Перси Джексон и лабиринт смерти - Риордан Рик

Он посмотрел на меня заплаканными глазами.

– Перси, ты мой лучший друг. Ты же видел меня под землей. Тогда, в пещере циклопа. Ты действительно думаешь, будто я смогу…

Он запнулся. Я вспомнил море Чудовищ, где он застрял в пещере циклопа. Гроувер и так-то недолюбливал всякие подземелья, а с тех пор он их просто не переваривал. И циклопов он побаивался. Даже Тайсона… Гроувер пытался это скрывать, но мы с ним могли считывать эмоции друг друга, с тех пор как он установил между нами эмпатическую связь. И я знал, какие чувства он испытывает. Гроувер ужасно боялся этого верзилы.

– Мне надо идти, – с несчастным видом сказал сатир. – Меня Можжевела ждет. Хорошо, что ей нравятся слабаки…

Когда Гроувер ушел, я посмотрел на Квинта. Он угрюмо кивнул, как будто у нас была какая-то общая мрачная тайна. И снова принялся резать колбасу кинжалом.

После обеда я отправился на пегасовую конюшню, навестить своего друга – черного пегаса Блэкджека.

«Ого, шеф! – он загарцевал по деннику, хлопая черными крыльями. – Сахарку не найдется?»

– Ну, Пират, тебе сахар вреден, ты же знаешь!

«Ага, ага! Ну так что, принес или нет?»

Я улыбнулся и скормил ему целую горсть рафинада. Мы с Пиратом были старые друзья. Я несколько лет назад вроде как помог ему бежать с демонского лайнера Луки, и с тех пор он считал себя моим вечным должником.

«Ну что, шеф, никаких приключений не наклевывается? – спросил Пират. – А то я готов!»

Я погладил его по носу.

– Даже и не уверен, приятель. Тут только и говорят, что обо всяких подземных лабиринтах.

Пират нервозно заржал.

«Ого-го! Нет, это не для лошадки! Но ты же не дурак, шеф, ты же в Лабиринт не полезешь, а? А не то окончишь свои дни переработанным на колбасу!»

– Может, ты и прав, Пират. Там посмотрим.

Пегас задумчиво похрустел сахаром и встряхнул гривой, как будто сахар ударил ему в голову. «Йэхх! Хорошо! Ну, шеф, как одумаешься и решишь куда-нибудь полететь, ты только свистни. Старина Пират со своими друзьями за тебя любого стопчет!»

Я сказал ему, что буду иметь в виду. Потом на конюшню прибежала толпа ребят помладше, у них был урок верховой езды, и я решил, что пора уходить. У меня было нехорошее чувство, что Пирата я теперь увижу нескоро.

В тот же вечер после ужина Квинтус велел нам надеть боевые доспехи, как будто мы готовились к захвату флага. Но настроение у ребят было куда серьезнее. Стоявшие на арене ящики исчезли, и у меня было такое ощущение, что их содержимое теперь в лесу.

– Ну хорошо, – сказал Квинтус, стоя у главного стола в обеденном зале. – Идите все сюда.

Он был облачен в черную кожу и бронзу. При свете факелов его седые волосы делали его похожим на призрака. Миссис О’Лири весело скакала вокруг, промышляя объедками от ужина.

– Вы разобьетесь на двойки, – объявил Квинтус. Когда народ загомонил и потянулся к друзьям, он прогремел: – Как именно – уже решено!

– У-у-у-у! – взвыли все.

– Задача простая: найти золотой лавровый венец и не погибнуть. Венец завернут в шелк и привязан к спине одного из чудовищ. Чудовищ всего шесть. У каждого на спине шелковый сверток. Но венец всего один. Вам надо найти венец раньше других команд. И, разумеется, чтобы его заполучить, вам придется убить чудовище и остаться в живых.

Толпа возбужденно загомонила. Задача действительно выглядела понятной и доступной. Что мы, чудовищ не убивали, что ли? Мы все к этому и готовились.

– А теперь я объявлю, кто с кем пойдет, – сказал Квинтус. – Не торговаться. Не меняться. И не канючить.

– Гррафф! – Миссис О’Лири сунула морду в тарелку с пиццей.

Квинтус достал длинный свиток и принялся зачитывать имена. Бекендорф должен был идти с Селеной Боргард – его это вполне устроило. Братья Стоуллл, Коннор и Тревис, пойдут вместе. Это и неудивительно. Они все делали вместе. Кларисса – с Ли Флетчером из домика Аполлона: она – мечник, он – стрелок, сильная пара. Квинтус перечислял имена одно за другим, и вот, наконец, прозвучало:

– Перси Джексон – с Аннабет Чейз.

– Клево! – Я улыбнулся Аннабет.

– У тебя доспех перекошен, – только и сказала она и принялась перестегивать на мне ремни.

– Гроувер Ундервуд, – продолжал Квинтус, – с Тайсоном.

Гроувер чуть не выпрыгнул из своей козлиной шкуры.

– Что-о? Н-но…

– Нет-нет! – заскулил Тайсон. – Тут, наверно, ошибка! Этот козлик…

– Не ныть! – рявкнул Квинтус. – Встать рядом с напарником! Две минуты на подготовку.

Тайсон с Гроувером оба умоляюще уставились на меня. Я ободряюще закивал и замахал руками – мол, идите, идите вместе. Тайсон чихнул. Гроувер принялся нервозно грызть свою дубинку.

– Все с ними будет нормально, – сказала Аннабет. – Пошли. Давай лучше подумаем о том, как нам с тобой остаться в живых.

Когда мы вошли в лес, было еще светло, но под деревьями было темно, будто в полночь. И холодина такая, хоть и лето. Мы с Аннабет почти сразу напали на след: множество царапин, оставленных чем-то многоногим. Мы пошли по следу.

Перепрыгнув через ручей, услышали неподалеку треск сучьев. Мы спрятались было за валуном, но то были всего лишь братья Стоулл: они продирались через чащу, бранясь и спотыкаясь. Может, их отец и бог воров, но в лесу они шумели, что твои буйволы.

Когда Стоуллы прошли мимо, мы углубились в западные дебри, где водились самые жуткие чудовища. Мы вышли на утес над заболоченным озерцом, и тут Аннабет вдруг напряглась.

– Это то самое место, где мы прекратили поиски.

Я не сразу сообразил, о чем она. Прошлой зимой мы отправились искать Нико ди Анджело и именно тут оставили надежду его найти. Мы с Гроувером и Аннабет стояли на этой самой скале, и я уговаривал их не говорить Хирону правду: что Нико – сын Аида. Тогда мне казалось, что так будет правильно. Мне хотелось его защитить. Хотелось самому его найти и извиниться за то, что случилось с его сестрой. И вот теперь, полгода спустя, я был ничуть не ближе к тому, чтобы его отыскать. От этого мне сделалось горько.

– Я его видел прошлой ночью, – сказал я.

Аннабет нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

Я рассказал ей про послание Ириды. Когда я договорил, она устремила взгляд в лесные тени.

– Он призывает мертвых? Это нехорошо.

– Призрак давал ему дурные советы, – сказал я. – Уговаривал его отомстить.

– Ага. Призраки вообще дурные советчики. Они преследуют свои собственные цели. Сводят старые счеты. И еще они завидуют живым.

– Он придет за мной, – произнес я. – Дух упоминал про Лабиринт.

Она кивнула.

– Значит, решено. С Лабиринтом разобраться необходимо.

– Ну, может быть, – согласился я. Мне было не по себе. – Но кто же отправил это послание? Если Нико не знал, что я здесь?

В лесу хрустнула ветка. Зашуршала прошлогодняя листва. Через лес, за гребнем утеса, брело нечто огромное.

– Это явно не братья Стоулл! – шепнула Аннабет.

Мы обнажили мечи.

Мы поднялись на Зевсов Кулак, громадную груду валунов в центре западных дебрей. Это был естественный ориентир, ребята часто назначали там встречу во время вылазок, но сейчас там никого не было.

– Вон там! – шепнула Аннабет.

– Нет, погоди! – возразил я. – Сзади!

Это было странно. Шорох и шуршание доносились как будто бы сразу с нескольких сторон. Мы огибали валуны, держа мечи наготове, как вдруг кто-то сказал «Привет!» прямо у нас за спиной.

Мы резко развернулись, лесная нимфа Можжевела взвизгнула.

– Уберите эту гадость! – возмутилась она. – Дриады не любят острых клинков, ясно?

– Можжевела! – выдохнула Аннабет. – Ты что тут делаешь?

– Живу я тут.

Я опустил меч.

– В валунах, что ли?

Она указала на край поляны.

– В можжевельнике! Во тупой!

Ну да, логично. Я почувствовал себя идиотом. Я много лет общался с дриадами, но ни разу по-настоящему с ними не разговаривал. Я знал, что они не могут уходить далеко от своего дерева, потому что это источник их жизни. Но больше я про них почти ничего и не знал.