Перезагрузка - Миика Ноусиайнен

«Не думайте обо этом». Как можно не думать о том, о чем только и думаешь? Это то же самое, что сказать людям, на которых сбрасывают бомбы, не думать о бомбардировке: «Просто расслабьтесь».

Иногда ученый, еще сохранившийся где-то в глубине моего сознания, вдруг просыпается, и тогда понимаешь, что из всего этого ничего не выйдет. Шанс забеременеть появляется у женщины раз в месяц и составляет около двадцати процентов. А в тридцать пять эта вероятность гораздо меньше. Я бреду с закрытыми глазами, бросая вызов теории вероятностей. И от близкого человека мне не приходится ждать никакой помощи.

Сами

Я продолжаю прятаться у Маркуса и работать удаленно. Все больше убеждаюсь в том, что семейная жизнь создана для меня. Маркус извиняется за хаос, который царит у них дома. И совершенно напрасно. Мы и живем на свете ради хаоса, в особенности – создаваемого детьми.

Никакого другого хаоса мне, впрочем, не надо. Я даже не звонил своей девушке Йенни, чтобы не пришлось врать и что-то придумывать из-за байкеров. Теперь звонит она сама и мне ничего не остается, кроме как ответить.

– Привет, Сами, нам надо поговорить.

– Прямо так, по телефону?

– Да нет, можно у тебя.

– Там… в квартире не прибрано. Вернее, у меня протечка.

Наверное, лучше врать всем одинаково, чтобы не запоминать, кому что наплел. Я ведь ничего не рассказывал Йенни про историю с байкерами. С другой стороны, можно ничего особенно и не объяснять. Я ведь знаю, что она хочет сказать: «Нам надо расстаться».

– А ко мне можешь прийти?

– Хорошо. Скоро буду.

От рева набирающего скорость мотоцикла за спиной душа у меня уходит в пятки. Напуганный до смерти, я бросаюсь обратно в подъезд, но замечаю, что звук исходит от невзрачного мопеда какого-то подростка. У мотоциклов, которые гоняются за мной, звук более низкий, раскатистый.

А может быть, они вообще про меня забыли? В последнее время звонков и сообщений приходило гораздо меньше. Наверное, у них есть дела и поважнее, какие-нибудь там жуткие грабежи или кровавые разборки.

Звоню в дверь. Йенни выходит открывать – на ней толстовка и легинсы. Она меня обнимает. Но язык тела подсказывает, что это прощальные объятия. Мы оба это понимаем.

– Сами, ты самый классный парень в мире.

Вот так. Парень, не мужчина. Любящие женщины говорят о мужчине, а не о парне.

– Но все так искусственно. Поначалу казалось, что у нас получится. Ты слишком напряжен. И поэтому, наверное, не сложилось. Тебе надо расслабиться.

– В моем возрасте и в такой ситуации трудно расслабиться…

Попробуй расслабься, когда на улицу носа не высунуть без непосредственной угрозы для жизни.

– Тут у меня были всякие события.

– Я имею в виду не сейчас. У нас вообще отношения не складываются. Мне тоже хотелось в них поверить. Наверняка мы стремились к одному и тому же, но, мне кажется, мы не подходим друг другу. Ты всегда бежишь впереди паровоза. Стоит мне взглянуть на объявление о сдаче квартиры, как ты сразу начинаешь размышлять, а хватит ли в ней места для детей.

Я не напряжен. Просто более открытый, чем другие. Не умею ни прикидываться, ни строить из себя пылкого влюбленного. Если человек мне нравится, я прямо об этом говорю или даю понять. И рассказываю, чего жду от жизни. Конечно, моя навязчивая идея стать отцом сказывается на моей готовности к отношениям. Разумеется, я стремлюсь общаться так, чтобы обоим было комфортно. Моим детям нужен уютный дом.

Да, с юности я помню советы о том, как следует добиваться интереса к себе. Противоположному полу нужно демонстрировать безразличие и отсутствие плотских желаний. Почему я должен что-то изображать, если с плотью у меня все в порядке? Зачем три дня дожидаться звонка, только чтобы не проявить своего интереса? К чему скрывать свою симпатию, когда она на самом деле есть?

В юности благосклонностью девушек пользовались отъявленные кретины. Мои романтические увлечения всегда заканчивались фразой «Сами, ты прекрасный парень, но давай останемся просто друзьями». А те пацаны, которые натягивали нос своим подружкам, только приобретали дополнительную привлекательность в их глазах.

Если бы и я согласился играть по этим правилам, то давно уже состоял бы в счастливом браке и добился бы всего, чего хотел. Наверное, мне следовало убить и расчленить свою первую возлюбленную, чтобы за моей дверью выстроилась очередь из претенденток. «С какой обворожительной жестокостью и харизмой ты разделал свою бывшую, я хочу быть твоей, возьми меня в жены, ты такой интересный мужчина».

Я ведь тоже вижу, что у нас с Йенни не складывается. И понимаю, что нам лучше расстаться. Но все равно каждый раз мне больно, когда будущее превращается в прошлое. После короткого разговора ни о чем, Йенни все-таки произносит ожидаемые слова.

– Сами, ты прекрасный парень, но, наверное, нам лучше остаться друзьями.

– Пожалуй. Ты тоже славная девушка.

Мы обнимаемся, скорее, потому, что так принято, чем по внутреннему побуждению. Йенни заранее собрала какие-то мои вещи, остававшиеся у нее. Зубная щетка, книга, кальсоны и пара футболок. Все, что нужно для короткой поездки куда-нибудь на выходные.

На этом уровне мои отношения, как правило, и остаются. «Слетаем куда-нибудь на выходные». Пара хороших ресторанов, достопримечательности, которые нельзя пропустить, все мило, но поверхностно, углубиться не успеваешь. Назовем этот мой роман, скажем, поездкой в Берлин. Париж, Лондон и Амстердам уже были.

Эта поездка оказалась не самой лучшей. Посредственные «выходные». Большие ожидания не оправдались. Разумеется, сравнивать любовную историю с путешествием – клише, а с музыкой – и вовсе пошлость.

Но я не могу избавиться от мысли, что супружеские отношения должны напоминать хорошую песню с таинственным, обещающим началом. Достойные внимания музыкальные произведения всегда предваряет вступление – недолгое пиликанье или загадочная протяжность. Нельзя сразу бросать карты на стол. В песне «Stairway to Heaven» [15] у «Лед Зепеллин» лестница в небо впервые упоминается только минуте на восьмой.

Ни в одной ставшей истинной классикой композиции не переходят прямо к сути. Но я не мог бы писать классику. Поскольку сразу раскрываюсь как человек эмоциональный, который хочет иметь троих детей и дом на берегу озера.

Начинать знакомство нужно с чего-то интригующего. Например, бросить вскользь – «люблю читать эпитафии на могильных плитах» или «честно говоря, мне нравится группа "Ночь"» [16]. Что-то безобидное и будоражащее воображение. Но ни в коем случае не депрессивное, типа «в нашем роду все рано умирают от инфаркта». Это вряд ли положительно охарактеризует вас как источник генетического материала для будущих детей.

С Йенни отношения зашли в тупик меньше, чем за полгода. Мы привязались друг к другу, но этого недостаточно. И вот настает минута прощания.

– Сами, ты очень славный. И заслуживаешь