили других людей в жертву? Я ведь, когда вешался, тоже хотел принести себя в жертву. А Бог не дал мне повеситься. Я тогда взял и прокусил себе руку. Это как бы Богу за то, что он мне жизнь оставил.

В другое время Петя принял бы эти разговоры Виталия за пьяный базар или подумал, что тот накурился конопли. Но он понимал, что это не так.

И все-таки Петя успокоился. При всей трагичности ситуации одно было хорошо: Виталий не убивал Наташу. Еще десять минут назад Бойков подозревал лучшего друга в этом, а сейчас ему было мучительно стыдно за себя.

Он хлопнул друга по плечу:

— Знаешь, Виталь, я ведь когда этот шрам увидел вначале, то подумал… — Петя осекся.

Глаза Королева сузились.

— Что подумал?

— Да нет, ничего. — Петя закурил новую папиросу. — И когда ты собираешься в Москву ехать?

— Зайду к матери, а потом еще одно дело есть… Во Владимире.

— Где устроишься?

— Не знаю, — пожал плечами Виталий. — Устроюсь где-нибудь.

Они допили бутылку. Королев за это время, к удивлению Пети, окончательно пришел в себя и выглядел вполне нормально.

Они вместе дошли до его дома. Остановились у ворот.

— Ладно, Петро, давай. — Виталик протянул ему руку. — Хорошо, что встретились.

— Ты заходи. Сегодня вечером или завтра.

— Завтра… — неопределенно повторил Виталий. — Завтра будет видно. — Он открыл калитку. — Ладно, еще увидимся.

В голосе Королева Петя не услышал никакой уверенности. Но в тот момент он отнес это на общее нетрезвое состояние друга и его расстроенные чувства.

О том, что произошло, Петя узнал лишь спустя две недели, когда в доме Бойковых появился участковый и вручил ему повестку. Петя должен был явиться на допрос к следователю.

Мать, увидев повестку, охнула и стала медленно опускаться на стул.

— Я так и знала, что этим кончится.

Петя вертел повестку в руках, пытаясь понять, зачем он понадобился следователю.

— Да не переживайте вы так, — махнул рукой участковый. — Ничего он не сделал. Вызывают в качестве свидетеля. — Он перевел взгляд на Петю. — А вот дружок твой отличился.

Бойкову не понадобилось много времени, чтобы понять, о ком идет речь.

— Какой дружок? Виталик?

— Он самый. Да ты и сам уже, я вижу, все знаешь.

— Не знаю, — отрицательно покачал головой Петя. — А что он сделал?

— Вот придешь к следователю, он тебе все и расскажет. А я не могу. Должен сохранять конфиденциальность.

Следователь оказался невысоким полысевшим мужчиной средних лет с утомленным выражением лица. Серый костюм, под ним такой же серый джемпер под горло.

Перед тем как его вызвали в кабинет, Пете пришлось целых полчаса просидеть в коридоре. Все это время он чувствовал себя крайне неуютно.

Мимо постоянно проходили люди, преимущественно в штатском. Каждый из них, проходя, бросал на Бойкова оценивающий профессиональный взгляд, пытаясь определить, что именно он натворил. И от каждого такого взгляда Петина уверенность в том, что он вызван в качестве обыкновенного свидетеля, таяла. Ему стало казаться, что это всего лишь хитроумный ментовский ход, чтобы заманить его в это здание. И, несмотря на то что он прекрасно понимал всю абсурдность своего предположения (действительно, зачем милиционерам пускаться на такие ухищрения, когда они в любой момент могли просто арестовать его, если бы им это понадобилось?), мысль о том, что его в чем-то подозревают, продолжала упорно сверлить мозг.

Тем более что Петя знал — его есть в чем подозревать.

Потом эта мысль внезапно сменилась следующей. Петя почувствовал зверскую злость к Виталику.

«Кретин! — думал Бойков. — Он во что-то вляпался, а я должен отдуваться! А если он расколется и наплетет им про Славку? Менты умеют колоть. Как это в „Черной кошке“? У них там на Петровке и не такие кололись? Значит, меня тоже посадят? Кретин!»

Он почувствовал, как у него вспотели лоб и подмышки.

Несмотря на жару, мать настояла, чтобы он пошел к следователю в костюме и в галстуке. И в этот раз Петя не стал с ней спорить.

Теперь ему было жарко. Он чувствовал, как по рубашке расползаются мокрые пятна. Галстук плотно стягивал горло.

Петя слегка ослабил узел. В этот момент его позвали к следователю.

Кроме самого следователя в комнате была секретарша, которая барабанила на машинке и не удостоила вошедшего взглядом. На подоконнике сидел еще один человек.

Этот человек курил сигарету и, в отличие от секретарши, осмотрел Бойкова с ног до головы. Ему понадобилось на это не более трех секунд. Пете показалось, что человек ухмыльнулся.

Ему сделалось еще жарче, он подошел к столу:

— Здравствуйте.

Следователь поднял голову:

— Здравствуй. Присаживайся.

Петя уселся на предложенный ему стул.

Следователь еще добрых пять минут копался в своих бумагах, потом отобрал несколько чистых листов и посмотрел на Бойкова.

— Ну что же, давай начнем. — Он выдержал паузу. — Ты уже знаешь, что произошло?

Петя отрицательно покачал головой.

— Ладно, тогда давай с самого начала. Бойков Петр Алексеевич?

— Да.

— В данный момент вы вызваны в качестве свидетеля по делу Королева Виталия Елисеевича. Для начала подпиши вот здесь. — Он протянул Пете листок. — Можешь прочитать, если хочешь. Это об ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Петя рассеянно пробежал листок глазами.

— А что сделал Виталик?

— Вопросы здесь задаю я, — отрезал следователь, наблюдая, как Петя выводит собственную фамилию.

Петя замолчал.

— Давно вы знакомы с Королевым?

— С детства.

— И что вы можете о нем сказать?

— Он мой друг. Лучший.

— С Шакировым Алексеем Сергеевичем знаком тоже?

— Нет, — пожал плечами Петя. — Этого я не знаю.

Машинка секретарши застучала с удвоенной силой.

— Подумайте хорошенько. — Следователь внимательно посмотрел на Бойкова. — Может быть, вы когда-нибудь слышали кличку Метис?

— Да нет, не слышал. — Петя посмотрел на человека, сидящего на подоконнике. — Я бы вспомнил.

— То есть у вас нет ни малейших соображений, почему ваш лучший друг Виталий Королев убил Шакирова Алексея Сергеевича?

— Нет.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Две недели назад.

— При каких обстоятельствах?

— Он приезжал в деревню. — Петя помолчал. — Он был очень пьян.

— Значит, две недели назад? А Шакирова он убил спустя два дня. Королев объяснял вам причину своего состояния?

— У него умерла девушка.

— Коновалова Наталья Аркадьевна?

— Я не знаю ее фамилию. Но звали Наташа.

— А вы с ней знакомы.

— Да, где-то полгода. С тех пор как Виталик с ней познакомился. Чуть-чуть поменьше.

Человек, сидевший на подоконнике, кашлянул.

— А Королев рассказывал вам, как она умерла?

— Нет. — Петя посмотрел на человека, потом на следователя. — Он сказал — просто умерла. Как все люди умирают.

Оба помолчали.

— Если бы все люди так умирали, то жить было бы страшно, — произнес человек на подоконнике. — Она умерла в больнице, от потери крови. — Он выдержал паузу. — Ее изнасиловали. Мы подозреваем, что это сделал Шакиров. И за это Королев убил его. Но сам Королев молчит. Молчит, хотя ему объяснили, что это убийство квалифицируется как особо тяжкое.

— Особо тяжкое… — машинально повторил Петя.

— Он нанес Шакирову семнадцать ножевых ранений. Продолжал бить даже после того, как Шакиров был уже мертв. Ему вышка светит.

— Вышка?..

— Именно так.

В следующий раз Петя увидел Виталия только в зале суда. Там же находились родители Королева и Вася Кирьянов.

Виталий сидел в клетке, обритый наголо, и, казалось, находился мыслями где-то очень далеко. За все время, пока длилось слушание, Петя всего лишь раз столкнулся с ним взглядом. Виталий слегка кивнул ему и снова ушел в себя.

К высшей мере его не приговорили. В результате следствия было установлено, что Королев действовал в состоянии аффекта, и суд приговорил его к десяти годам лишения свободы.

Свою роль сыграло и то, что мать Виталия почти месяц ходила по следственным органам и выясняла, от кого могло хоть что-нибудь зависеть.

Во время оглашения приговора Виталий держался спокойно. Он выслушал решение судьи, не дрогнув ни единым мускулом. Когда ему предоставили последнее слово, он произнес всего лишь одну фразу:

— Я сделал то, что должен был сделать.

А когда милиционеры уводили его, Петя Бойков подумал о том, что он видит Виталия Королева в последний раз. На Петю навалилась чудовищная тоска, захотелось убежать и напиться до потери сознания…