Лука Витиелло - Кора Рейли

Маттео присвистнул.

— Срань господня. Они что, совсем с ума сошли? Что сделала бедная девушка, чтобы заслужить такую судьбу?

Я не был в настроении для его шуток. Я хотел ударить что-нибудь очень сильно.

— Она старшая дочь Консильери и похожа на ангела, спустившегося на землю, если верить Фиоре Кавалларо.

— Значит, они выдают ее замуж за дьявола. Брак, заключенный в аду.

— Ты начинаешь раздражать меня, Маттео. — я перегнулся через стойку бара и схватил самую дорогую бутылку виски, которую наш отец хранил для особых случаев.

Я поднес ее к губам и сделал большой глоток. Маттео выхватил бутылку из моей руки и опрокинул ее обратно, выпив значительное количество янтарной жидкости, прежде чем вернуть ее мне.

Так мы ходили взад и вперед некоторое время, прежде чем Маттео заговорил снова.

— Они действительно заставят тебя жениться на этой девушке? Я имею в виду, что я извращённый в этих вещах, но трахнуть пятнадцатилетнюю слишком, даже для меня.

— Ее мудак — отец хоть завтра может отдать ее мне. Этому ублюдку, похоже, все равно.

— Что ты собираешься делать?

— Я сказал отцу, что не женюсь на ребёнке.

— И он ответил тебе, что надо быть мужиком и делать то, что велит твой Капо.

— Он не может понять, почему девушка должна быть взрослой выходя замуж. Все, что ей нужно делать, это раздвинуть ноги для меня.

Маттео сузил глаза в той чертовски раздражающей манере, которая была у него, когда он пытался что-то понять.

— Ты бы хотел?

— Хотел был что? — я знал, что он имел в виду, но меня чертовски раздражало, что он спрашивал об этом.

Я ожидал этого вопроса от всех остальных, но не от него. Он знал, что даже у меня есть определенные границы, которые я не хочу пересекать. Пока. Жизнь может быть сукой, особенно если ты в мафии, поэтому я научился, что «никогда не говори никогда» — это девиз, которым нужно жить.

— Трахнуть ее?

— Я убийца, а не педофил, идиот ты этакий.

— Ты говоришь, как истинный филантроп.

— Пошел ты, и прекрати читать гребаный словарь.

Маттео ухмыльнулся, и я с ухмылкой покачал головой. Этот ублюдок знал, как заставить меня чувствовать себя лучше.

• ── ✾ ── •

Маттео почти не умолкал с тех пор, как мы вышли из самолета, и, очевидно, не собирался этого делать теперь, когда мы находились в особняке Скудери. Я был в нескольких секундах от того, чтобы ударить его в горло.

— Перестань дуться, Лука. Ты должен быть счастлив. Сегодня ты встретишься со своей невестой. Тебе не интересно, как она выглядит? Она может быть страшной.

Отец не позволил бы Наряду обмануть нас таким образом. Но я не нашел ее фотографию в интернете. Скудери, казалось, держал свою семью подальше от глаз общественности.

— Странно, что горничная не последовала за нами. Похоже на риск позволить потенциальным врагам ходить по дому без присмотра. Это заставляет меня задуматься, не ловушка ли все, — сказал Чезаре, продолжая оглядываться через плечо.

— Это игра власти. Скудери хочет показать нам, что он не беспокоится о нашем присутствии, — сказал я, когда мы направились в ту сторону, куда указала нам горничная.

Я услышал, как в нашу сторону побежали люди. Моя рука потянулась к пистолету. Чезаре и Маттео сделали то же самое, когда мы повернули за угол.

Когда я увидел, что вызвало переполох, я расслабился. Дети гонялись друг за другом, несясь прямо на нас. Мальчику удалось остановиться, но молодая девушка бросилась ко мне, размахивая руками, и врезалась в мое тело.

Мои руки вытянулись, чтобы поймать ее. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, пока я держал ее за плечи.

— Лилиана! — закричала одна из девушек.

Мой взгляд метнулся к ней, потом к ее золотистым волосам, и я понял, кто она. Ария Скудери, моя будущая жена. Она была самой старшей в толпе, но, черт возьми, она выглядела такой чертовски молодой.

Я имею в виду, что не ожидал увидеть взрослую девушку, но я надеялся, что не будет настолько чертовски очевидным, что ей всего пятнадцать.

Когда я был в этом возрасте, я уже чувствовал и вел себя как мужчина. Я не был уверен, что бы я сделал, если бы Кавалларо и мой отец не согласились подождать, пока ей не исполнится восемнадцать.

Она была по-детски красива, но в ее юных чертах таилось обещание захватывающей дух красоты. Она была маленькой, но, учитывая мое телосложение, большинство девушек были такими. Через несколько лет, когда она станет моей женой, она будет потрясающей. До тех пор ей лучше научиться лучше скрывать свои эмоции. Она выглядела чертовски напуганной.

Я привык, что люди смотрят на меня таким взглядом, но с девушками я предпочитал восхищение и похоть, чем страху изо дня в день.

— Лилиана, иди сюда, — сказала она.

Было совершенно очевидно, что она пытается выглядеть сильной и взрослой. Она была бы более убедительной, если бы ее голос не дрожал и если в ее глазах не было того окаменелого блеска.

Я ослабил хватку на ее сестре, которая бросилась к Арии, будто дьявол следовал за ней по пятам. Неужели эти девушки никогда не встречали других мужчин? Скудери, вероятно, держал их в золотой клетке, что меня вполне устраивало.

— Это Лука Витиелло! — рыжая выпалила и фактически сморщила свой гребаный нос на меня.

Я не привык к такой грубости. Люди знали, что лучше не проявлять неуважение ко мне. Но только не отпрыски Скудери.

Раздалось шипение, и мальчик устремившись в мою сторону, напал на меня.

— Оставь Арию! Ты не получишь ее!

Чезаре сделал движение, чтобы вмешаться, как будто мне нужна была помощь против карлика.

— Нет, Чезаре. — я уставился на мальчика. Его пыл был почти восхитителен, если бы не был таким тщетным. Я схватил его за руки.

Ария подкралась ко мне, словно боялась, что я сверну шею ее брату, а потом и ей самой.

Блядь, что ее семья рассказала обо мне? Они должны были солгать. Я знал о своей репутации, и я чертовски гордился этим, но Арии не нужно было знать об этом — пока.

— Какой теплый прием мы получили. Вот оно, пресловутое гостеприимство Наряда, — сказал Маттео, как обычно позволяя своему болтливому языку говорить что попало.

— Маттео, — предупредил я, прежде чем он продолжил. Это дети, даже моя будущая жена, и им не нужно было слышать его красочный словарь.

Карлик извивался в моих руках, огрызаясь и рыча, как дикая собака.

— Фабиано, — сказала