Код Лавакрона - Альтс Геймер

Я увидел, что Хормуст смотрит в мою сторону, и помахал ему рукой. В ход пошли условные жесты военных. Мой бросок к старшему брату–монголу занял несколько секунд:

– Тенгир! Остаешься за командира. Береги людей. Мы попробуем вскрыть панцирь их черепахи.

Мы с Тараканом сползли с холма и двинулись обходным маневром. На другом фланге то же самое предпринял Хормуст с напарником. Оббежав поле боя кругом, я высунул нос из–за груды камней и изучил обстановку. Южане были, как на тарелочке – два шеренги бойцов приседали по очереди, словно занимались спортивной гимнастикой, а позади построения расположилось жвачное создание по имени Шакс и давало отбивку на смену. Сейчас мы покажем им свой скверный характер.

– Таракан! За три первых импульса жизнью отвечаешь! Четвертый разрешаю пропустить. Уяснил вопрос, насекомое?

Я стремглав вылетел из груды гранитных плит и помчался к южанам со всей скоростью моих изношенных коленей. Выстрел! Один готов. Следующий! Теперь мы посмотрим, кто из нас настоящий «гаситель». Боковое зрение доложило, что мой драгоценный китаец тоже принялся косить траву заднего ряда. Шакс повернул в мою сторону свою рогатую амбразуру. Первое выражение на его лице было комичным: «Не понял!», но лидер южан очень быстро прочитал ситуацию:

– Атака с тыла! Здесь Велчер! Отсекаем!

На моей фигуре тут же скрестились трассы всего отряда. Таракан честно отбил три «шока», а четвертый и пятый принял на свой хитиновый загривок. Пожертвовал собой, прикрыл командира. «Достойно!» – молнией пронеслось у меня в голове, когда я винтом ушел с прицельной директрисы. Южане в белых перчатках веером рванули прямо ко мне. За их спинами маячил Хормуст, он даже успел снять одного из «гасителей», но их, похоже, интересовал только Велчер. Мое правое бедро получило импульсную примочку и покрылось льдом онемения. Цепочка врагов уверенно брала меня в кольцо. Я, уже понимая, что мне крышка, попытался хотя бы достать Шакса, но промазал. А потом прозрачные спицы импульсов проткнули мне грудь, и в ней неожиданно кончился воздух. Таким образом я умер.

Мне снилась красотка Тиа в коротком бежевом платье. Она улыбалась мне на фоне снежных гор и лобби–бара с коктейлями. Где–то позади шумели волны, а легкий морской бриз будоражил мои волосы. Я открыл глаза. Надо мной висел низкий потолок с разводами водяных потеков. Четыре стены, облицованные галечником, темный пролом выхода. Лавакрон. Вот где мое настоящее место.

Ко мне склонилась испитая физиономия Набуяга, дыша миазмами перегара прямо в лицо. Бриз из его пасти не показался мне очень свежим. А шумело внутри моей головы. Шумело, колотило, громыхало до рези в глазах.

Ом сидел рядом с постелью, на которой возлежал доблестный демон Велчер. В руках развращенного монаха была открытая винная бутылка, а плечи покрывал немыслимого фасона бурнус с меховой оторочкой.

– Куда ты так разоделся? В нашей духоте сваришься заживо, – мои губы едва шевелились, поэтому пришлось шептать.

– Вот. Прикупил обнову, – гордо сказал Набуяг и приподнял руки, чтобы я мог лучше рассмотреть складки его накидки. – Ты же знаешь, у меня нет дома. А ночи, когда в Прайде выключают свет, бывают очень холодными.

– Ты – бродяга, Ом.

– Я – путешественник.

– Ладно, пусть будет – скиталец. Долго я так лежу?

– Не очень. Третий день всего. Тебя погрузили в…, – Ом нахмурился, пытаясь по памяти воспроизвести чужие слова. – Оздоравливающий медикаментозный сон! Именно так!

– Кому сказать спасибо? И вообще, как закончился бой?

– Превосходно! – Набуяг отхлебнул прямо из бутыли. – Когда южане оттянулись на тебя, Тенгир поднял народ в контратаку…

– Грамотно.

– Ага. У них за баррикадой остались только «желтоперчаточники». Мы уложили оборонцев прямо в упор. А после добили остальных. Потом кинулись к тебе, а ты не дышишь! Хормуст сказал, что в тебя влепили не меньше тридцати импульсов. Азриза бегом помчалась к саламандринам, говорила с их старшим, просила. Тот захватил с катамарана какую–то штуку, похожую на блестящего паука, и положил тебе ее на грудь. Такой шар с присосками.

– Аперка.

– Чего?!

– Армейский Переносной Реанимационный Комплекс.

– Э–э–э, вот как раз его, значит, – Набуяг тяжело ворочал языком, зажевывая слова. – Он выпустил из лап щупы, иглы и тыкал тебя ими минуты три, не меньше. Потом саламандрин сказал, что машинка вновь застучала. Будешь жить, то есть. Дал для тебя подгузники. Я их менял.

– Бедняга. Тяжко тебе пришлось. А дальше?

– Дальше наши грузили трофеи, ругались из–за дележа… э–э–э… соответственно. Твои ребята сначала горячились, потому что требовали процент за каждого южанина, которого уложили… э–э–э… лично, а Азриза хотела поделить по справедливости.

– Ах ты, старый мошенник! По справедливости? Ничего ты не понимаешь в армейских боевых премиях.

– Ну да. Но не все же были в белых перчатках. Кто–то не мог стрелять. Почему бонусы должны пилить поровну? Наша демоница все–таки сумела найти компромисс – предложила твоим хорошие должности в табеле Пурпурного Двора. Все остались довольны, – Набуяг сально повращал выкаченными глазами и добавил. – А Гэгэн в особенности.

– Какие погоны ему достались?

– Ему досталась сама Азриза. Эти двое сумели договориться и уже сутки не выходят из ее покоев. Я пытался подслушать под дверью, но стены толстые…

– Вот как?!

У меня чуть не вырвалось: «А я?». Мне уж было померещилось, что Азриза неравнодушна к моей персоне. Простофиля. Нашел, кому поверить. Я усмехнулся. Это все уязвленное самолюбие. Разве девочка мне что–нибудь должна? Ей нужно срочно окружать себя надежными людьми, а от Велчера непонятно чего ожидать. Хормуст – темная лошадка, Тенгир – тугодум, Гэгэн подходит лучше прочих. Податлив, внушаем. Ха–ха, опять уязвленное самолюбие! Теперь оно подкидывает успокоительное логическое объяснение, почему моей персоне предпочли другого и, на мой взгляд, менее достойного. Хитрая Азриза, наверное, пустила в ход все свои женские штучки на полную мощность, чтобы очаровать поклонника. Сутки не выходят. Э–э–эх!

Набуяг по–своему истолковал мою грустную усмешку:

– Велчер, ты не думай, тебе тоже причитается много чего. Не сомневайся!

– Спасибо, утешил старика. Шакс видел, что меня откачали?

– Кто?

– Шакс. Самые толстые рога в нашем квартале. Ну, главный бык–производитель в южном стаде.

– А–а–а… Нет, командир саламандринов приказал всем очистить берег. Грешников, кто еще не пришел в себя, волокли за руки. К тому же Азриза сразу утащила их вожака на переговоры. Вот такие дела. Птица твоя, кстати, прилетела. У входа дожидается.

– Хорошие новости. Ом, зачем ты избрал себе такой псевдоним? Почему ты не назвался подснежником или бабочкой?

– Не понял.

– Название меняет суть. Стоило обычных людей окрестить демонами, как они все превратились в подонков.

– Ве–е–елчер, – нерешительно протянул Набуяг. – Ты, вообще, как себя чувствуешь?

– Обновленным.

Наш путь подходил к концу. Еще один поворот – и вот, впереди моя переправа. Уже почти родная глушь. Знакомые холмы плакали вкраплениями слюды, под потолочным сводом ползла гусеница желтого тумана. Я шел первым, опираясь на посох. Сзади Хормуст вел под уздцы груженого разным хламом Лунного Зайца. Мы выбрались на открытое место и остолбенели.

– Эге, – сказал я.

– Вот это табор, – произнес Хормуст.

По всему берегу горели костры, непонятный народ суетился вокруг уродливых шалашей. Сам плот торчал посреди течения реки, с него как раз выметывали сеть.

– Велчер не хочет быть придворным демоном в Пурпурном доме. Велчер решил устроить себе собственный двор с челядью, – констатировал китаец, свежеиспеченный начальник стражи северной демонской популяции.

– О чем ты говоришь? Я понятия не имею, что тут творится! – начал протестовать я.

Прожектор прямо над нашей головой несколько раз тревожно мигнул и погас, как если бы кто–то неведомый врезал многоглазому Прайду кулаком под один из его окуляров. Раздался сухой электрический треск, и несколько стеклянных обломков шлепнулись наземь. Пара штук расплавилась в лавовом ручейке, а остальные рассыпались по грунту солнечными зайчиками.

Хормуст пожал плечами:

– Просто ты должен понимать, что делаешь. И к чему это может привести. Я буду вынужден доложить Азризе о том, что здесь увидел.

Мы скинули на тропу поклажу: полторы сотни рационов для людей, коробку органики для големов, пару рыболовных неводов с разной шириной ячеек, мешок с новой обувью и десяток боевых рукавиц. Хормуст пожал мою руку, еще раз глянул на лагерь беженцев, значительно хмыкнул и взлетел в седло. Шипастые подковы Лин Ту скрежетнули по галечнику, когда персекутор рванулся с места. Я уселся возле тюков, отбросив свою палку. Меня уже увидели с берега – целая процессия грешников направлялась в мою сторону. Впереди ступал бородатый розовощекий дед, и его плешь блестела, словно елочная игрушка. На рукаве серой хламиды у него были нашиты три красных полосы. Этого типа я раньше не видел. Грешники остановились в пяти шагах и склонились в почтительной позе. Старикан через секунду поднял свою лысину, а остальные продолжили демонстрировать смирение: