Книга Аркарка - Александр Редькин

К слову сказать, Визирдан имел представление о некоторых каналах утечки книг из Аксии, но кто именно этим занимался, он не знал. При продаже книг собственного перевода или переписывания Аркарк всегда следовал правилу не причинения духовного вреда будущим читателям и продавал только книги прошедшие его личную цензуру, не содержащие порочных мыслей. Так, например, он не продал богатому послу царя даклов единственную копию трактата графа Хенца, справедливо полагая, что Альтет был бы категорически против устроения общества людей по принципу вертикального рабства, изложенному брезгливым дядюшкой. Однажды Аркарк не взялся переводить занскую оккультную книгу о вызове эпического Дракона Ужаса из крови разных животных. Также отверг предложение размножить труд одного сектанта из витархемских свидетелей Грёнрика, который попробовал выйти на него через монаха Гриона. Вообще, отношения с книгами Аркарк уподоблял отношениям с людьми: с одними можно дружить, других надо любить, третьих стараться не подпускать к людям.

Маора ехала рядом, и всё время смотрела по сторонам, наслаждаясь природой. Её весьма радовал весенний лес, подступавший к дороге с обеих сторон. В лесных ямах таял рыхлый снег, пели вернувшиеся птицы, пахло мокрой хвоей. Аркарка она очень любила и прежде всего за внимательное и уважительное отношение к ней – дочери зажиточного даклицкого кузнеца. Аксийский язык она выучила ещё девочкой, благо даклы с аксийцами имели много общего в языке и культуре и считались как две ветви одного народа. В приданое Маора получила драгоценные камни, мешочек золотых монет и старуху-кормилицу, с которой и переехала к мужу в Витархем. Уже два года они просили у Альтета ребёнка и вот, наконец, этой весной он внял их мольбам. Аркарк ехал на полкорпуса впереди, и Маора заметила, что он опять думает о книготеке. Цель их внезапного путешествия в Тангир Аркарк ей пока не сообщил, хотя она знала о желании мужа организовать в Гигриде цех переписчиков или книжную мануфактуру. Маора поравняла свою лошадь с жеребцом Аркарка и спросила:

– Супруг мой дорогой, как долго мы будем гостить у Вишкуда?

– Маора, это зависит от того найду ли я переписчиков и толмачей.

– В таком случае, муж, тебе нужно посетить Чёрный монастырь. Тамошние монахи могут перевести любой текст, кроме занского.

– Боюсь, любезная Маора, что с ними будет не так просто договориться. Я всего два раза в жизни был в Гигриде, но успел убедиться в редкой прозорливости и излишней догматичности тангирских монахов. На званом обеде у князя глава гигридского монастыря и его ближайшие помощники мне заявили прямо, что согласны переписывать только избранные главы Белой книги.

– Аркарк, тебе с трудом удалось встретить одного Гриона, а ты хочешь найти ещё несколько переписчиков?

– Ну, во-первых, можно официально заняться и отдельными главами священной книги, но тогда придётся бычью часть денег оставлять в монастыре. Во-вторых, Тангир тем и хорош, что здесь выплавляют глисебр и делают пластины, а посему они обойдутся нам в Гигриде дешевле, чем при дворе у Рочилда. Если заручиться поддержкой Вишкуда и заинтересовать этим делом, то можно будет переписывать книги прямо в княжеском замке, – рассуждал мечник.

– Вишкуд богат и без того! – заметила Маора. – Он строит себе новый замок.

– Своей дочери Вишкуд действительно собрал такое приданое, что его не стыдно будет взять даже принцу Альду, когда малыш подрастёт. С книгами князь сможет стать ещё влиятельнее и, вероятно, не откажется поменять свободное золото на духовную власть и славу мудреца.

– Рочилда женили в пятилетнем возрасте, – вспомнила Маора. – Поэтому он так не любит королеву.

– Тише, любезная жена, – предупредил Аркарк. – Постарайся пользоваться нашим языком.

Книгочей посвятил Маору в иносказательный язык, но она использовала его редко. В Аксии не все мысли можно было произносить вслух, а те, что формально не запрещались и могли использоваться в разговоре, следовало тщательно взвешивать. Неосторожное слово могло отрицательно сказаться на материальном положении, здоровье или даже собственной жизни. В основном такая опасность исходила от разного рода доносчиков и жадных придворных.

Они ехали уже второй день по западной части графства Хеммзем. Ночевали на постоялом дворе зажиточного землевладельца и сменили одну лошадь. Аркарк взял в дорогу все свои деньги в количестве пятидесяти пяти грегеров, но понимал, что в Тангире всё равно придётся продавать пергаменты – пока найдутся переписчики или пока не закончится война. В том, что она началась, книжник не сомневался, однако Маоре об этом пока не говорил. Прислуживающую жене старуху он отправил в одну из деревень графства. Аркарк планировал достигнуть Гигрида дней за шестнадцать, но с учётом весенней лесной дороги и повозки, получалось, что дорога займёт не менее двадцати.

Утром следующего дня все худшие предположения Аркарка подтвердились. Не выспавшийся Дарг с хмурым и заторможенным видом управлял повозкой на каменистой дороге, как вдруг его сзади окликнул быстро нагонявший кавалькаду гонец. Именем короля он кричал всадникам уступить дорогу. Срочный королевский посыльный – это было видно по высокой шляпе и красно-синей попоне, со всей очевидностью также направлялся в Тангир и, периодически пришпоривая коня, явно рассчитывал прибыть в Гигрид не позднее конца недели. Дарг направил повозку к обочине, а пилигримы, Аркарк и Маора вообще съехали с дороги в сторону на лужок. Гонец, придерживая шапку с пером, лихо пронёсся мимо, успев только сообщить самое главное:

– Война с ксебами! Кседд напал на Кинск!

Через несколько мгновений он скрылся за поворотом, а встревоженные пилигримы стали переговариваться между собой и взывать к Духам. Аркарк переглянулся с Маорой и сообщил ей, что «красные волки пришли за белым хлебом», обращая внимание жены, что главная цель войны носит преимущественно грабительский характер.

– Святой Бриёг! Как же моя кормилица? – в чрезвычайном волнении спросила Маора. – И что будет с нашим домом?

– Маора, я отправил её в деревню! Почему ты думаешь, что они возьмут Витархем?

– У меня такое предчувствие, Аркарк!

– Не волнуйся, мне кажется, они не пойдут дальше Кинска. Салмаре накопил много жира в виде мехов, камней и брусков вот они и хотят пограбить его, – пробовал книгочей успокоить Маору, но внутренне понимал, что произошло нечто более серьёзное и только Кинскгридом ксебы не ограничатся.

«Прямой дороги между Бо и Тангиром не существует, если, конечно, ксебы не собираются утопить своих рыцарей в болотах. У города Бирче станет окончательно ясно, какие цели преследует Кседд», – вспоминал мечник, что дорога в северной части Кинска раздваивается.

– Ты должен будешь ехать на войну, любезный муж? – твёрдо спросила она.

– Да, но я могу присоединиться к отрядам Вишкуда, когда мы встретим их на дороге.

– Что будет со всеми нами?

– Маора, я думаю, что ты не должна волноваться, – сказал он. – Кстати, встреча с гонцом весьма любопытна… Мне нужно заглянуть в дневник. Дружище Дарг, останови-ка эту железную бочку!

Слуга повиновался, а хозяин спешился и залез в повозку. Он поочерёдно открывал сундуки, рылся в корзинах, даже залез в тюк с одеждой, но книги так и не нашёл. Тогда книжник в чрезвычайном волнении подбежал к своему жеребцу и сунул руку в седельную сумку. Дневника там тоже не оказалось. Аркарк похолодел. Ночи и дни аккуратной и сосредоточенной работы мысли, тайные записи и мистические знаки, наконец, все тщательно собранные по крупицам доказательства бытия Альтета и следы диалога с ним были утрачены. В эту секунду Маоре показалось, что муж поседел на глазах. Он отошёл от коня и, прислонившись к ближайшему дереву спиной, закинул голову вверх. Его глаза продолжали искать утерянный предмет среди пушистых белых облаков на весеннем небе. Потом мечник вернулся к действительности и начал подробно расспрашивать Дарга о мельчайших подробностях подготовки и сбора вещей к переезду.

– Сударь, клянусь вам всеми Духами и в особенности Бриёгом, что я не видел вашего дневника в кожаной обложке! – суетился около повозки встревоженный Дарг, роясь в третий раз среди вещей.

– Дарг, проверь на дне вот того сундука! Может быть, мы вообще не положили его в повозку?

– Сударь, я выносил все вещи со второго этажа, и вы помогали мне.

– Аркарк, я видела, что на столе оставались какие-то черепки, кости и старый чехол от топора.

– Маора, в чехле лежали пластины!

– Но я думала, что ты их положил в повозку в первую очередь!

В это мгновение книгочей понял, что сам забыл книгу в утренней спешке. Тогда передвигая сундук с пергаментами, он не обратил внимания на кучу мелких вещей, лежащих на столе. Сам виноват. Что делать теперь? Поселить Маору на ближайшем постоялом дворе и возвращаться в столицу верхом, а потом ехать обратно? Или отправить её дальше, и лишь потом нагнать их уже в Тангире? Или всё-таки оставить дневник в запертом доме, чтобы потом отправить за ним Дарга? А между тем Кседд наступал на Кинск, и следовало присоединяться к войскам. Немного поразмышляв над всеми вариантами, Аркарк решил, несмотря на всю ценность дневника, проводить жену до их встречи с Тангирской хоругью. После того, как Маора окажется в безопасности и поселится в Гигриде, слуга возьмёт пару лошадей и съездит за дневником. Также в зависимости от военных действий существовала возможность и самому посетить Витархем, если Вишкуд подойдёт прямо к столице или Рочилд запрётся там с Витархемской хоругвью. Аркарк объявил Маоре и Даргу о своём решении, затем сел на коня и все они, скрипя повозкой, стали догонять уехавших вперёд пилигримов. Весна между тем продолжала обновление: лес зеленел и наполнялся птичьими голосами, снег быстро таял, и под ним виднелась сырая земля и рыжие прошлогодние травы.