Вечное таинство – смерть - Валерия Леман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разумеется, малышке Лулу ни к чему было знать о моих подозрениях. В ответ на ее вопрос я лишь задумчиво пожал плечами.
– Понятия не имею. Мари так не похожа на большинство девушек. Молчалива, все держит в себе… А ты не знаешь, как давно она работает у отца?
Лулу радостно кивнула:
– Конечно, знаю! Вчера мы с Мари так мило вспоминали совместную работу в агентстве. Мы уволились оттуда почти одновременно: сначала я, а Мари – следом. Это было в конце июня, почти три месяца назад. Мы потеряли друг друга из вида. Но мой милый Жюль каждый вечер рассказывает мне обо всех событиях дня – ему нравится, что мне все это очень интересно, и я задаю свои вопросы. Так вот, где-то в конце лета он сообщил мне, что нашел прекрасную замену мадам Виту, которая стала ему почти родной, но – быть может, ты в курсе? – она решила уехать к своей дочке в Алжир, там работает муж дочки… Давай я налью тебе еще кофе?
Несколько секунд – и передо мной источала аромат новая порция кофе, а Лулу продолжала свой детски-восторженный рассказ:
– Так вот… Когда встал вопрос о секретарше, кто-то из знакомых направил к Жюлю Мари. Неудивительно, что Мари сразу же понравилась ему – такая милая, аккуратная. И русские корни! Помню, как Жюль сказал мне в тот вечер: «Что ж, моя милая Лулу, почти половина продукции моей марки реализуется в России, у меня наполовину русские дети и… И наполовину русская секретарша!»
Действительно, все так и было – я улыбнулся славной Лулу, которая в очередной раз рассмеялась от восторга. Мне же смеяться вовсе не хотелось – да, в общем и целом все благополучно: я в Париже, в доме отца, я, похоже, слегка влюбился в столь удивительную девушку Мари, но…
Но при всем при том: а) совершенно неизвестно, покинула ли мой дом в Москве несносная Вера Бунина; б) удивительная Мари неожиданно исчезла, оставив после себя окровавленный платок.
Между тем новый день давно начался, и мне пора было собираться в офис отца поработать, а плюс ко всему увидеть Мари и постараться прояснить неприятную ситуацию с ночным пребыванием на кухне некоего незнакомца и ее платком в крови на той же самой кухне.
Я поблагодарил Лулу за завтрак, почесал за ухом Билли, радостно завилявшего хвостом, и отправился в город.
Глава 11
Первые тревоги бытия
Первая новость в офисе «Садов», добавившая мне головной боли, – Мари на месте не было, ее заменяла другая сотрудница. Как ворчливо объяснил мне Старый Лис, моя Мари в офис не явилась, позвонив по телефону и весьма сбивчиво отпросившись еще на два дня.
– Я разочарован, мой дорогой Ален, – подвел итог отец, закуривая свою сигару. – Насколько Мари Петрофф пришлась мне по душе с первого дня работы, настолько она продемонстрировала полную безответственность после… После встречи с тобой. Боюсь, мне придется с ней расстаться. Ну а ты при желании можешь продолжить с ней свои отношения.
Мне его последняя фраза с интонацией легкой игривости нисколько не согрела душу. Мари не явилась на работу, сбивчиво отпросившись еще на два дня, – все это вкупе с платком, что я аккуратно положил в целлофановый пакет, выглядело слишком подозрительно. Потому я попытался тут же выяснить у отца адрес Мари либо номер ее телефона, а он направил меня за подробной информацией к своему управляющему Мишелю Пилье.
Мишеля Пилье я неплохо знал – этот тип вечно катастрофически занят, словно без его трудовой деятельности весь мир тут же провалится в тартарары. И на этот раз он был по своему обыкновению с головой в трудах праведных, но я все-таки заставил его порыться в бумагах и отыскать адрес Мари Петрофф – улица Фуке, 17. Что ж, это было уже нечто конкретное. Я решил отправиться к Мари прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик.
Едва я выехал со стоянки у «Садов», как с парижского неба начал тихо накрапывать, словно нашептывая детские сказки, теплый дождь. Кто как, а я люблю эти осадки осени – каждый раз октябрьский дождь создает особое настроение легкой меланхолии, когда даже раздирающие душу драмы воспринимаются не так остро, с долей грусти.
Я неторопливо рулил по мокрым улочкам Парижа, по радио в тон всему Джо Дассен пел «Индейское лето», а я, периодически сверяясь с картой города, приближался к заветному адресу «улица Фуке, 17». Как оказалось, Мари проживала в довольно отдаленном от работы месте. В таком случае странно, что у нее не было собственной машины, хотя бы самой старенькой и дешевой. Неужели бедняжка Мари каждое утро добирается до работы общественным транспортом?
Дом 17 по улице Фуке оказался массивным шестиэтажным с цветочным магазином и булочной на первом этаже, с чередой одинаково мрачных окон. Я без труда припарковался и направился к входным дверям. Естественно, на мои звонки по домофону никто не отозвался – я и не думал, что Мари, отпросившись с работы, попросту будет отсыпаться дома.
И все-таки ни с чем возвращаться назад не было никакого желания. Я начал набирать номера соседних с Мари квартир, пока по одному из них не отозвался бодрый женский голос: «Да? Это ты, Поль?!» В ответ я торопливо буркнул: «Я!», дверь тут же приветливо открылась, а я взбежал на второй этаж.
Дама, открывшая мне дверь по домофону, разумеется, терпеливо стояла на пороге своей квартиры, при виде меня удивленно вздернула брови:
– Это еще что такое?!
При первом же взгляде на эту милую мадам я бы мог поклясться, что всю свою жизнь, до самого ухода на пенсию, она мирно трудилась учителем в каком-нибудь колледже. Потому я поспешил широко улыбнуться и молитвенно сложил руки на груди.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru