Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

Получив диплом инженера-агронома в Высшей технической школе Мюнхена, патроном которой в то время был наследный принц Баварии, Гиммлер присо-единился к штурмовикам Эрнста Рёма в ходе неудачного ноябрьского путча 1923 года. Затем, поднимаясь со ступеньки на ступеньку по ответственным по-стам партии, он после 1929 года руководил телохранителями Гитлера и был из-бран депутатом Рейхстага в 1930 году.

Из своих кабинетов на берлинской улице Принц-Альбрехт-Штрассе, дом 8, Гим-млер руководит 52 тысячами эсесовцев. Только в 1939 году его ведомство полу-чит официальное название Главного управления имперской безопасности, RSHA. Между тем, уже с 1934 года его главные отделы это уголовная полиция, служба разведки и безопасности, СД, и Гестапо, или политическая тайная поли-ция. Со своей стороны, недавно ставший генералом тридцатичетырехлетний Карл Вольф отвечает за связи с Гитлером и его ближайшими помощниками Мар-тином Борманом, Рудольфом Гессом и Райнхардом Гейдрихом.

(Карл Вольф в 1944 году командовал немецкими войсками в Италии. В конце войны он начал тайные переговоры с возглавляемой Алленом Даллесом рези-дентурой американской разведки УСС (Управление стратегических служб, Office of Strategic Services, OSS). В 1962 году был обвинен в репрессиях против евре-ев, в 1964 осужден на 15 лет тюрьмы. Освобожден в 1971, умер в 1984 году. — прим. автора.)

Гейдрих объединяет под своей властью СД и Гестапо. Своим помощником он делает Генриха Мюллера. Затем они оба строят центральный аппарат, из 133 членов которого 52 человека отобраны лично Гейдрихом; 19 других — Мюлле-ром, ответственным за Гестапо, которое тут же применяет его предложения прошлого года: создание секретного отдела внутри Дахау и установление ре-жима террора, распространившегося по всей стране и вошедшего в историю не столько из-за жестоких эксцессов, в особенности, по отношению к евреям и цы-ганам, сколько из-за сети информаторов, сотканной на всех этажах общества. Чтобы полностью предаться этой первостепенной задаче, как объяснял он, он оставил жену и детей в Мюнхене и 24 апреля 1934 года переехал в пансион «Am Knie», на Харденбергштрассе, 37, в берлинском районе Шарлоттенбург.

3.2. Часто недооцениваемая ситуация

Каким представляется политическое положение в 1934 году, когда Гитлер при-казывает избавиться от СА, Штрасссера, Эрнста Рёма и многих других своих прежних соратников?

Социал-демократической партии больше не существует. Ее руководители, если они не убежали в эмиграцию, арестованы. Баварской народной партии тоже больше нет. Либералы молчат или уехали за границу. Остается коммунистиче-ская партия, внешне изгнанная из нации, но это еще большая группа, даже ес-ли после 1931 года ее постоянные политические зигзаги, осуществляемые по приказу Сталина, привели ее силу воздействия к небытию. До 1933 года Ком-мунистическая партия Германии насчитывала более 250 тысяч членов, руково-дила 27 изданиями и располагала 4 000 хорошо структурированными ячейками, не говоря уже о сетях агентов, которыми управляла Москва во всей стране.

Но почему же тогда не удалось остановить нацистский потоп? Не только потому, что по различным причинам Сталин решил, что главным врагом коммунистов является не НСДАП, а социал-демократы. Было еще и кое-что похуже.

В своих воспоминаниях («Трагедия немецкой Республики»), появившихся в 1934 году, Альберт Гжезински, бывший префект полиции Берлина и Пруссии, уехавший затем в эмиграцию, писал так: «За последние годы бывшие борцы «Красного Фронта» в своей массе вошли в СС. Несколько нынешних нацистских руководителей сами из бывших коммунистов. Согласно сведениям полиции, подтвержденным мной самим, СА в 1933 году только в Берлине насчитывали 50 % бывших коммунистов…»

Это правда, что после свободного голосования на выборах в августе 1931 года можно было увидеть как перед избирательными участками бок о бок развева-лись красное знамя с серпом и молотком и флаги со свастикой. Журнал «Aufbruch» («Прорыв»), который редактировал лейтенант Рейхсвера Рихард Шерингер, выступал за союз националистов и большевиков. Георгий Димитров, председатель Коминтерна, заявлял: «Наибольшим препятствием на пути рево-люции является не Гитлер, а социал-демократическая партия».

Эрнст Рём незадолго до своего убийства утверждал: «Менее чем за четыре не-дели любого коммуниста можно превратить в нациста». В 1932 году Вальтер Ульбрихт, уже номер один в немецкой компартии, советовал тем своим кадрам, которые чувствовали себя способными на это, вступать в штурмовые отряды.

Таким образом, не было никаких преград для Гитлера в 1933 и 1934 годах, когда он получил свою власть под защитой Гиммлера и его приближенных. Но что думает об этом Генрих Мюллер, этот полицейский, о котором так часто говори-ли, что он располагает великолепными знаниями о коммунистическом аппарате, его людях, его методах, его проникновении? А Мюллер молчит.

Конечно, около 20 000 немецких коммунистов в 1935 году и позже поплатятся за то, что были верны партии и ее инструкциям. Но, кроме некоторых значи-тельных исключений, пострадали только партийные низы. Другие, хорошо при-строившись в нацистском аппарате, занимают посты в большей части министерств.

Итак, что сделал Генрих Мюллер?

Он привел из Баварии две дюжины своих бывших сотрудников, и среди них был Франц-Йозеф Хубер, который закончит руководителем Гестапо в Вене в 1944 году. Хубер был уволен из полиции Мюнхена в 1933 году как якобы «антина-цист», но Мюллер сумел убедить Гейдриха, что это были злонамеренные слухи, распускаемые его врагами. Он назначил также руководителем берлинского Ге-стапо Фридриха Панцингера, долго работавшего с Мюллером в Мюнхене. Нельзя сказать, что эти люди его друзья, так как у Мюллера нет друзей. Он просто не знает, что это такое. Он и только он уже хочет быть признанным величайшим из полицейских Германии. Но эти люди ему верны.44

Вот поэтому, следовательно, Хубер в Берлине в 1934 году отвечает за слежку за бывшими сторонниками Штрассера и правой оппозицией, как и за их друзьями или филиалами в Австрии, пока еще не присоединенной к Германии стране. В отделе «H» Гестапо, Мюллер устраивает Йозефа Майзингера, задача которого состоит в том, чтобы следить за кадрами нацистской партии и ее филиалов…

3.3. Мюллер поднимается вверх вопреки сопротивлению

Вопреки тому, что можно было бы предположить, это восхождение Мюллера вы-зывало сопротивление. Мы обнаружили в немецких архивах, каким бы тощим ни было там его досье, одно конфиденциальное письмо, подписанное помощни-ком гауляйтера Верхней Баварии, с ответом на вопрос, заданный 12 декабря 1936 года высшим руководством НСДАП по поводу возможного и скорейшего повышения Мюллера по службе. Зарегистрированное под номером III F-2191 / I / M / 697 и датированное 4 января 1937 г., скрепленное подписью некоего Рай-хингера, начальника отдела кадров нацистской партии в Баварии, это письмо повторяет все возражения и оговорки и рекомендует относиться с осторожно-стью к «генеральному инспектору Мюллеру, который даже не является членом партии, еще никогда активно не сотрудничал с партией или ее организациями и не имеет права носить форму подполковника СС и почетную аббревиатуру СС, что предполагается в соответствии с его функциями в Гестапо».

После этих предостережений авторы письма признают, что Мюллер «усердно боролся против левых», но затем добавляют: «Ясно, что он с таким же усердием боролся бы и против правых, если бы ему поставили такую задачу». И подчер-кивают «его огромные амбиции и его очевидный карьеризм», ведь до 1933 года «он колебался между Германской народной национальной партией и Баварской народной партией, но никогда не оказывался при этом на стороне национал-социалистов». Два других параграфа подчеркивают, что «он пробивается впе-ред, невзирая ни на что, и, пробиваясь локтями, постоянно старается демон-стрировать свою старательность. При этом не стесняется приписывать себе за-слуги других, рядясь в чужие перья»». Затем авторы подтверждают, что его же-на — дочь «важного издателя газеты «Würmtalbote» («Курьер долины Вюрма), усердного члена Баварской народной партии».

В общей сложности, делает вывод донесение, «если нельзя доказать, что он живет отдельно от его жены просто чтобы скрывать свои политические истоки, то нельзя слепо доверять ему и, в силу этого, руководство гау (округа) Верхней Баварии не может поддержать его повышение по службе».

Тем не менее, 7 января 1937 года Генриху Мюллеру присваивают звание стар-шего правительственного советника (оберрегирунгсрат) и государственного советника уголовной полиции (криминальрат).

Мы придаем такое значение этому документу из-за того, что он определяет по-ложение Мюллера в ту пору совсем не так, как писали на эту тему другие исто-рики, например, советский ученый Александр Соломонович Бланк. В журнале «Вопросы истории», номер 9 за 1982 год, как и в работе «Три магистра Черного Ордена» (1982) Бланк действительно утверждает, и это верно, что после 1934 года карьера Мюллера «была головокружительной благодаря Гейдриху», но он добавляет — и это неверно, если учитывать документ, приведенный выше — «что его высоко ценили партийная организация НСДАП земли Бавария и муниципа-литет Мюнхена».