Прислуга - Стокетт Кэтрин

Пристально смотрю на мисс Селию Рэй Фут. Никогда в жизни белая женщина не предлагала мне присесть, не говоря уж – подать прохладительные напитки. Черт, теперь и не знаю, собирается ли вообще эта дурочка нанимать прислугу. Вдруг вытащила меня в такую даль просто из интереса?

– Может, лучше сперва осмотрим дом, мэм?

Она улыбается, будто такая мысль никогда не приходила в ее покрытую лаком для волос голову – показать дом, в котором мне предстоит прибираться.

– Ах, конечно. Пойдемте вон туда, Макси. Сначала я покажу вам парадную столовую.

– Мое имя Минни.

Может, она не глухая и не сумасшедшая. Может, просто глупая. Во мне вновь загорается надежда.

Она водила меня по этому большому роскошному старому дому и беспрерывно болтала, а я слушала. Внизу десять комнат, в одной стоит чучело медведя-гризли. Зверь выглядит так, словно сожрал прошлую служанку и поджидает следующую. На стене в раме выгоревший флаг Конфедерации, а на столе – старинный серебряный пистолет с выгравированным именем «Генерал Конфедерации Джон Фут». Прапрадедушка Фут наверняка пугал своих рабов этой штукой.

В остальном все так же, как в любом приличном белом доме. Только он больше всех тех, где я бывала прежде, да полы здесь грязные, а ковры пыльные. Люди попроще, которые ничего в жизни не видели, сказали бы, что ковры вытертые, но я с первого взгляда определяю, что они старинные. Я-то в приличных домах поработала. Надеюсь, она не такая деревенщина, что у нее и пылесоса-то нет.

– Мама Джонни не разрешает мне отделать дом.

Будь моя воля, я бы постелила белый ковер от стены до стены, и чтоб все в золоте, а этот старый хлам просто повыбрасывать.

– А ваша семья откуда? – спрашиваю я.

– Я из… Шугэ-Дитч. – Голос ее чуть падает.

Шугэ-Дитч – самая жалкая дыра в Миссисипи, а может, и во всех Соединенных Штатах. Это к северу, в округе Туника, почти Мемфис. Я как-то видела в газете фотографии с их лачугами. Даже белые детишки выглядели так, будто неделю ничего не ели.

Мисс Селия пытается улыбнуться и говорит:

– Я впервые нанимаю прислугу.

– Да уж, вам она точно нужна.

– Я была так рада получить рекомендации от миссис Уолтер. Она мне все о вас рассказала. Сказала, что вы готовите лучше всех в городе.

Ничего не понимаю. После всего, что я сделала с мисс Хилли прямо на глазах у мисс Уолтер?

– Она сказала… обо мне еще что-нибудь?

Но мисс Селия уже направляется к огромной винтовой лестнице. Иду за ней наверх, в длинный коридор, залитый солнечным светом. Хотя здесь две желтые спальни для девочек и две – голубая и зеленая – для мальчиков, ясно, что никаких детей тут нет. Только пыль.

– Здесь, в главном доме, у нас пять спален и пять ванных комнат. – Она указывает за окно, и я вижу большой синий бассейн, а за ним еще один дом. Сердце в груди гулко бухает. – А там дальше еще маленький домик, – вздыхает она.

В нынешнем положении я согласна на любую работу, но в таком большом доме должны и платить порядочно. И неважно, что дел здесь много. Работы я не боюсь.

– И когда собираетесь обзавестись детками, чтоб все эти кроватки не пустовали? – Стараюсь улыбаться и выглядеть приветливо.

– О да, мы намерены иметь детей. – Она нервно покашливает. – Ну, то есть, дети – это единственное, ради чего стоит жить. – И смотрит себе под ноги.

Проходит несколько секунд, прежде чем она направляется обратно к лестнице. Я иду позади и замечаю, как она придерживается за перила, будто боится упасть.

В столовой мисс Селия качает головой:

– Здесь ужасно много работы. Все эти спальни… и полы…

– Да, мэм, дом большой, – соглашаюсь я, а сама думаю: видела бы она мой домишко с раскладушкой в коридоре и одним туалетом на шестерых, поди, сбежала бы сразу. – Но у меня много сил.

– А еще надо все серебро почистить.

Она открывает буфет размером с мою гостиную. Поправляет свечу, которая чудесно смотрится в канделябре, и я понимаю, почему на лице у хозяйки столько сомнения.

После того, как по городу распространилось вранье мисс Хилли, три женщины подряд захлопнули двери передо мной, едва услышав мое имя. Я подготовилась к удару. «Ну давайте, скажите это, леди. Скажите, что вы думаете обо мне и серебре». Я готова была расплакаться при мысли о том, как мне подошла бы эта работа и что сделала мисс Хилли, чтобы она мне не досталась. Не отвожу глаз от окна, молясь и надеясь, что на этом наша встреча не закончится.

– Знаю, эти окна жутко высокие. Я их никогда даже не пробовала помыть.

Разрешаю себе дышать. Окна – предмет беседы чертовски более приятный, чем серебро.

– Окон я не боюсь. У мисс Уолтер я их мыла сверху донизу каждые четыре недели.

– А у нее один этаж или два?

– Один, но… все равно окон много. Вы же знаете, в старых домах полно всяких уголков и закоулков.

Мы наконец возвращаемся в кухню. Уставились на стол, но ни одна не присаживается. Я так нервничаю, не зная, что она надумала, прям голова кругом.

– У вас большой красивый дом, – начинаю я. – Все в нем имеется. Но работы тут много.

Она принимается теребить кольцо на пальце:

– Наверное, у миссис Уолтер было гораздо легче, чем здесь. Ведь сейчас-то здесь только мы живем, но когда появятся дети…

– A y вас есть еще кандидаты на место прислуги?

Она вздыхает:

– Их целая куча уже приходила. Я просто не нашла пока… подходящего человека. – И косится в сторону, покусывая ногти.

Жду, пока она сама скажет, что я тоже не подхожу, но мы просто стоим, молча вдыхая рассыпанную муку. В конце концов я выкладываю последнюю карту, шепотом, потому что это все, что у меня осталось:

– Знаете, я ушла от мисс Уолтер, потому что она отправляется в дом престарелых. Она меня не увольняла.

Но она все пялится на свои босые ноги; ступни уже почернели, потому что полы не отмывали с тех пор, как она переехала в этот огромный старый грязный дом. Ясно, эта леди меня не хочет.

– Что ж, – говорит она, – я благодарна, что вы проделали такой долгий путь. Могу я хотя бы заплатить за потраченный бензин?

Подхватываю сумочку и решительно сую ее под мышку. Она одаривает меня радостной улыбкой, которую я могла бы стереть одним махом. Будь проклята эта Хилли Холбрук.

– Нет, мэм, нет, не стоит.

– Понимаю, было бы неплохо найти кого-нибудь, но…

Стою и слушаю, как она изображает огорчение, а сама думаю: «Давайте покончим с этим, леди, чтоб я могла сказать Лерою, что мы переезжаем на Северный полюс к Санта-Клаусу, где никто не слышал сплетен Хилли обо мне».

– …И на вашем месте я бы тоже не захотела убирать такой огромный дом.

Смотрю на нее в упор. Эти ее извинения заходят чересчур далеко, она, понимаете ли, делает вид, что Минни не получит работу, потому что Минни не хочет работать.

– Когда это вы слышали, что я говорила, будто не хочу убирать этот дом?

– Но это же и так ясно, пять горничных уже сказали мне, что работы тут чересчур много.

Мои сто шестьдесят пять фунтов и пять футов роста едва не выпрыгивают из белоснежной униформы:

– Чересчур для меня?

Она растерянно моргает:

– Вы… вы возьметесь за это?

– А зачем, по-вашему, я проделала весь этот путь к черту на кулички? Просто чтобы бензин сжечь? – И тут же захлопываю рот. «Только посмей все разрушить, она же предлагает тебе р-а-б-о-т-у». – Мисс Селия, я буду счастлива работать у вас.

Эта сумасшедшая смеется и бросается меня обнимать, но я тут же делаю шаг назад, давая понять, что на такое не согласна.

– Погодите, нам сначала нужно кое-что обсудить. Вы должны рассказать, по каким дням я должна здесь бывать, и… все такое. («Вроде того, сколько вы будете мне платить».)

– Ну, думаю… когда вам удобно приходить.

– У мисс Уолтер я работала с воскресенья по пятницу.

– Вы не должны появляться здесь в выходные дни. – Мисс Селия объедает еще немножко розовой краски со своего ногтя.

– Ладно. – Лучше бы работать побольше, но, может, потом она предложит мне готовить для парадного приема или что-то в этом роде. – Тогда с понедельника по пятницу. Теперь, в какое время вы хотите, чтобы я приезжала по утрам?