Всего лишь человек - Гарет Робертс

Вскоре четвёрка подошла к узкому переулку, образованному двумя опасно наклоненными крышами. И когда Джейкоб собрался спуститься, его грубо оттолкнул человек, совсем не похожий на остальных обитателей Остерберга. Это был мужчина невысокого роста, его круглое недовольное лицо с морщинами пятидесятилетнего частично скрывала широкополая шляпа. Он щеголял в причудливом сочетании одежды: под мастерски накинутым на плечи плащом виднелись изящный лиловый жилет, рубашка с бабочкой и совсем не подходящие к ним выцветшие штаны боевой раскраски, подвязанные куском верёвки; ноги были обуты в потёртые бейсбольные ботинки зелёного цвета. Человек затопал дальше по переулку, не глядя по сторонам и бормоча что-то себе под нос.

Том и Джейкоб переглянулись и тихо посмеялись. Розе показалось это весьма зловещим.

Миновав тесный переулок, они прошли через гигантскую деревянную дверь и очутились в большом сарае, оборудованном под офис. Полом служил ничем не покрытый камень пещеры. В стиле открытой планировки повсюду располагались около двадцати столов с громоздкими металлическими механизмами, прошедшими стадию печатных машинок, но ещё не совсем ставшими компьютерами. На них что-то печатали люди.

Внимание Доктора и Розы было приковано к человеку в шляпе, стоявшему напротив стола, за которым, непристойно расслабившись, сидела невероятно высокая и невероятно красивая темноволосая женщина. Походившая симметричными чертами лица на остальных жителей города, она отличалась ярко-голубым глазами, окаймлёнными длинными, великолепно завитыми ресницами. На ней были такие же джинсы клеш и искусно сшитый деловой пиджак с большими лацканами. На бейдже значилось ШАНТАЛЬ. Присмотревшись, Роза увидела, что у всех бейджей под именем есть маленькая, как на мобильных телефонах, клавиатура.

От всех столов отходили длинные металлические трубы, которые, соединяясь в своеобразную сеть, покрывали весь офис и скрывались за стеной. Женщина согнула листок бумаги, вложила в конверт, запечатав, поместила в конец трубы, и письмо со свистом вылетело из рук. Бабушка рассказывала маленькой Розе, что на прежней работе, в кооперативе, такая система использовалась для передачи сообщений и денег.

Шанталь подняла голову и улыбнулась человеку в шляпе.

— Здравствуй, Куилли. Рада тебя видеть, — сказала она монотонным голосом, почти без эмоций.

«Колл-центр», — подумала Роза.

— Нет, не рада, — грубо ответил мужчина.

Шанталь быстро нажала несколько кнопок на бейдже:

— Ну, теперь да. Чем могу помочь?

— Уже 49-й день, Шанталь, — сказал Куилли.

— Да, и вполне хороший день. Выпьешь с нами позже? — Она повысила голос и крикнула на весь кабинет. — Напьёмся вечером персикового шнапса!

Тут же раздался одобрительный свист и крики сидевших за столами людей.

Куилли облокотился на стол, практически плюя от злости Шанталь в лицо:

— Предполагалось, что эксперимент продлится сорок дней! Да, уже сорок девятый день, так могу я дать совет? Забудь о шнапсе и потрудись выяснить, какого чёрта мы ещё здесь!

— Остербержский эксперимент был продлён, я всех уведомила, — женщина никак не отреагировала на его гнев.

— Но с чего его продлевать?

Сжимающие край стола, костяшки пальцев Куилли побледнели.

— Не беспокойся, — небрежно бросила Шанталь. — Скоро всё само собой образуется. А теперь, разве у тебя нет обязанностей, которые нужно выполнять? Вот у меня есть.

— Я не могу не беспокоиться! — взревел мужчина в шляпе.

— О, ещё как можешь, — с улыбкой на лице и всё так же монотонно стояла на своём его собеседница. — Просто нужна комбинация из серии 662.

— Я и без этого могу прожить! — фыркнув, Куилли отодвинулся от неё и обратился ко всем. — Могу прожить без самодовольства, без всей этой вашей чепухи! Я просто хочу знать, почему мы до сих пор здесь!

Он кинулся к ближайшему рабочему и опрокинул письменный стол. Под смех коллег сотрудник офиса встал со стула, поднял его и, поставив обратно печатную машинку и подставку для карандашей, снова уселся.

Куилли взревел и опрокинул стол ещё раз.

Невозмутимый рабочий также просто повторил свои действия.

Расправив плечи, человек в шляпе приготовился сделать третью попытку, но Доктор схватил его за плечо:

— Эм, можно мне предложить? Остыньте.

Секунд пять Куилли впивался в него глазами, а затем в поле его зрения попала Роза. Как правило, такой взгляд сразу бы её оттолкнул, но в этом месте естественность реакции была облегчением.

Мужчина в шляпе повернулся к Шанталь, указывая на пару:

— А это ещё кто?

— Понятия не имею, голубчик, — пожала она плечами. — Полагаю, их прислал Комитет. Должно быть, это опоздавшие.

— И так вырядились? — Куилли с ног до головы оглядел Розу. — Эта одежда… где она её взяла?

— Почему бы у неё самой не спросить? У неё даже имя есть, — возмутилась та.

— Пожалуй, — согласился Доктор, — у нас обоих есть. Это Роза Тайлер, а я — Доктор. И вы правы, мы опоздали.

— Сильно опоздали, — засомневался Куилли.

— Не позволяйте ему вызвать в вас неприятные чувства — это единственное, чего он хочет, — будто бы говоря о пятилетнем озорнике, произнесла женщина и поднялась во весь свой немалый, почти двухметровый, рост. — Здравствуйте, меня зовут Шанталь. Добро пожаловать в Остерберг! Наша миссия — приносить пользу, изучая человеческую историю в её непосредственной окружающей обстановке.

— Мило, — сказала Роза, стараясь, чтобы её слова прозвучали подобающе.

— Так и есть, — улыбнулась Шанталь.

Затянувшееся изумление Куилли начало раздражать Розу, и она вежливо попросила:

— Вы не могли бы перестать так смотреть на меня?

— Это Т.П. Куилли, — продолжала темноволосая женщина, — старший зоотехник. Если вы не заметили, скажу прямо, он — Отказавшийся. Хотя уверена, Вам ещё представится такая возможность.

— Вот как? — сказал Доктор, будто это всё проясняло. — А это Роза, она — мой…

— Начальник, — быстро вставила девушка.

— Начальник, — подтвердил Повелитель времени и, подчёркивая каждое слово, продолжил. — Спускаясь по очаровательной лестнице, она как раз говорила, что нужно переговорить со старшим зоотехником и изучить проведённые исследования. Её очень интересует животное, встретившееся нам на поверхности.

— Да, — поняла намёк спутница, — именно об этом и шла речь. Мистер Куилли, Вы не могли бы показать нам свои труды?

— Конечно, — согласился всё ещё странно смотревший на неё человек в шляпе, — идёмте, — и затопал прочь. Роза направилась за ним.

Через пару поворотов извивающихся улиц Остерберга они подошли к хижине с неуместно пригвождённым к непосредственному входу крыльцом. Куилли толкнул дверь и пригласил Розу внутрь. Во время дороги он не проронил ни слова, но каждый раз, бросая становившийся всё хуже и хуже взгляд на свою спутницу, неодобрительно качал головой. Это начинало надоедать Розе, но Доктор надеялся на неё, надеялся, что она возьмёт себя в руки и что-нибудь откопает. Но ведь необязательно было идти к этому старому развратнику.

В тёмной и просторной гостиной стояли потрепанный диван, скрипучий стеллаж, заполненный книгами, и большой стол, на котором было навалено ещё больше книг и раскидана коллекция банок. Заглянув в одну из них, Роза обнаружила маринованное сердце животного. В углу виднелись стиральная машинка и несколько компакт-дисков на стержне, а за стеклом, словно музейный экспонат, покоился совсем не выглядевший футуристическим персональный компьютер из XXI века. Завершали беспорядок и хаос драный коврик, недоеденный бутерброд с сыром, куриная ножка и маленький черно-белый телевизор, вещавший фильм о команде по синхронному плаванию.

С опытом путешествий во времени Роза могла довольно быстро составить картину, какой бы странной она ни была, обращая внимание на окружающие предметы, сказать о характере нового места, чего можно здесь ожидать, а чего — нельзя. В квартире же Куилли ничего не соответствовало городу или остальным остербержцам: ни одежда, ни пожитки этого человека не имели никакого смысла.

Он закрыл дверь и, многозначительно кашлянув, с подозрением начал:

— Итак, юная леди…

— Предупреждаю, попробуете хоть пальцем меня тронуть, я выцарапаю Вам глаза, — достаточно дружелюбно сказала привыкшая иметь дело с пожилыми людьми Роза.

— К сожалению, я не трогал никого уже очень давно, — усаживаясь и вытягивая ноги, сказал Куилли, продолжая наблюдать за девушкой, словно она была каким-то редким, и от того ценным, экземпляром. — Итак. Предполагалось, мы вернёмся домой девять дней назад. Меня не прельщает перспектива оставаться здесь и дальше, в этой пустынной дикой местности.