Избранное. Том 3: Никогда не хочется ставить точку - Олег Куваев

Итак, благодаря отсутствию косности, рутины и бюрократизма в этом вновь организованном учреждении через неделю после того, как пришла в Москву телеграмма, имелся штат из двух человек, снаряжение и деньги. Задание же было сформулировано достаточно четко: "Изучение аномалий гравитационного поля Земли на антиклинальных выступах палеозойских отложений Чукотки". Это была не тема, а частица намечавшейся крупнойтемы, пробный камешек в большой огород. Но большего в это лето и намечать было нельзя:

Главным из доступных палеозойских выступов на Чукотке было. Куульское поднятие на севере центральной её части. И хотя многие из корифеев чукотской геологии не считают его за палеозой, мы отнесли это за счет вздорного характера корифеев и твердо решили поставить работы там. Для этого требовалось пересечь его гравиметрическим маршрутом хотя бы один раз и именно по берегу моря, чтобы не привлекать сюда еще топографию. Аппаратура — три новеньких гравиметра отечественного производства — на складе имелась. Остальное же отдавалось на наше усмотрецие.

Свобода выбора для нас заключалась в том, чтобы при минимальных средствах выполнить работу с должной степенью надежности, ибо гравиметры, меряющие земную тягу, капризны, как больные младенцы. В обычных условиях, когда работают, допустим, фирмы, финансируемые богатыми нефтяными ведомствами, все делается с применением могучей транспортной техники. С той техникой вначале создается тщательно проверенная опорная сеть наблюдений, а потом уж идет работа, так что каждый участок работы гравиметр начинает танцевать от печки и кон

чает его тоже на печке. Капризный его нрав просто не успевает разыграться, зажатый в тисках достоверности. По нормальному работать мы не могли и потому решили взять с собой все три прибора, чтобы они шпионили друг за другом, а опорные измерения провести позднее, в тех местах, где они будут необходимы, и сделать это на дешевом самолете Ан 2 весной, в щедротах грядущегсфинансового года. Мы просто перевернули с ног на голову обычный порядок работы и этим выиграли время и деньги.

Осталось только добавить, что гравиметрические сведения необходимы титанам геологической мысли, а наше вновь созданное учреждение как раз намеревалось стать центром, где эти титаны соберутсясо всего северо востока страны, И эпереди маячили времена, богатые научными результатами и ассигнованиями. Конечно, я говорю не о всем учреждении, так как в стенах его уже сидели титаны, давали теории, результаты и выводы, но с капризной гравиметрической наукой, позволяющей заглянуть поглубже в земную кору, пока никто из них не был связан.

Куульский антиклинорий утыкается в берег Ледовитого океана между Чаунской губой и мысом Биллингса. Вдоль него течет большая река Пегтымель, и на побережье мелькают названия: мыс Кибера, губа Нольде, мыс Шалаурова Изба.

Побережье между Леной и Колымой даже на бывалого человека производит тяжелое впечатление. К океану здесь выходят низменности Приморская и Нижне Колым ская, болотистые тундровые равнины из кочек и озерной воды. Добравшись до моря, низменности долго не желают сдаваться и идут на север грязной водой мелководья, по которому летом олени уходят от берега на километр или два, чтоб испить полезной для оленьего здоровья солёной воды. Застрять на этих отмелях очень опасно. Яростная мелководная волна, может, и не разнесет в щепы, йо будет раскачивать края, пока мертвый ил не забьет трюмы, не засосет судно по палубу.

Выбраться на берег здесь можно, но это не значит спастись. Жилья нет на мертвых, не пригодных для навигации берегах, и след человека по тундре напоминает нере

шительный пьяный пунктир в обход проток озер, стариц й мокрых болот.

К востоку от Колымы берег становится веселее. Скалы мыса Баранов Камень, промытый галечник берега, и так до Чаунской губы, которую с запада охраняет песчаный равнинный остров Айон, а с востока — Шелагский мыс, — все это путало мореходов.

Унылыеберегаот Лены до Шелагского мыса описал и нанес на карту купец из Великого Устюга Никита Шалау ров. Он же открыл Чаунскую губу, остров Айон и одним из первых повидал и засек Ляховский остров из группы Новосибирских островов.

Он погиб в 1764 году в очередной отчаянной попытке открыть путь из Ледовитого океана в Тихий. Имя его можно найти только на очень подробных картах. Незначительное место в низовьях Колымы под названием Зимовка Ша лаурова, крохотный островок Шалаурова в Восточно Сибирском. море и мыс Шалаурова Изба, неподалеку от известного мыса, названного именем бездельника капитана Биллингса.

Я назвал бы судьбу Шалаурова странной, потому что сей неистовый человек изменил купеческому предназначению ради морской гидрографии и открытия новых земель. Для географической науки он сделал достаточно много, больше многих прославленных путешественников, но имя его более известно как символ редкого упорства и редкой, неудачливости. Хотя в одиночку он сделал работу крупной государственной экспедиции, его фамилия не прижилась в летописи географической славы. И тут ему не везло.

Грустная, как звук походного горна, история этого человека взволновала меня очень давно. Хотя я случайно узнал о нем, но получилось так, что за несколько лет я побывал почти во всех местах, связанных с его именем, не был только на Лене, где он построил свой галиот "Вера, Надежда, Любовь".

3

В истории освоения Чукотки имя Шалаурова встречается первый раз в 1748 году, когда он решил совершить отчаянное плавание на Камчатку на самодельном судне, выстроенном из жидкого леса, который островками рас

тет на реке Анадырь. Купец Шалауров искал тогда новые охотничьи и торговые угодья, нюхом чувствуя богатейшие возможности не выбитых котиковых лежбищ, торговли с неоткрытыми племенами: Он задолго до срока чувствовал богатейшие возможности, которые позднее золотым потоком залили Российско Американскую компанию, пайщиками которой состояли люди царской фамилии, острого ума купцы и даже барин — поэт Державин.

Уже тогда вместе с ним был Иван Бахов. О Бахове из. вестно мало. Одни историки называют его купцом, другие упоминают, что он "сведущ был в науке мореплавания", попросту был моряком, а Мартин Соур, секретарь ленивого капитана Биллингса, проделавший с ним чукотское путешествие, в книжечке, изданной на немецком языке и вдали от русской цензуры, называет Бахова ссыльным морским офицером, в юности участвовавшим в заговоре Мен шикова.

Злая звезда Шалаурова сказалась уже в этой экспедиции. Их самодельное судно вынесло на Командорские острова и разбило как раз у острова Беринга, где за семь лет до них умирал и умер от цинги сам командор Беринг.

Как известно, оставшаяся в живых часть экспедиции Беринга построила судно из останков знаменитого корабля "Святой Петр" и уплыла на Камчатку.

Семь лет спустя Бахов и Шалауров выстроили судно и ухитрились таки добраться до Большерецка.

После этого имя Шалаурова исчезло до 1755 года. В 1755 году вышел указ Сената: "Ивану Бажову и Никите Шалаурову для своего промысла ко изысканию от устья Лены реки, по Северному морю, до КоЛымы и Чукотского носа отпуск им учинить".

Снова купец Шалауров затевал отчаянную экспедицию "для собственного промыслу". Но странным здесь было то, что он обязался "собственным коштом" составить карты к востоку от Лены и практически открыть морской путь на этом участке.

Ни одна государственная даже, а не за "собственный кошт", экспедиция не имела перед собой таких обширных задач, исключая задуманную Петром I Великую Северную экспедицию, которая, как известно, распалась на ряд отдельных".

В первый год они добрались только до устья Яны. Ледовая обстановка была очень тяжелой. Шалауровпешил

так, что проскочил даже мимо замеченного им нового острова, хотя и нанес его на карту. Это был один изЛяхов ских островов, которые тогда еще не назывались Ляхов скими, потому что сам Ляхов доберется до них лишь через десять лет, в 1770 году.

Построенный".собственным коштом" галиот, видно не был отличным судном, команда же Щалаурова; соетоя ла из "ссыльных и беглых", точь в точь как у Христофора Колумба, который в свое время набирал экипаж по тюрьмам и камерам смертников.

Они зазимовали у мыса Сексурдах. В 1823 году их зимовку видел штурман Ильин, участник известной экспедиции Анжу.

В следующем, 176 году Шалауров упрямо двинулся на восток и снова застрял. На сей раз у Медвежьих остро. вов. С трудом ему удалось ввести судно в устье Колымы.,

Неподалеку был Нижне Колымский острог, где нахо „лились казаки поселенцы, начальство местных уездов и продовольственный склад. В припасах и провианте "куп цу" Шалаурову было отказано, и зимовка получилась очень тяжелой. Умерли три человека из команды. И умер| Иван Бахов, которому "ведома была наука мореплавания". :.".::ф