Охота на Циклопа - Александр Шляпин

– Ну, у богатых свои причуды! А на хрена ты, придурок, мышь в холодильнике повесил? – Спросил Валентин, сгорая от любопытства.

– Я же дома бываю редко! Бомжи по хатам лазят часто, вот мне и приходиться таким образом оборонятся от воров. Откроют холодильник, посмеются и уходят, так ничего не взяв. Один раз, даже на столе оставили сто рублей, и записку написали. «Купи хозяин хлеба – покорми мышей!» Я целый час ржал от такой щедрости. Видишь, даже братва имеет чувство юмора, – сказал Маслов, нарезая хлеб.– И заметь, ничего ни разу не взяли.

– Ладно базлать, у тебя кроме стен времен застоя и мебели с местной свалки ничего нет. Одним словом «малина». Ты же по жизни неудачник и на твою «малину» ни кто не приходит.

Мне Валек ни кто в моей хате не нужен. Здесь мой схрон, мое лежбище. Я сюда даже баб не вожу потому что, сдадут сразу. Лучше давай жрать, а то курица остыла, – сказал Сэм. – Это водка должна быть холодной, а мясо горячим.

Кристальной чистотой, блеснув в лучах лампочки, водка с бульканьем влилась в хрустальные бокалы.

– Ну, за успех нашего мероприятия! – «Циклоп» поднял тост, и, чокнувшись с товарищем, одним глотком влил в себя алкоголь.

– Ага – правильно! За него, за наш успех! – ответил Сергей, и, словно гурман лишь отпил половину, хитро взглянув на Валентина.

Сергей Эдуардович Маслов в местах лишения свободы по кличке СЭМ, в плане распития водки, был довольно изощрен. Откуда к нему прилипла такая привычка, ни кто из друзей, как и он сам не знал. Он всегда отпивал ровно половину от того, что было налито в рюмку или стакан. После выжидал момент, когда будет повторный розлив. Как только, разливающий поднимал бутылку, чтобы наполнить бокалы, он тут же выпивал остаток, и уже пустой стакан или рюмку подставлял под свежую струю. Такой странности, больше ни у кого из друзей «Циклопа» не было. Сергей Маслов, был приятелем совместного детства. Пока Валентин служил правопорядку, его товарищ Сэм успел дважды отсидеть в местах не столь отдаленных. Такой тандем бывшего мента и хронического уголовника, по мнению «Циклопа» был вполне продуктивен. «Циклоп» имел довольно богатый опыт в оперативно— розыскной деятельности, а Сэм знал воровские примочки. Еще тогда, когда Санников работал в ментовке, Маслов, втихую сливал Валентину своих блатных корешей, живя по принципу «курятника», (отпихни ближнего, обосри нижнего, сам стремись наверх). По его мнению, лучшее место для зажравшихся блатных это была зона. Попав в зону, Сергей Мальцев сам становился блатным. Там он никогда не стучал ментам на своих сокамерников, зная о тех последствиях, которые могут быть у него, работай он «под прикрытием». Дружба Санникова и Мальцева была странной и была пропитана не человеческими отношениями, а вполне взаимовыгодным существованием – симбиозом. «Циклоп», как опытный мент понимал, что любая оплошность в их общих делах, которая неминуемо приведет к аресту Сэма. А этот фактор обязательно вызовет в его «партнере» страсть к написанию «криминальных мемуаров». Вряд ли этот бестолковый каторжанин сможет противостоять натиску ярых дознавателей из областного РУБОПа. Духом его подельник был слабоват. Именно этот факт в характере Сэма был слабым звеном, а это отталкивало Валентина от полноценного с ним сотрудничества.

Вытерев руки об вафельное полотенце, Валентин хотел было взять бутылку и повторно разлить по рюмкам водку. Сэм в мгновение ока заглотил остаток. Как всегда с бегающими крысиными глазками он протянул «Циклопу рюмку и ехидно улыбнулся. Эти манеры напомнили Валентину историю про мелкого пакостника, который от своей жалости и ущербности делал людям гадости, пока фея не превратила его в крысу. Каждый раз после подобного маневра, его глазки бегали, словно он чего – то боялся. Подобное поведение приятеля вызывало в душе Валентина раздражение. Маслов неоднократно за это был бит в «культурных компаниях». Но даже частые побои не могли исправить этой его пагубной привычки. Маслов с фанатичной упертостью продолжал пить водку таким вот неприемлемым для общества образом. В процессе застолья, это вызывало в душах собутыльников настоящий гнев и всегда становилось поводом для мордобоя.

– Ты Серый, настоящая собака! Ты хорь! Ты какой— то хитрожопый немец! Неужели ты, падла, не можешь пить водку по— русски – одним залпом?! Смотрю на тебя, и поверь, так хочется по твоему каторжанскому уху заехать, – сказал Валентин, повторно разливая напиток.

– Что ты пристал ко мне мент?! Я так привык с детства! Я на зоне чифирь так пью! Я удовольствие получаю не от количества выпитого, а от его качества! Я аристократично смакую напиток. Ты сам посмотри на себя, мусор – пьешь ты её горькую, словно какой— то «колхозник занюханный». А я пью с интеллигентской эстетичностью! На меня приятно даже и девушкам посмотреть, – сказал Сэм, выпячивая свою грудь. – Я, может быть, в прошлой жизни был аристократом или английским лордом! Не то, что некоторые одноглазые менты….

– Это ты собака, на кого намекаешь? Слушай ты, эстет гребаный, ты, что хочешь сказать, что два срока тарабанил не в зоне строгого режима, а в институте «благородных девиц»?! Может тебя там и девственности лишили? Спросят потом братки, почему я с «петушком» за одним столом сидел, – с издевкой сказал «Циклоп». Водка разлилась по жилам и легкое опьянение коснулось мозга. Валентин почувствовал, как кураж подошел нему. Зная, что Сэм сейчас начнет рвать и метать, «Циклоп» принялся его подкалывать. От подобных шуток бывший ЗК заводился с пол оборота, теряя над собой самоконтроль. Сэм, в ярости схватив нож, и вскочил из— за стола.

– Ты че собака, мент поганый, хочешь сказать, что я «пидор»?! – взвился он. – Да ты знаешь мусор, что если ты, попадешь в зону, то тебе самому там «пломбу вскроют»! Будешь ты, по отрядным сортирам говно из толчков руками выгребать. Там не таких, как ты крутых ломали, были мужички и по крепче тебя! – кричал Маслов, брызгая своей слюной от закипевшей в нем злобы.

Санников достал пистолет, и, сняв с предохранителя, направил его на своего подельника.

– Я тебе сейчас промеж рогов дырку просверлю, чтобы ты угомонился. Сядь дурак, я же пошутил! Заточку то положи. У тебя ручки – то, от жира скользкие, можешь часом сам на неё своей жопой напороться! Где мне потом такого подельника закадычного искать?! – спокойно сказал «Циклоп», глядя на кореша через прицел.

– Шутки у тебя Валек, плоские – ментовские и поганые! Менты, что всегда так шутят?! – Сказал Сэм, кинув нож на стол. Он вытер об полотенце руки и сказал: – Давил бы вас гадов, всю жизнь мне падлы испортили!

– Давилка у тебя не выросла! Надо быть тем, кто ты есть по жизни. А по жизни ты Сэм, лох! Лох печального образа. Тебя дважды за зону закупоривали, а ты все гоношишься. Дурак ты! Иногда меня наводит на мысль, что ты не только мне барабанил! Может, ты и сейчас сексотом подрабатываешь на общественных началах?!

– Это я собака! Да я одноглазый, за всю свою жизнь никого из правильных пацанов не сдал. Я каторжанин честный и понятия блюду строго. Не то, что некоторые. Я ведь тебе по дружбе сливал идиотов. Их и среди положенцев, ни на свободе, ни на зоне, ни кто не уважал. Наркоты конченые. Когда их ломки стебают, они за дозняк «Герасима» родную маму ментам продадут, а значит дело воровское от этого ущерб имеет…

«Циклоп», спрятал обратно ствол. Закончив трапезу, он бросил вилку в тарелку. Вытянув ноги, он блаженно закурил. Дым сигарет смешался с запахом протухшего сыра, который стал проникать из— под стола и расходится по комнате.

– Что это за вонь такая? Сэм понюхал воздух и, приподняв скатерть, понял, что запах исходит от ног Валентина. Слушай Валек, ты освежил бы свои носочки». Иди ноги помой, дышать бляха.. нечем!

– Не хочешь нюхать, не нюхай! Возьми противогаз и сиди, дыши свежим воздухом!

– Ну, ты и собака, Валентин! Ноги помой, – сказал Сэм, зажимая пальцами нос. Он встал из— за стола прошел в соседнюю комнату и, открыв шкаф, достал оттуда новые носки.

– На тебе носки.

Маслов бросил их в сторону Циклопа Тот схватил, и молча встав из— за стола, прошел в ванную комнату.

– «Достал собака, пора с ним кончать» – сказал сам себе Валентин, глядя на свое отражение в зеркале. Он помыл ноги на сухо вытер. Достав из «оперативки» ствол, он передернул затвор и загнав патрон в патронник, вновь вложил в кобуру.

– Ну, что доволен? – спросил Валентин, располагаясь за столом, – давай выпьем. «Циклоп» взял бутылку и разлил остатки водки по рюмкам. – Давай— ка еще по соточке и в школу не пойдем. В тот момент в голове Валентина созрел дерзкий план. Ему хотелось узнать у своего приятеля кто заказчик на эти бумаги. Тогда Сэм в виду его криминальной ущербности становился просто отработанным материалом. Санникову не нужен был такой подельник. Попав в лапы полиции, тот начнет спасать свою шкуру. Вряд ли он захочет сесть на долгие годы. Не дай Бог ему заключить сделку с правосудием и тогда вся жизнь Валентина Санникова закончится в камере «Черного лебедя» или на острове «Огненный» на «Волого́дском пята́ке».