Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Публицистика » Записки о французской революции 1848 года - Павел Анненков

Записки о французской революции 1848 года - Павел Анненков

Читать онлайн Записки о французской революции 1848 года - Павел Анненков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 65
Перейти на страницу:

Оставались только частные меры для [поддержания] удержания работ, кредита, разбитых существований от конечной гибели. Они были приняты. Уже с шестого марта учреждены были для праздных работников национальные мастерские, где на счет государства производили они за 1 фр., за 2 фр. в день самую бесполезную работу, как нивелировка Champs de Mars и другие земельные работы в окрестностях Парижа. В первое время работники даже получали даром по франку, приходя за ними в мэрию; число работников н<ациональных> м<астерских> к концу этого месяца возросло до 70 т., а к концу следующего до 100 т., в мае их было 150 т.

8-го марта уничтожено заключение в тюрьму за долги (contrrainte par corps) после сентиментально-романтического considerant [71] г. Кремье, как он их всегда писал.

6-го положено учредить банковые конторы во всех индустриальных городах Франции для снабжения кредитом и деньгами малых торговцев, которым не доступны [банки] городские и сельские банки. Эти конторы в Париже под председательством государственного секретаря, книгопродавца Паньера [намеренно] основаны на тройном участии акционеров, города, где они заведены, и государства.

[16 марта облигации на государство (bons du Trésor)]

16 марта les bons du Trésor будут выплачиваться только после 6 месяцев [их первого срока] после их срока. Мера, сравнявшая их с суммами из сберегательных касс, тоже относительная, как сказано выше.

21 марта – заведены в городах дела для изъятия товаров, не имевших сбыта, и о снабжении торговцев под залог их свидетельствами, имеющих ценность как в обороте, так и перед банком.

28 марта льготы на уплату векселей и обязательств, данных должниками в феврале до 15 марта, еще продолжены на 15 дней.

29 марта уменьшены все издержки на печать, записку долговых и торговых бумаг.

[Кстати сказать, что главный бюджет города Парижа после уничтожения департамента и городского совета предоставлено сделать самому мэру Марасту, как он заблагорассудится.]

Но все эти вспомогательные меры для поправки торговли, промышленности и работников не имели сильного влияния на кредит и доверенность. К концу этого месяца один журнал, кажется «des Débats», сосчитал, что упадком всех ценностей на акции, государственные бумаги и на все продукты, в продолжение только этих последних 30 дней, Франция обедняла на сумму 3 700 000 000, если не считать упадка акций железных дорог, отчего владельцы их в общности лишились почти 1 миллиарда. Сколько тут погиблых существований – перечесть нельзя. Уж не упоминая о лопающихся беспрестанно банкирах. Маленькая таблица покажет, что стоили бумаги на бирже до 24 февраля и чего они стоили 1-го апреля: 1) билет государ<ственного> займа в 3 процента на 100 стоил 23 февраля 47 франков – ныне 33 и 32. 2) билет такой же в 5 % на 100 стоил 118 франков – ныне 50. 3) Акции банка вместо 1250 фр. (а покупались они вследствие ажиотажа за 3400 франков) – ныне 900. 4) (облигации – bon du Trésor) имели вычеты 48 франков и проч. и проч. Все это, действительно, так и должно быть. Покуда Гарнье-Пажес и одна часть Правительства [хотели восстановить] выбивались из сил, чтобы поднять производительность Франции и возвратить ей утерянную силу от неожиданного удара, рядом с ними другая часть Правительства заседала в Люксембурге под председательством Луи Блана и добродушно разрушала в основании все, что первые придумывали на поверхности. К этому великому дезорганизатору без сознания Луи Блану мы и переходим теперь.

[Луи Блан в Люксембурге]

Commission pour les travailleurs {46}

[Любопытно следить за Луи Бланом [гнущим всю Францию], намеревающим согнуть промышленность Франции под известную книжку, им выданную, «Organisation du travail» {47} . Принцип ассоциации тут, несмотря на все протестации, должен непременно остаться в стороне: ассоциация может быть только осуществлена на соединении интересов неравных, ищущих во взаимном содействии как можно большей выгоды, но выгоды не одинаковой для всех. Такая ассоциация признана либеральной школой политической экономии {48} , на ней же основаны, при всей кажущейся разнице, и теории сен-симонизма, фурьеризма, социализма. Таковая ассоциация есть вещь возможная, спасительная и истинно свободная; с ней ничего не имеет общего теория Луи Блана.

Ассоциация у него форма принудительная и притом еще совершенно равная во всех своих последствиях для всех ее членов, несмотря на разницу их работы, их капитала и даже их доброй воли… Тут уже дело идет о каком-то [нелепом] осуществлении казармы, но казармы такой, в которой все воодушевлены одним духом соревнования, беззлобливости, самоотвержения и держащейся на святости чувства. Само собой разумеется, что эта примерная казарма не допускает никакой разницы даже в благородстве: все живущие в ней благородны на один манер. Эта теория сидит теперь в Люксембурге с депутатами от всех парижских ремесленных корпораций и депутациями от фабрикантов, принужденных подчиняться господствующей идее, – в креслах старых пэров, а изобретатель ее занимает место прежнего канцлера. Безгласный работник Альберт, член Правительства, исполняет должность секретаря.

Странность и несомненно великие последствия (великие в отношении членов, предполагает основатель) этого явления еще увеличиваются при мысли, что в первый раз, может быть [с основания государства], в истории производительность целой нации [вопрос о личности и имуществе каждого доверено] подчинилась одному человеку, который хочет вернуть ее назад вследствие собственного догмата. [Эта честь не была предоставлена даже Иисусу. Его догмат идея.] Все [возможнейшие] известнейшие преобразователи скорее искали данных для преобразования народной жизни в народе же. Политическая экономия [никогда не брала] со Смитом {49} , основателем ее, никогда не бралась предписывать абсолютные законы для труда и промышленности: она только показала законы, которым в известную эпоху следует нация в процессе своей деятельности. Сами эти законы признавала она порождением совокупной жизни лиц {50} и, стало быть, принадлежностью всех и никого. Никогда даже не обсуждала она нравственность или истинность их, а только их действительное существование, соглашаясь, что другая, следующая вереница лиц породит другие законы, тоже никому в сущности не принадлежащие и, может быть, более нравственные и истинные, а может быть, и менее… Уважение к общей мудрости народов, к их свободному произволу было отличительным качеством Смитовой политической экономии…

И вдруг утопия, принимающая в соображение одни только психологические качества человеческой души и не обращающая ни малого внимания на составку и кристаллизацию общества посредством самого себя, проявляется не в книге, не в диспуте, где она относительно чрезвычайно полезна, а проявляется как Управитель, как Законодатель и требует покорности. Странность и величие возвышаются, если подумать, что сам основатель Утопии есть вместе и диктатор: немногие из благородных энтузиастов имели эту честь. Мало заботясь об основных чертах народного характера, покидая совершенно фундамент национальности как нелогический, чудный Утопист хочет ввести свое отечество только в свой силлогизм. И государство в лице работников отвечает ему симпатией. Законодатель, уже ничем не сдерживаемый, распускается самой блестящей, разноцветной тканью. Он вполне убежден, что он – организатор, совсем не замечая того, что он инструмент [в руках для] нового развития, совершенно еще неизвестного. Вместо организации он, напротив, предназначен только все разрушить около себя, для того чтобы явилась новая жизнь с помощью той же совокупной [деятельности] непосредственной деятельности всех, которую он и признавать не хочет, а которая всегда была и всегда будет единственным организатором и творцом в мире.

Вследствие всех этих соображений Луи Блан есть теперь замечательнейшее лицо во Франции. Но если бы у него было только одно: благородство мыслей, чистота убеждений, беспрестанно сталкивающихся с ребячеством выводов и бессилием приложения, – он уже заслужил по одному этому ближайшего рассмотрения].

Еще в революционном заседании в ночь 24 на 25 февраля в Ратуше, когда Луи Блан и Флокон провозглашены были толпами [нар] перемежающегося народа членами Правительства, оба они с трибуны обещали изменение основных законов работы {51} . На следующий день декрет Правительства, подписанный Гарнье-Пажесом и Луи Бланом (секретарь), показал как стилем, так и замашкой сантиментальной эффектности влияние последнего: «Le gouvernement s'engage à garantir l'existence de l'ouvrier par le travail; il s'engage à garantir du travail à tous les citoyens;… Le gouvernement provisoire rend aux ouvriers, auxquels il appartient, le million qui va échoir de la liste civile» [72] .

Этот подарок миллиона, следовавшего Луи Филиппу, был началом кормления праздных работников [вскоре последовавшее] из государственных доходов, вскоре последовавшее и до сих пор продолжающееся. 27 февраля Луи Блан, вследствие той же эффектности, издал следующую эпиграмму: les Tuileries serviront désormais d'asile aux invalides du travail [73] , – мера ребячески громкая и решительно варварская, ибо в центре города и в великолепном саде сделать богодельню – свойственно было только монстру или фельетонисту. Мера и не будет никогда приведена в исполнение. За ней тотчас последовало учреждение «Commissions pour les travailleurs» под председательством Блана и вице-президентством Альберта (работника) и местом ее работы назначена Палата пэров в Люксембурге. 2-го марта уже было заседание комиссии с поверенными от работников, и в прокламации Правительства, в тот же день изданной, романтическое перо автора «Истории революции» начертало: «la commission du gouvernement pour les travailleurs est entrée en fonctions aujourd'hui même sur ces bancs où siégeaient naguère les législateurs du privilège, les pairs de France; le peuple est venu s'asseoir à son tour comme pour prendre matèriellement possesion de son droit et marquer la place de sa souveraineté!» [74]

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 65
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Записки о французской революции 1848 года - Павел Анненков торрент бесплатно.
Комментарии