Пляжный Вавилон - Имоджен Эдвардс-Джонс

Однако отсутствие бережного ухода за водоочистительной станцией обошлось курорту значительно дороже. Девяносто семь тысяч долларов пришлось выложить за одну лишь замену семидесяти двух мембран в системе фильтров. Оказалось, что ее следовало промывать раз в неделю. Но никто не следил за этим, и в итоге система начала протекать, а мы остались без воды на целых два дня. Пришлось перекрыть воду в поселке обслуживающего персонала. Никто из работающих там не мог принять душ или умыться, что доставило немало неудобств и неприятностей, если не сказать больше. Мы попросили отдыхающих пореже смывать воду в унитазе, скупили в округе всю воду в бутылках. Приходилось использовать минералку «Эвиан» для кипячения воды в чайниках, а пищу на кухне готовили на минеральной воде «Вольвик». Мы были уже готовы закачивать морскую воду в систему, чтобы хоть как-то восстановить водоснабжение для душевых и туалетов, когда наконец-то доставили долгожданные фильтры. Клянусь, я никогда в жизни столько не улыбался, угощая всех подряд бесплатными коктейлями, как в тот день возле бассейна.

Ори в конце концов натянул шорты, и теперь мы оба, с фонариками в руках, стоим рядом с генераторами, беспомощно всматриваясь в черную бездну.

— Ну, что думаешь? — обращаюсь я к нему, показывая взглядом в темноту.

— Даже и не знаю, — отвечает Ори, садясь на корточки. Он рукой захватывает с пола что-то, напоминающее пену. — Только взгляни на это дерьмо, — говорит он, растирая пену между пальцами. — Оно здесь повсюду.

Ори освещает фонарем огромный генератор. Оказывается, тот весь покрыт каким-то веществом.

— Похоже на пену, — замечаю я.

— Пена и есть, — подтверждает главный инженер. Я будто слышу, как его одурманенный мозг начинает приводить в действие свои шестеренки. Ори продолжает сверлить глазами генератор. — О, черт! — Его вдруг осенило. — Вот что я тебе скажу, приятель.

— Что?

— Произошел перегрев, и он вырубился. Сработала система противопожарной безопасности. Вот откуда пена.

— Точно.

— Понимаешь, это происходит, когда от перегрева запускается программа предотвращения пожара!

— Согласен, — киваю я головой. — А что произошло сейчас? Он сломался?

— Вроде не должен.

— Ты сможешь починить?

— Не проблема, — оценивает ситуацию Ори. — Вот только нужно куда-то его оттащить и счистить все это дерьмо. Тем временем система охладится, и мы ее перезапустим.

— Сколько времени это займет?

— Гм… — Он чешет затылок и в задумчивости смотрит на генератор. — Примерно восемь-девять часов.

— У тебя на все про все шесть часов и не более, — командую я. — Возьми столько людей, сколько потребуется.

— Нам нужно хорошее освещение, — заявляет Ори. — Одних фонариков недостаточно.

— Можете включить аварийное освещение, включите один из небольших генераторов, которые мы задействуем для вечеринок.

— Хорошо.

— Время пошло.

Мы выходим из здания и обнаруживаем, что собралась маленькая толпа. Из темноты на нас взирают двадцать или тридцать пар глаз. Толпа в поселке — всегда вещь опасная. А здесь, где бок о бок, в духоте и тесноте живет много разных национальностей, все может рухнуть просто в одночасье. В особенности ночью. Мое правило: любой ценой избегать столпотворений.

— Ничего интересного нет. Расходитесь, расходитесь, — призываю я, хлопая в ладоши и стараясь говорить повелительным тоном. — Все, разошлись, двигайте отсюда!

— Что происходит? — доносится из темноты голос Бена. Я вижу, как в темноте белым пятном высвечивается его торс. Он стоит босой, в штанах от пижамы. Ткань в бело-голубую полоску, необычно скромная для моего приятеля, механически отмечаю я.

— Генератор накрылся.

— Как накрылся? — сонно позевывая и потирая глаза руками, спрашивает он.

— Сломался. Теперь целый остров без электричества.

— Господи Иисусе! — потягивается Бен. — Я-то думал, что это шестизвездочный курорт. А он больше смахивает на паршивую банановую республику.

— Спасибо, ты нам очень помог, — парирую я, но он поворачивается спиной и неспешной походкой направляется обратно продолжить сон.

А я слишком взвинчен, чтобы вернуться на виллу и спокойно уснуть. Уже полпятого утра, просто нет смысла. Все равно вставать в 5.30. А в шесть часов каждое утро я уже в спортзале. Я очень ценю те немногие минуты, когда я могу побыть один. Никаких посетителей, никто не напрягает просьбами или стремлением выговориться именно передо мной. Есть только я и беговой тренажер.

Обычно я открываю дверь спортзала собственным ключом и пробегаю восемь километров с включенным «айподом», любуясь восходом солнца над океаном сквозь французские окна. Эти волшебные мгновения принадлежат только мне, здесь я вспоминаю, для чего приехал сюда и насколько здесь прекрасно. Драгоценные сорок пять минут втиснуты в плотный график дня. Именно тогда отчетливо понимаешь, в чем заключается оборотная сторона управления таким развитым курортом, как наш. Просто перестаешь с какого-то момента замечать всю прелесть острова и видишь вокруг одни лишь проблемы, проблемы, проблемы.

Однако сегодня утром у меня нет ни одного шанса совершить пробежку. Дело даже не в том, что тренажер не работает. По такой жаре без кондиционера бежать в зале восемь километров было бы безумием. К тому же я занят другим: надо придумать способ удовлетворить все потребности гостей без электроэнергии. Я усаживаюсь на открытой террасе с фонариком, стопкой бумаги и большим стаканом холодной воды, которая с каждой минутой теряет прохладу.

Примерно через полтора часа все антикризисные решения готовы. Я достаю мобильный телефон и начинаю давать указания управляющему ресторанами, чтобы ответственные за завтрак шеф-повара на всякий случай доставили на кухню с пляжа несколько жаровен для барбекю. Управляющий сообщает мне, что газовые плиты в полном порядке, не работают только электрические. Увы, сегодня на завтрак не будет свежевыпеченных круассанов и датских пирожных. Пекари и кондитеры не успели завершить выпечку к тому моменту, когда случилась поломка генератора. Итак, без хлеба мы не остались, но придется обойтись без выпечки. Всего каких-то полчаса, и ее могло быть вдоволь.

Обслуга вилл уже на ногах, ждут, пока клиенты встанут, чтобы незамедлительно сообщить им новость. Все опросы, которые мы проводили здесь, на острове, среди отдыхающих курорта, показывают, что если мы не держим людей в стороне от появившихся проблем и предоставляем им своевременную информацию, то они более склонны прощать наши оплошности. Если же оставлять гостей в неведении, можно нарваться на крупные неприятности. Это азы управления. Дай информацию — и люди примут обоснованное решение. По крайней мере так должно быть в теории.

Я лежу в шезлонге на террасе. Над горизонтом уже встает рассвет. Бледно-розовые лучи солнца окрашиваются желтыми краскам, а море блестит светлой бирюзой. Наступает еще один прекрасный день.

Лениво потягиваюсь, скидываю туфли «Джей-Пи Тод» и бреду по скрипящему белому песку навстречу мягко плещущимся волнам. Садовники вовсю работают на пляже, должно быть, уже 6.30 утра. Я приветствую улыбкой одного из них, занятого разравниванием песка. Каждое утро всю десятикилометровую береговую линию острова вручную рыхлят, оставляя рисунок «в елочку». Этим занята команда из тридцати садовников большую часть утреннего времени. И это очень важная работа. Люди платят пару тысяч долларов за ночь не для того, чтобы наутро видеть на песке следы чьих-то ног. Ведь чтобы почувствовать себя Робинзоном Крузо, нужно каждое утро ступать на девственный пляж. На других курортах, где виллы расположены подальше от пляжа, разровнять береговую линию можно трактором с закрепленными за ним граблями и кусками старого коврика, помогающего разглаживать песок. Но на нашем курорте, где виллы стоят прямо на берегу, надо управляться вручную.

Вообще почти все на острове делается вручную. Каждый день команда из двадцати человек чистит ступеньки на виллах с выходом в море. Они скребут ступеньки днями напролет, очищая их от водорослей, чтобы VIP-клиенты, не дай Бог, не поскользнулись и не упали в море и впоследствии не разорили нас судебными исками.

Господи! Хорошо, что вспомнил. У нас ведь сегодня сбор урожая кокосов. Если на острове двадцать тысяч пальм, то неудивительно, что и кокосов просто уйма. С каждого дерева мы получаем от восьми до шестнадцати кокосов в год. А это значит, что четверть миллиона кокосов необходимо собирать. Нельзя оставить их просто висеть на дереве. Вдруг кокос свалится на голову какому-нибудь банкиру-иностранцу и прикончит его? А с точки зрения безопасности мы должны ухаживать за деревьями очень тщательно. Сбор урожая производится четыре раза в год, не говоря уже о регулярном подравнивании кроны и рубке увядших листовидных отростков. Мы приглашаем с материка парней, которые проворно лазают по стволам вверх и вниз, да еще у них за спиной прикреплены мачете. Ребята трудятся удивительно шустро и рационально — зрелище просто потрясающее. Хотя случаются и происшествия. Недавно какой-то парень оттяпал себе большой палец на руке. Скажу честно: не хотелось бы увидеть такое еще раз. Конечно, было много кровищи и криков. Надеюсь, что сегодня обойдется без этого.