Меня зовут Феликс - Марина Брутян

но доказательства пришли потом. Муж, жена и двое детей. Муж работает в банке, дети ходят в садик, а супруга — врач. Помню, еще совсем недавно отец семейства праздновал свой выпускной, а теперь он уже пухлый, лысеющий сотрудник банка. Он намного младше меня, и мы никогда не общались, но его взросление прошло на моих глазах. В выходные они все вместе куда-то уезжают, наверное, к друзьям на дачу, и возвращаются поздно вечером в воскресенье. Всё как в счастливых семьях. Но это все только на первый взгляд. Стоит присмотреться, и на поверхность всплывают очень интересные подробности.

Когда ночью я чешу лоб, то обычно просыпаюсь. А проснувшись, обязательно иду в туалет. Потом меня тянет покурить. Люблю курить в тишине на балконе, когда всё кругом спит.

К нашему дому периодически подъезжает одна и та же машина. Она подъезжает, музыка в ней на некоторое время стихает. Вижу, как две фигуры в салоне прилипают друг к другу, потом отдаляются, из машины выходит женщина и заходит в наш подъезд.

В первый раз я даже не придал этому значения. Но потом, когда я заметил периодичность, с которой машина появляется и сопоставил с громкими голосами из квартире на третьем этаже, я понял, что счастливая семья, проводящая выходные на даче, на самом деле переживает не лучшие времена. И эти не лучшие времена тянутся уже четвертый год. Мне было непонятно, почему же отец семейства не принимает никаких радикальных мер. Его всё устраивает? Не знаю, не могу понять и даже не знаю, как бы поступил, будь я на его месте. И тогда в голове всплывает картинка из детства. Я вспоминаю мать, отца, и ответ появляется сам: я бы этот вопрос решил иначе.

Был у меня похожий случай. С девушкой сильно моложе меня я встречался около года. Для кого-то это маленький срок, но для меня весьма внушительный. Она меня понимала с полуслова, мне не нужно было ей что-то доказывать и объяснять. Когда это состояние понимания куда-то исчезло, не могу сказать, но однажды я осознал, что мое доверие к ней пошатнулось. Шаталось оно недолго. Я не люблю ходить вокруг до около и прямо спросил:

— У тебя есть еще кто-то, кроме меня?

Вероятность того, что мне наставили рога, была настолько велика, а нежелание остаться в дураках так сильно, что, кажется, я должен был поступить как и многие: сделать вид, что ничего не происходит. Я бы отдал многое, чтобы тогда на остановке не видеть целующихся рыжую Настю и однокурсника.

Но сейчас было иначе. Мой вопрос оказался неожиданным не только для меня.

— Да, — ответила она безо всяких прелюдий и попыток что-то объяснить.

Я застал ее врасплох и получив ответ, который сам в действительности не хотел услышать.

— Убирайся…

И она убралась. А я сделал еще шажок к убеждению, что слишком сложен для женщин.

Теперь, когда я слышу ссору соседей, когда я вижу, как женщина, несмотря на эти ссоры, продолжает уходить из дому и ночью возвращаться всё в том же автомобиле, я задумываюсь, почему же ее муж не говорит ей «убирайся»? Ради детей?

И опять возвращаюсь к отцу, который ради меня не развелся с матерью, за что поплатился жизнью. На самом деле жизнь — это борьба, в которой мы все в итоге проиграем. Поэтому в этой борьбе не важно, кто победит, важно лишь то, как мы боремся. Кто-то предпочитает хитрить и изворачиваться. А кто-то пытается играть по-честному, требовать справедливости. Но при этом сам не всегда готов быть справедливым. Как часто мы называем предательство предательством, но боимся назвать любовь любовью. Честно ли это? Честно ли поступал я, когда не признавался в любви человеку, который был мне дорог, который доверял мне и с которым мне было так спокойно? Почему мы так боимся наделить любовь словами? Боимся, что она захлебнется в пустых словах, а тишине уже нечего будет сказать? И чего мы добьемся? Те, кто любили нас как сумасшедшие, в конце концов сойдут с ума, а те, кто играл в любовь — проиграют. В конце все мы умрем, а последней умрет надежда. Когда же мы это наконец осознаем, спокойствие и мир с фанфарами придут к нам домой, но дома уже никого не будет. Я ведь говорил, что жизнь это борьба, в которой мы все проиграем? Кажется, я раньше времени начал проигрывать.

Глава 8

≪Если женщина в сети,

то она уже подсознательно

готова влюбиться≫.

Котик жил аквариуме среди коряги и коры. Лазил по ним и был доволен своей жизнью. Ел он крайне редко, раз или два в месяц. Любил лежать на спине, когда у него хорошее настроение. Тогда я доставал его, сажал себе на кисть и любовался этим красивым пушистым существом. Ну чем не кот? Иногда он бывал не в духе. Сидит себе неподвижно на коре. Я подхожу к аквариуму, смотрю на него, стучу по стеклу, а Котик отворачивается от меня и продолжает сидеть. Интересно, он меня узнает? Я знаю, что пчелы способны распознавать и запоминать лица людей. Раньше говорили, что они только по запаху узнают человека, но потом ученые пришли к выводу, что они и лица способны запомнить. А могут ли узнавать человека пауки?

Мои размышления прервал телефонный звонок. Это был Леша, мы с ним ходили на скрипку. Ему тоже не суждено было стать скрипачом, но понял он это позднее, когда срезался на экзамене в консерваторию. Неудавшийся скрипач поступил на экономический факультет и вот уже больше тридцати лет работал в крупных финансовых организациях. Года два назад его, как хорошего специалиста, пригласили на работу в новый и перспективный банк. Леша по этому случаю даже сменил прическу и сбрил бороду. Говорил, что так он выглядит моложе, а в новом банке он предвкушал новые перспективы, связанные не только с финансами и карьерным ростом. Но в какой-то момент у банка, а следовательно, и у Леши, появились серьезные проблемы. Он оказался под следствием и провел несколько месяцев в СИЗО.

Сейчас по телефону он сообщил, что с него сняты все обвинения, его освободили и что он будет рад нас всех повидать. Нас всех — это меня, Топора и Жукова.

Гога к нам присоединялся крайне редко. Он высыпался днем и настраивался на длительные ночные переговоры с любимой американкой. Разница во времени имеет свои недостатки.

— Самое отвратительное, что там у всего есть рамки. Даже у неба. И каждый