Милые обманщицы. Идеальные - Сара Шепард

Какого черта?

– Ханна.

На боковом крыльце дома стояла мать Ханны – в элегантном черном брючном костюме и лодочках из змеиной кожи.

– Что происходит? – сердито произнесла Ханна. – Почему здесь мои бывшие подруги?

– Я пыталась тебе дозвониться. Ты не брала трубку, – сказала мама. – Офицер Вилден хотел задать вам всем несколько вопросов об Элисон. Тебя ждут на заднем дворе.

Ханна достала из сумочки сотовый телефон. Так и есть, три пропущенных вызова, все от мамы.

Мать повернулась, и Ханна последовала за ней в дом и через кухню на задний двор. Она остановилась у столика с телефоном.

– Мне кто-нибудь звонил?

– Да, на автоответчике одно сообщение. – У Ханны сильно забилось сердце, но мама добавила: – От мистера Эккарда. Они проводят реорганизацию ожоговой клиники, так что твоя помощь им больше не понадобится.

Ханна захлопала ресницами. Какой приятный сюрприз.

– Кто-нибудь… еще?

В погрустневшем взгляде мисс Марин мелькнуло понимание.

– Нет. – Она нежно коснулась руки дочери. – Мне очень жаль, Хан. Он не звонил.

Хотя Ханна и вернулась к прежнему беззаботному образу жизни, молчание отца заставляло ее страдать. Как он мог с такой легкостью вычеркнуть Ханну из своей жизни? Неужели он не понял, что у нее была веская причина улизнуть из ресторана и поехать на «Фокси»? Разве он не знал, что ему не следовало приглашать свою невесту, Изабель, и ее идеальную дочь, Кейт, на их особенный уик-энд? Впрочем, что тут говорить – отец Ханны в скором времени женится на серой мышке Изабель, и Кейт официально станет его падчерицей. Может, он и не звонил Ханне просто потому, что отныне считал ее лишней дочерью.

Ну и черт с ним, мысленно произнесла Ханна, скидывая блейзер и одергивая розовую сорочку от «Ребекка Тейлор». Кейт – чопорная стерва, и если отец предпочел ее Ханне, тогда они друг друга стоят.

Выглянув через стеклянную дверь в патио, она увидела Спенсер, Арию и Эмили за гигантским столом из тикового дерева. На их лицах мелькали цветные блики света от витражного окна. Офицер Вилден, молодой сотрудник роузвудской полиции и новоиспеченный бойфренд мисс Марин, стоял возле гриля барбекю «Вебер».

Картинка казалась абсурдной, сюрреалистичной – три бывшие лучшие подруги здесь, в ее доме. В последний раз они сидели в патио у Ханны в конце седьмого класса, и Ханна тогда была самой нелепой и уродливой в их компании. Но теперь все изменилось. Эмили раздалась в плечах, а ее волосы приобрели зеленоватый оттенок. Спенсер выглядела усталой и напряженной. Ария – бледная, с черными волосами – и вовсе походила на зомби. Если Ханна тянула на кутюрную вещицу от «Проэнза Скулер», то Арии больше подошло бы сравнение с мешковатым платьем-свитером из бюджетной линии «Таргет».

Ханна сделала глубокий вдох и толкнула распашные стеклянные двери. Вилден обернулся. На его лице застыло серьезное выражение. Из-под воротника полицейской формы выглядывал кусочек черной татуировки. Ханна до сих пор не могла поверить, как это Вилдена, в прошлом первого хулигана роузвудской школы, угораздило пойти служить в полицию.

– Ханна. Присаживайся.

Ханна со скрежетом выдвинула стул из-за стола и уселась рядом со Спенсер.

– Это надолго? – Она многозначительно посмотрела на розовые, инкрустированные бриллиантами, часы от «Диор». – А то я опаздываю кое-куда.

– Нет, ненадолго, если мы начнем прямо сейчас. – Вилден оглядел собравшихся. Спенсер разглядывала ногти, Ария, прикрыв глаза, жевала резинку, а Эмили уставилась на свечу с маслом цитронеллы, стоявшую посреди стола, и, казалось, готова была заплакать.

– Прежде всего, – сказал Вилден. – Кто-то слил в прессу ваше домашнее видео. – Он посмотрел на Арию. – Это одна из тех записей, что вы передали в полицейское управление Роузвуда несколько лет назад. Теперь вы можете увидеть это по телевизору – все новостные каналы уже вовсю крутят. Мы ищем тех, кто допустил утечку информации, и виновные будут наказаны. Я просто хотел поставить вас в известность и предупредить.

– О какой именно записи идет речь? – спросила Ария.

– Там что-то про текстовые сообщения, – ответил он.

Ханна откинулась на спинку стула, пытаясь вспомнить, что это может быть – они так часто снимали ролики. Ария тогда бредила видеозаписью. Ханна, как могла, старалась не попадать в кадр, потому что ей камера добавляла не пять, а сразу десять килограммов.

Вилден хрустнул костяшками пальцев и начал возиться со стоявшей на столе мельницей для перца фаллической формы. Немного перца просыпалось на скатерть, и в воздухе тотчас запахло острой пряностью.

– А еще я хотел бы поговорить с вами о самой Элисон. У нас есть основания полагать, что убийцей Элисон мог быть кто-то из местных. Кто, возможно, до сих пор живет в Роузвуде… и этот человек по-прежнему опасен.

Все затаили дыхание.

– Мы хотим посмотреть на все свежим глазом, – продолжил Вилден, поднимаясь из-за стола и прохаживаясь вокруг, заложив руки за спину. Наверное, подсмотрел, как это делают копы в сериале «Место преступления: Лас-Вегас», и решил, что это круто. – Мы пытаемся реконструировать жизнь Элисон непосредственно перед ее исчезновением. И хотим начать с тех, кто знал ее лучше всех.

И тут зажужжал «Блэкберри» Ханны. Она достала телефон из сумочки. Мона.

– Мон, – тихо произнесла Ханна в трубку, вставая со стула и удаляясь в дальний угол патио, к кустам роз. – Я опоздаю на пару минут.

– Вот сучка, – поддразнила Мона. – Это отстой. Я уже за нашим столиком в «Рив Гош».

– Ханна, – позвал Вилден недовольным голосом. – Ты не можешь перезвонить позже, кто бы это ни был?

В тот же миг чихнула Ария.

– Будь здорова, – сказала Эмили.

– Где ты? – В голосе Моны звучало подозрение. – Ты не одна?

– Я дома, – ответила Ханна. – И я с Эмили, Арией, Спенсер и офи…

– Ты со своими бывшими подругами? – перебила ее Мона.

– Они уже были здесь, когда я вернулась домой, – начала оправдываться Ханна.

– Я правильно поняла? – Мона повысила голос. – Ты пригласила своих бывших подруг к себе домой. В годовщину нашей дружбы.

– Я их не приглашала. – Ханна рассмеялась. Трудно поверить, что Мона до сих пор чувствует угрозу со стороны ее давних подруг. – Я просто…

– Знаешь, что? – Мона снова не дала ей договорить. – Забудь об этом. Праздник отменяется.

– Мона, не будь… – Она запнулась. Рядом стоял Вилден.

Он вырвал у нее из рук трубку и резко захлопнул крышку.

– Мы обсуждаем убийство, – произнес он, понизив голос. – Твоя светская жизнь может подождать.

Ханна бросила ему в спину свирепый взгляд. Как он смеет распоряжаться ее телефоном! То, что он встречается с ее матерью, еще не дает ему права вести себя по-отцовски. Она зашагала обратно к столу, пытаясь успокоиться. Мона любила раздуть из мухи слона, но она не могла подолгу злиться на Ханну. Их ссоры обычно длились несколько часов, не больше.

– Итак, – сказал Вилден, когда Ханна вернулась к столу. – Не так давно я получил кое-что интересное, о чем, я думаю, нам стоит поговорить. – Он вытащил из кармана блокнот. – Ваш приятель, Тоби Кавано? Он оставил предсмертную записку.

– М-мы знаем, – заикаясь, промямлила Спенсер. – Его сестра дала нам прочитать одну часть.

– Выходит, вы знаете, что там упоминалась Элисон. – Вилден пролистал страницы блокнота. – Тоби написал: «Я обещал Элисон ДиЛаурентис, что сохраню ее тайну, если она не выдаст мою». – Глаза оливкового цвета пробежались по каждой из них. – Что за тайна была у Элисон?

Ханна плюхнулась на свое место. Мы виноваты в том, что Дженна ослепла. Эту тайну Эли хранил Тоби. Ханна и ее подруги не догадывались о том, что Тоби все известно – пока Спенсер не проболталась три недели назад.

– Мы не знаем. Эли никому из нас не говорила, – выпалила Спенсер.

Вилден повел бровью и оперся руками на стол.

– Ханна, еще недавно ты думала, что Тоби убил Элисон.

Ханна невозмутимо пожала плечами. Она обмолвилась об этом Вилдену еще в то время, когда они думали, что Тоби и есть «Э», а заодно и убийца Эли.

– Ну… Тоби недолюбливал Эли.

– На самом деле, Эли ему нравилась, только вот он ей не нравился, – уточнила Спенсер. – Он постоянно шпионил за ней. Но я не уверена, что это как-то связано с его тайной.

Эмили вдруг зашмыгала носом. Ханна с подозрением покосилась на нее. В последнее время Эмили только и талдычила о том, как она виновата перед Тоби. А вдруг она решит рассказать Вилдену, что они ответственны за его смерть – и за несчастный случай с Дженной? Еще не так давно, когда в жизни Ханны наступила черная полоса, она могла бы раскаяться в том, что они сделали с Дженной, но признаться сейчас – нет уж, дудки. Ее жизнь наконец-то наладилась, и ей совсем не хотелось прославиться в роли «психопатки-поджигательницы» или как их там еще назовут по телевизору.