Ледяной сфинкс - Валерия Вербинина

«Купил лошадь. Чертов Корф в последний миг отступился, наверное, почуял, что, если лошадь достанется ему, я тут же, на месте, ее пристрелю».

После этой записи шло всего несколько строк, из которых особенно резанули по сердцу последние:

«Кажется, я сломал спину. Но не может быть, чтобы это был конец. Не может быть!»

Степка еще не вернулся из дворца. Александр помедлил мгновение, покосился на камин. Разжечь огонь поярче и бросить туда тетрадь? Но тут он взглянул на часы и понял, что, если будет уничтожать дневник, то опоздает к Гагариным.

«Успеется», – подумал Корф и запер дневник человека, которого еще этим утром считал своим другом, на ключ в ящик стола.

Глава 6

Друзья и враги

Через час Александр был уже у Гагариных, и отец Бетти, как человек светский, отвел в сторону и шепотом выразил свое сочувствие. Такая ужасная потеря, такой блестящий молодой человек, ах, ах, ах… Сочтя, что сказано достаточно, князь успокоился, поделился мыслями о недавней премьере, уронил даже остроту по-французски и подвел молодого офицера к своей жене.

«Лицемер, – смутно помыслил Александр, целуя руку пухлой расплывшейся княгине. – И вовсе ему не жаль. Но если бы он не был лицемером, – тотчас же добавил он про себя, – наверное, я бы не вынес его разглагольствований».

Корф поймал взгляд толстенькой, некрасивой Мари Потоцкой, которая сидела возле Бетти и воинственно смотрела на него. «И с чего Лев взял, что девица ко мне неравнодушна? – удивился он про себя. – По-моему, наоборот, терпеть меня не может, хотя бы потому, что я помешал счастью ее брата».

– Вы прекрасно выглядите, – не упустила случай уколоть его Мари, когда он подошел. – По вашему виду не скажешь, что вы только что потеряли друга.

Александр мило улыбнулся, а про себя решил, что, как только они с Бетти поженятся, надо будет сделать так, чтобы ноги ее лучшей подруги в их доме не было.

– Сожалею, что мой вид причиняет вам такое неудобство, – насмешливо уронил барон.

Мари вспыхнула до корней волос.

– Не ссорьтесь, – вмешалась княжна Бетти. – Вы же знаете, как я этого не люблю. Тем более в такой день, как сегодня…

Девушка не закончила фразу, но все и так поняли, что она имеет в виду.

– Бедный Леон! – вздохнула Мари.

«Знала бы ты, что он о тебе писал, вряд ли бы так сказала», – усмехнулся мысленно Корф. Но в его лице не дрогнул ли единый мускул.

– А правда, что Леон погиб из-за лошади, которую вы тоже хотели купить? – спросила княжна.

Мари озадаченно нахмурилась.

– К сожалению, да, – подтвердил Александр. И его глаза сверкнули: – Сейчас Мари скажет, как ей жаль, что я не оказался на месте Льва.

– Как вы могли такое подумать! – вырвалось у девушки.

Потоцкая вскочила с места, ее губы дрожали. Прежде чем Александр успел извиниться, она уже выбежала из комнаты.

Княгиня Гагарина вздохнула, послала мужу многозначительный взгляд и, с треском раскрыв веер, вполголоса промолвила:

– Dimitri[18], я же просила вас сделать что-нибудь. Мари – милая девочка, но она все время пытается настроить их друг против друга, это нехорошо. Кроме того, передает Лизе все сплетни о Корфе. Вот уж никуда не годится!

– Что я могу сделать? – с некоторым неудовольствием спросил князь. – Лиза сама принимает решение, с кем ей дружить, а с кем нет. Ты же знаешь, современные молодые люди ни с кем не считаются.

– Но можно хотя бы поговорить с ней!

– Я поговорил. По ее словам, ей просто весело. Мари очень забавная, а сплетням Лиза не верит.

Княгиня перегнулась к супругу через подлокотник кресла, прикрыла рот веером и прошипела:

– Если «забавная» Мари расстроит их свадьбу… Ты меня понял, Dimitri! Я тебя предупредила!

Но тут появились новые гости – Серж Мещерский, а следом за ним Никита Васильчиков со своей сестрой Еленой. Это была милая темноволосая девушка, которую портила разве что излишняя застенчивость. Кроме того, попав в столь блестящее общество, Елена сразу же отметила, что ее простое платье не идет ни в какое сравнение с туалетами присутствующих, и смешалась окончательно. Напрасно брат пытался развлечь ее разговором, она еле слышно что-то отвечала и конфузилась, а когда слуги принесли шампанское, ухитрилась опрокинуть бокал на свое платье. Впрочем, Александр даже не заметил этого, потому что его внимание привлекло новое лицо.

– Смотри, Антуан пришел, – сказал Серж, указывая на вновь прибывшего.

И в самом деле, это был Антон Потоцкий, но при виде его Александру на ум сразу же пришла меткая характеристика, которую дал графу покойный Лев. Как там в дневнике было? «Рыба, не то наполовину живая, не то наполовину дохлая…» Увы, Леон был недалек от истины. В молодом графе, несмотря на приятные и немного безвольные черты, и в самом деле было что-то водянистое. Даже глаза у него были как у рыбы – печальные и немного навыкате.

Завидев счастливого соперника, Антон весь подобрался, но, видимо, сумел себя пересилить и подошел к Корфу.

– Я слышал о вашей потере, – пробормотал он. – Сожалею.

И ладонь у него была безвольная и потная. Скользкая, как рыбий хвост. Невольно Александр почувствовал отвращение. Ему захотелось немедленно вытереть руку, которую только что сжимал Антуан, о что-нибудь, но он преодолел это желание и улыбнулся.

«Боже, какое у него злое лицо! – подумала в смятении Елена в тот момент. – Что бедный Антон ему сделал?»

А Антон смотрел на барона Корфа и думал, с каким бы удовольствием он навсегда стер улыбку с его самодовольной, бесстрастной физиономии. Но тогда Бетти стала бы горевать, а этого бы он не перенес.

– Значит, ты вернулся в общество? – весело спросил у Потоцкого Серж.

Антон смешался.

– Нет, я только за сестрой заехал. Где она, кстати?

Мари вернулась в гостиную с красными глазами, и брат сразу же встревожился.

– В чем дело, Мари? Сударь, это вы? – Он посмотрел на Александра, но встретил взгляд, холодный и блестящий, как клинок. Бедному Потоцкому немедленно захотелось провалиться сквозь землю.

– Полно, Антуан, – подала голос сестра. – Просто я расстроилась из-за… из-за Леона. Он был такой жизнерадостный, такой чудесный! А теперь его больше нет…

– Странно, что это с ним случилось, – пробормотал Антон и смешался окончательно. – Я хочу сказать, он ведь был такой хороший наездник…

– С каждым может случиться, – внушительно заметил князь Гагарин. – В конце концов, все люди смертны.

И хозяин дома самодовольно посмотрел на гостей, словно сказал невесть какую умную вещь.

Александр был почти рад, когда вечер подошел к концу. Прежде и нападки Мари, и присутствие ее брата, который косился на него, как на вора, похитившего у него, Антона, самое ценное, не смогли бы вывести Александра из себя, но в этот день, пропитанный скорбью и полный неприятных открытий, Потоцкие раздражали его. Как раздражали и самодовольный отец Бетти, и ее мать с поджатыми губами. Вообще сегодня все было не так, как надо. Начиная со взгляда девушки в светлом платье там, на лестнице в Зимнем дворце.

Однако все на свете кончается, закончился и этот утомительный, мучительный день. И наступил следующий – суббота, 28 февраля.

У Александра не было дежурства, и он мог делать что ему заблагорассудится, но в действительности ему не хотелось ничего. Никита сидел с матерью, Серж по субботам всегда приезжал к отцу и обедал с ним в огромной, мрачной столовой, причем за едой они обыкновенно не перебрасывались и десятком слов. Будь жив Лев, они бы с Корфом поехали в тир, поупражнялись бы в стрельбе, занялись бы фехтованием, а не то отправились бы в какую-нибудь ресторацию развеяться. Но Льва больше не было, и Александр не знал, чем себя занять.

Разве что навестить Бетти? Но он видел ее совсем недавно, а слишком часто ездить к девушке, пусть даже и невесте, не слишком прилично.

В конце концов, молодой барон решил просто пройтись по Невскому.

По проспекту сновала пестрая толпа гуляющих. Тут были все военные формы, генеральские эполеты, бобровые воротники, заячьи тулупы, соболя дамских шуб. Поток подхватил Александра и понес его за собой. Но вдруг и поток, и проспект, и Петербург перестали существовать, потому что на противоположном тротуаре показалась белокурая особа в светлой шубке, с карими глазами и черными бровями. За особой с видом мученика вышагивал незнакомый господин, нагруженный свертками, и уже по его физиономии Александр понял, что видит прохвоста каких поискать.

Амалия в сопровождении прохвоста завернула в лавку, торговавшую разными мужскими мелочами, и Александр, не утерпев, перешел улицу и тоже вошел в лавку. Едва прохвост выказал желание купить себе трость, как Корф сообразил, как именно он может отыграться.

– Будьте добры, заверните. Я беру.

Амалия, которая, чтобы не мешать дядюшке, рассеянно рассматривала кукол в витрине магазина напротив, в удивлении обернулась. Она на лету схватывала оттенки выражений, а в этих простых словах хоть и не крылось ничего оскорбительного, но тон их отдавал вызовом, да и попросту был неприятен. Если бы она была мужчиной, то решила бы, что незнакомый молодой офицер, определенно, нарывается на ссору.