Хозяйка проклятого острова - Орланд Лилия

Да толку с того все равно не будет, потому что в Горькие воды зимой лучше не падать – обратно не выберешься ни за что. Проверено.

Поэтому к капитану, погруженному в невеселые думы, подходили громко, окрикивая его издалека. Жить хотелось всем.

– Иди в каюту, Салар.

 Джерард мельком глянул на Дока и вновь устремил взгляд в яростные свинцовые воды, желающие утащить бриг в свои глубины.

– Кэп, – тот проигнорировал усталую просьбу, – нужно поговорить. У нас осталось мало воды и почти нет лекарств. Трое из экипажа слегли с лихорадкой, у четвертого воспалилась старая рана. Пора возвращаться домой, сэр.

– Это все? – бросил Джерард, не оборачиваясь.

– Нет, Кэп. В этих водах становится очень опасно. Парни говорят, еще ни разу не видели, чтобы столько черных акул следовали за кораблем. Их будто приманивает что-то. Команда волнуется. Никто не понимает, куда мы идем.

Джерард усмехнулся.

Его ребята не дураки. Отправили к нему Дока, здраво рассудив, что уж единственного на острове костоправа капитанский гнев не заденет. Но Салар прав, пора объясниться с командой. Парни слепо доверяют ему, они не раздумывая пошли за ним в Горькие воды. Они заслужили знать правду.

Тем более он уже понял бессмысленность своей затеи.

Все это время Джерард пытался вымотать себя, направить свой гнев на врагов. Но это не сработало. Его чувства не остыли, боль не утихла, ярость не стала меньше. Любовь… нет, одержимость никуда не исчезла.

Она по-прежнему оставалась с ним. Как навязчивая любовница влезла в душу и устроилась там с комфортом.

Будь Джерард слабее духом, он считал бы виновной во всем судьбу. Эту жестокую гадину, которая раз за разом опускает его лицом в лужу и ставит на колени, стоит лишь чуть забыться или позволить себе немного помечтать. Самую малость. О том, как могло бы все повернуться, не сдайся тогда Доминик на милость врага.

Если бы не война между Аквиленией и Даргасом, которую устроил Салья ди Нарде, где сейчас был бы Джерард? С кем бы он был?

Стоило подумать об этом – и перед глазами всплывал образ женщины, которую он поклялся забыть. Тонкое бледное лицо, глубокие синие глаза, волосы редкого темно-красного оттенка, напоминающего то ли спелую вишню, то ли темную медь.

Иномирка. Диана. Чужая жена.

Ее образ манил, завораживал, будоражил фантазию. И раз за разом Джерарда захлестывало темное, болезненное желание сделать ее своей.

В короткие минуты затишья он доставал из сундука смятый листок с ее каракулями, тщательно разглаживал его, подносил к лицу и вдыхал. Хотел почувствовать запах, оставленный ею на бумаге. И порой ему казалось, что он его чувствует.

Это ли не безумие, это ли не одержимость?

Он ведь так и не сказал, что поверил ей. Не сразу, конечно, но чем больше узнавал ее, тем больше убеждался, что такая женщина не могла родиться на Таурасе. Как она назвала свой мир?

Грязь? Земля? Почва?..

– Кэп?

Голос Дока заставил вынырнуть из воспоминаний.

Джерард нахмурился. Сжал штурвал так, что хрустнули суставы на пальцах.

Хватит мечтать. Мысли о Диане и его недостойные чувства к ней делают его слабым. Она теперь жена Ормонда, а у него самого скоро будет ребенок. Инесс беременна. Вот о чем нужно думать сейчас.

Его будущий сын не должен родиться в изгнании.

Пора вспомнить, кто он и для чего рожден. Боги или демоны начертали его жизненный путь – неизвестно, но отступить с него не дано. Ни малейшего шанса…

– Мы идем к острову Аргиану, заберем там кое-кого.

Голос принца звучал глухо. Но, несмотря на то, что говорил Джерард негромко, Док отчетливо услышал каждое слово.

Вокруг них ярились огромные волны, бились о борта, дотягивались брызгами до спущенных парусов. А вокруг проклятого принца, словно кокон, собралась тишина.

Салар заметил, что с появлением Дианы принц начал меняться. А в последнее время он пытался понять, есть ли предел у темной силы, которой Дух наградил последнего ди Лабарда? Его невиданная мощь пугала больше бурного моря. Но поделиться своими страхами Салар мог только с Ормондом, а тот остался на берегу.

– Спасибо, Кэп, прислать кого-то, сменить вас?

Дождавшись отрицательного жеста, Док отправился назад в укрытие. Уже закрывая за собой дверь, он оглянулся на капитана, чья одинокая спина противостояла всем ветрам и стихиям.

***

Аргиан показался на горизонте три дня спустя. К тому времени “Бурерожденный” вышел из зоны штормов, и Джерард позволил сменить себя у штурвала. Приказал разбудить, когда подойдут к берегу, и провалился в сон, как в бездонную пропасть.

А ровно через сутки вышел из каюты умытый, причесанный, одетый в свежий камзол и белоснежную рубашку. Встал на мостике, заложив руки за спину, и приказал спустить трап.

Легкий бриз взъерошил волосы принца, стараясь растрепать перехваченный шнурком “хвост”.

В этих широтах было значительно теплее, чем рядом с Последним Приютом. Аргиан лежал в субтропиках, гораздо южнее цитадели ди Лабардов. Сейчас, когда на большей части Таураса царила зима, этот остров утопал в ярких красках сочной зелени и экзотических цветов.

Но в душе Джерарда ничто не дрогнуло в ответ на эту красоту. Его лицо оставалось непроницаемым, а взгляд – холодным.

Корабль встречали. На “Бурерожденном” было достаточно золота и дорогих тканей для обмена. Принц кивнул Бургу, и тот понятливо направился навстречу местной делегации. Боцман отлично справлялся с торговлей, когда капитан пребывал не в духе.

Кортан ди Ресталь появился, когда солнце уже клонилось к горизонту. Его сопровождали трое слуг, таща за собой тяжелые кофры с вещами. Салар Треми, наблюдавший за прибытием главного интригана Аквилении, насчитал шесть ящиков. Зачем герцогу столько одежды в Последнем Приюте?

Доку не нравился этот невысокий, округлый и обманчиво мягкий человек, похожий на надутый шарик, на лице которого, несмотря на возраст, не было ни единой морщинки.

Треми знал, что Джерарду герцог так же не нравится. Но от этого с виду безобидного человечка зависело возвращение ди Лабардов на трон Аквилении.

Именно Кортан был центром и мозгом будущего переворота. Вот уже четыре года он опутывал королевство сетью своих шпионов. С тех пор, как его дочь стала любовницей принца Джерарда и заявила, что станет его женой. Герцог был единственным, кто знал каждую ниточку, каждый узелок своей паутины и все их держал в руках. Деньги, связи, влияние и недюжинный ум сделали его не только опасным врагом, но и опасным союзником.

Едва Доминика свергли, как герцог ди Ресталь присягнул новому королю. Салья, опьяненный победой, оставил его при себе и даже не отстранил от должности первого министра. А зря. Потому что как только появилась возможность предать нового короля, Кортан его предал. Через дочь он связался с Джерардом, поклялся, что по-прежнему верен династии ди Лабардов, и приложил к своим клятвам карты, на которых были обозначены тайные укрытия кораблей Сальи ди Нарде.

Взамен он хотел лишь одного – чтобы его дочь стала королевой. Чтобы его внуки пришли в этот мир законными наследниками трона.

Тогда Джерард, не задумываясь, согласился на сделку. И сейчас, когда Кортан напомнил о ней, принц лишь молча кивнул.

Но Салар Треми мог заложить душу морской бездне, что в мыслях Кэпа живет совсем не Инесс ди Ресталь, а другая женщина.

Джерард уступил высокому гостю свою каюту. Тем более что ему самому пришлось вновь встать у штурвала. Надвигающийся шторм был отличной причиной, чтобы оттянуть неприятный разговор. Он все равно состоится, когда они прибудут в замок, но принцу хотелось выиграть себе немного времени. Ведь здесь, среди бушующих свинцовых вод, он все еще чувствовал себя свободным.

Первыми мачты брига заметили стражи на донжоне. Они и забили в набат. Тяжелый, дрожащий от радости гул прокатился по острову. Навстречу “Бурерожденному” высыпала толпа. Казалось, здесь собрались все жители Последнего Приюта. Они кричали, махали руками, кое-кто даже влез в воду по колено…