Королевская кровь. Книга вторая - Ирина Котова

Я лежала в больничной палате, просто шикарной по сравнению с эконом-вариантом палат на моей работе. И цветы там в комплект не входили. И шоколад. Вот это сервис!

Вкусное и красивое лежало на столике, до которого еще нужно было дотянуться. Да и в туалет хотелось сильно. Пощупала внизу живота рукой — катетеров не наблюдалось.

Я осторожно пошевелила ногой, потом второй. Начала крутить стопами, кистями, головой, разминая мышцы, вдыхать и выдыхать, задействуя диафрагму. Прикрыла капельницу, аккуратно вытащила трубку из закрепленной на тыльной стороне ладони кисти. И, наконец, села.

Конечно, закружилась голова, но это было нормально. Очень беспокоило то, что я не чувствую Васюту. Не случилось ли чего?

Сходила в заветную кабинку, а вот на душ не решилась. Зато в зеркале обнаружила очередную радость — мои прекрасные волосы до попы то ли обгорели, то ли расплавились, и теперь с одной стороны висели прядями чуть ниже плеч, а другой вились на уровне уха. Да, недолго я походила с гривой. Хотя чего жаловаться? Главное — жива, цела и в рассудке осталась, а ведь могла и умом тронуться от замкнутой не себя энергии.

На пути к выходу из палаты сцапала пару конфет из коробки с шоколадом, и машинально отметила, что у цветов нет записки. Красные и фиолетовые, с крапинками белых, терпко пахнущих, полевых «звездочек». Красиво.

Ладно, надо идти узнавать, сколько прошло времени и где Василинка. И что с Ани. Ее я тоже не чувствовала, и меня начинало это беспокоить. Надеюсь, я не проспала много лет, как героиня популярного недавно фильма.

«Не думай всякие глупости».

«Ну хоть что-то на месте».

Накинула висевший на выходе халат, сунула ноги в тапочки и пошаркала по коридору. По всей его длине стояли охранники, а навстречу уже бежала взволнованная медицинская сестра, причитая, что мне нельзя вставать и необходимо срочно возвращаться в палату, а она вызовет врача и виталиста на осмотр. Она была права, но вернуться и спокойно лежать, не получив ответы на вопросы, я просто не могла.

— Сколько я была без сознания? — спросила я, как только женщина выговорилась. Голова ощутимо кружилась, и слегка подташнивало, поэтому пришлось опереться о медсестру и шаркать обратно.

— Почти четыре дня, Марина Святославовна, — ответила она, глядя на меня укоризненно. Стало немного стыдно перед коллегой. Сама не переносила излишне резвых пациентов, думающих, что раз операция прошла, то все уже хорошо, и не выполняющих режим. Отчего случались расхождения швов, кровоизлияния, и прочие неприятные вещи.

Четыре дня — не так плохо, надо же, как хорошо справился организм.

— А что с моей сестрой? Василиной? Она жива?

Мало ли что, последний раз, когда я ее видела, Васю так корежило, что я не могла не беспокоиться. И я не чувствовала ее, и других сестренок тоже. Все-таки нет, и это было очень непривычно. Будто я оглохла или потеряла чувствительность рук.

— Ее Величество в палате в конце коридора, жива-жива, — успокаивала меня медсестра, открывая дверь в палату. Ну слава Богам.

— Я хочу ее увидеть, — заупрямилась я, чувствуя себя тем самым неугомонным пациентом. — С ней что-то серьезное?

— Вот пройдет осмотр, и отвезу вас к ней, — медсестра помогла снять халат, уложила меня на койку. — Вы только, пожалуйста, Ваше Высочество, сами больше не выходите, если что-то нужно — вот кнопка вызова, я в течение минуты приду.

Да уж, в нашей больнице кнопок точно не было.

— После осмотра мы вас накормим, если доктор разрешит. И, если захотите, помогу принять душ.

— Захочу, — пробормотала я, смиряясь с доводами разума. — Но потом — к сестре.

— Хорошо-хорошо, — медсестра снова воткнула трубку капельницы в катетер, подкрутила, чтобы капало интенсивнее, и ушла.

Доктор и сопровождающий его виталист появились буквально через пять минут, провели осмотр. Заключили, что я в норме, просто истощена и немного обезвожена. Даже обещали, что выпишут домой, если завтра с утра все по-прежнему будет в норме.

Легкий бульончик с овощами, подсушенный хлеб, какой-то витаминный коктейль — и я почувствовала себя человеком. Захотелось спать, будто четырех суток было недостаточно, но я упрямо вызвала медсестру, чтобы принять обещанный душ и переодеться в чистое. И, наконец, меня на коляске торжественно повезли по коридору, в сопровождении молчаливой охраны.

Из-за дверей Василининой палаты раздавался ее голос, непривычно резкий и строгий. Охранник постучался, подождал немного, заглянул в дверь и сообщил:

— К вам принцесса Марина Михайловна, Ваше Величество. Можно?

— Конечно! — раздался радостный голос Васюты. — Я уже жду не дождусь, когда она до меня добредет.

Меня завезли в палату, и, поклонившись, вышли. Сестричка, бледненькая и серенькая, радостно и виновато улыбалась мне, полусидя-полулежа на сложенной койке. Тоже с капельницей, но с аккуратно убранными волосами, не в больничной одежде, а в чем-то удобно-официальном. И, самое главное — со своими до-переворотными кудряшками, со своим, пусть и повзрослевшим и чуть пополневшим, но невероятно красивым лицом. Я уже и забыла, какая она миленькая, тоненькая и мягкая на самом деле. Рядом с ней в детской кроватке лежала Мартинка, и, несмотря на отсутствие тишины, сладко спала.

Я повернула голову и поняла, почему сестра выглядит так официально — в закутке напротив кровати вежливо стояли поднявшиеся с моим появлением министр Минкен и начальник разведслужбы Тандаджи.

— Приветствую, господа, — я подкатилась к сестре, наклонилась к ней, обнимая. Ну и пусть в нарушение этикета, зато она цела, улыбается даже. — Я так рада, что все в порядке, Васюш. Расскажи, что произошло, пока я отдыхала?

— Не все в порядке, к сожалению, — она заглянула мне в глаза, отстранилась. — Мы с господами Минкеном и Тандаджи как раз обсуждаем поиски Ангелины. Пока не нашли. Вы можете быть свободны, господа, — обратилась она к мужчинам, — Майло, жду вас завтра с отчетом. Премьер, пожалуйста, подготовьте мне доклад о восстановлении разрушенных городов и адресной помощи. Спасибо вам за то, что так активно работаете и стараетесь ввести меня в курс дела.

— Как может быть иначе, Ваше Величество? — галантно ответил Минкен, и они распрощались.

Мы долго сидели рядом, пили ужасающе сладкий чай, и Василинка рассказывала обо всем, что случилось с того момента, как на нее опустилась корона. Я слушала и тихонько обалдевала. Моя домашняя сестричка в роли обольстительной серены, Мариан, защищающий ее от толпы мужиков, монархи соседних стран, помогающие ей прийти в себя. Камень, оказавшийся кровопийцей, и восстановленная Стена. Безрезультатные пока поиски Ангелины, укравшие ее разумные драконы-оборотни, о которых мы и понятия не имели, что они существуют.