Присутствие. Дурнушка. Ты мне больше не нужна - Артур Миллер

Пораженный, мужчина присел на корточки и задумался над разворачивающейся перед ним странной картиной. Согласно общим представлениям, строительство бобрами плотин имеет целью перекрыть этой плотиной водный поток, чтобы образовался водоем, в котором бобер сможет построить хатку и растить потомство, не опасаясь хищников. Такое предприятие обычно приводит к обезлесению значительной территории, а зверьку дает тонкие ветки для строительства жилища и целлюлозу от стволов сваленных им деревьев, которой он питается. Но у этого малого уже есть глубокое озеро, где можно строить хатку! И он уже ее построил. И зачем ему теперь понадобилось забивать трубу, перекрывать водосток и еще больше поднимать уровень воды? Его усилиями можно было восхищаться за их инженерное мастерство, но в данном случае в них отсутствовал всякий смысл. Последив несколько минут за работой зверька, человек вдруг почувствовал грусть и неудовольствие — эти эмоции вызвало в нем наблюдаемое, и ему пришло в голову, что он по какой-то причине слишком привык полагаться на природу как на истинный источник железной логики и порядка, которые нарушают только безмозглые человеческие существа, снедаемые жадностью, легкомыслием и глупостью. Этот бобер тоже вел себя как последний идиот, воображая, что устраивает себе водоем, когда здесь и без того прекрасное озеро. Мужчина снова прицелился, на этот раз поближе к зверьку, чтобы снова напомнить тому, что его присутствие здесь нежелательно, выстрелил, заметил, как хвост опять взметнулся и шлепнул по воде, и этот идиот исчез. Но через несколько минут появился опять и продолжил забивать трубу. Человек почувствовал себя слабым перед такой настойчивостью, перед этой абсолютной преданностью делу. Сам он был сильно другим — нестойким в своих убеждениях, склонным к вечным сомнениям. Ему нужен совет специалиста; так или иначе, от этого зверя надо избавиться.

Карл Мелленкэмп, сын аптекаря, вот кто был ему нужен. Карла он знал с младенчества, наблюдал, как тот рос, пока не вырос до немыслимых размеров — а ему теперь было под тридцать, — ростом выше шести футов, вес его, наверное, перевалит за цифру двести, с этой его походкой враскачку, с мощными кулаками профессионального лучника, с прямым и неподвижным взглядом каменщика, в этой его вечной соломенной шляпе с загнутыми вверх полями, которую он носил, чуть сбив на левый бок, и в жару, и в холод все последние десять лет, а может, и больше. Карл жил тем, что клал кирпичные стены, пристраивал к домам веранды, мостил садовые дорожки и охотился с ружьем и луком. Когда во второй половине дня он приехал в своем белом грузовичке-«додже», мужчина почувствовал: тяжкий груз ответственности сваливается с его плеч и взгромождается на плечи Карла.

Прежде всего они отправились осмотреть трубу. Карл захватил винтовку. Сквозь прозрачную воду они с некоторым удивлением разглядели, что зверек натаскал целую гору глины и ила и уложил все вокруг трубы высоким конусом, достающим до самого ее отверстия.

— Он намерен законопатить трубу как следует и навсегда.

— Зачем он это делает? У него же и так есть озеро, — спросил мужчина.

— Вот и поинтересуйся у него, когда он в следующий раз появится. Придется нам его убить. И его жену тоже.

Мужчина влез на самый гребень дамбы и встал там, качая головой.

— Может, сумеем его как-нибудь отвадить?.. И я не видел никакой его жены.

— Да она тут где-то, — сказал Карл. — Это молодняк, их, видать, изгнали из того семейства, что живет в озере возле Уитлеси. Им, наверное, года два-три. Они решили создать новую семью. И намерены здесь поселиться. — И, махнув рукой в сторону ряда сосен у дальнего конца озера, которые мужчина четыре десятка лет назад высадил сюда саженцами, добавил: — А с этими уже можешь распрощаться.

— Мне бы не хотелось их убивать.

— Мне тоже. — Карл прищурился, высматривая что-то вводе. Потом выпрямился: — Давай-ка я попробую туда помочиться.

Солнце уже почти зашло, и в сторону озера протянулись длинные тени. Синева неба темнела. Карл прошел до конца плотины, туда, где была бобровая хатка, и помочился на землю рядом с тем местом. Потом вернулся к мужчине и встал рядом, снова качая головой.

— Сомневаюсь, что это сработает. Они уже слишком много труда вложили в свою постройку.

Потом они услыхали всплеск и увидели, как зверек — или один из зверьков — появился в дальнем конце озера и теперь выбирается из воды и, не боясь запаха человека, идет дальше, проходя в нескольких футах оттого места, где Карл мочился.

— Ну, вот тебе и пожалуйста, — прошептал Карл. — Я сейчас его сниму, пока он на суше, хорошо?

Мужчина кивнул. В груди поднялась ненавистная, бьющая как ножом радость убийства.

— Кстати, — спросил он с иронической улыбкой, — это законно?

— В нынешнем году — да, — ответил Карл. — Мы в конце концов пришли к заключению, что они вредители.

— А как насчет установки ловушек?

— У меня нету ловушек. Да и что с ними потом делать? Они ж никому не нужны. Я, правда, знаю одного парня, который купит шкурки, они ведь теперь уже не под охраной.

— Ну ладно, — согласно кивнул мужчина.

— Не двигайся, — прошептал Карл и опустился на одно колено, поднимая винтовку к плечу и сбрасывая предохранитель, навел оружие на зверька, который карабкался к вершине дамбы. Но тот внезапно развернулся и стремительно бросился вниз по склону, по которому только что взбирался, и скользнул в воду. Карл поднялся с колена.

— Как он узнал?.. — спросил мужчина.

— Ох, они прекрасно в этом разбираются, — ответил Карл с некоторой даже гордостью старого и опытного охотника, способного оценить ум бобров. — Стой здесь и постарайся не шевелиться. — Он говорил очень тихо, заговорщическим тоном. — Я не хочу стрелять в него в воде, тогда он потонет, и мы его не отыщем, — добавил он. После чего прошел до конца плотины, в самый дальний ее конец, где находилась хатка, осторожно ступая по земле, чтобы не столкнуть какой-нибудь камешек и не вспугнуть зверьков, и балансируя на ходу винтовкой.

Напротив хатки росли густые камыши, вдоль самого уреза воды, некоторые торчали прямо в воде. Карл осторожно пробрался в середину их зарослей и присел на корточки, уперев приклад винтовки в бедро. Мужчина стоял на месте, в центре плотины, в пятидесяти ярдах от него, и наблюдал, поражаясь, откуда Карлу известно, где вынырнет бобер. А Карлу, как он с радостью успел убедиться, вовсе не хотелось убивать это животное.

Минуты текли одна за другой. Мужчина стоял и смотрел. И заметил в просветы между камышами, как Карл начал медленно и осторожно поднимать винтовку. Эхо от выстрела громко раскатилось над водой. Карл быстро вышел на мелководье и поднял зверька, вытащив его за хвост из камышей. Мужчина поспешил к нему, чтобы посмотреть поближе. Карл, держа винтовку в правой руке, поднял мертвого бобра левой и показал ему и тут же, внезапно, уронил тушку в траву, развернулся обратно в сторону озера, вскинул винтовку и выстрелил, целясь во что-то на противоположном берегу.

— А это была его женушка, — сказал он и, передав винтовку мужчине, поспешно двинулся по гребню плотины на другую сторону озера, где нагнулся, сунул руку в воду и извлек оттуда подругу бобра.

Потом они стояли на подъездной дорожке, и мужчина смотрел, как Карл гладит мех мертвого бобра, брошенного в кузов грузовичка.

— Мой приятель что-нибудь из них сделает. Настоящие красавцы.

— Я так и не понял, чего они добивались. А ты?

Карл всегда любил на что-нибудь опираться, когда стоял; вот и теперь он поднял ногу и поставил ее на ступицу заднего колеса, снял свою любимую соломенную шляпу и почесал вспотевшую голову.

— Ну, надо думать, у них была какая-то идея… У них ведь, знаешь, как у людей. У животных. У них и воображение есть. Вот и эти что-то такое себе вообразили.

— У них ведь уже было озеро. Зачем им было нужно что-то еще? — спросил мужчина.

Карла, кажется, не слишком заботил этот вопрос. Он, видимо, считал, что это не его дело — искать на него ответ.

А мужчина все не отставал:

— Может, это у него просто была такая реакция на звук вытекающей из трубы воды.

Карл засмеялся:

— А что, может быть! — Но сам-то он явно в это не верил.

— Другими словами, — продолжал мужчина, — может быть, вообще не было никакой связи между законопачиванием трубы и подъемом уровня воды в озере.

— Может быть, — сказал Карл, посерьезнев. — Особенно когда он уже построил свою хатку. Да, это странно.

— Может, его раздражала текущая вода. Не нравился этот звук. Может, ему его слышать было неприятно.

— Ну, это было бы странно, не так ли? Как и то, что мы считаем, что они это делали с определенной целью. — Он уже начинал склоняться к этой мысли.

— Может, у них и не было никакой определенной цели, — сказал мужчина, возбужденный этим соображением. — Они просто хотели, чтобы не было этого звука, а уж потом стали бы смотреть, поднимается вода или нет. Но у них в мозгах не существует связи между тем и другим. Они просто видят, что вода в озере поднимается, и это наводит их на мысль построить здесь хатку.