Мелодия Бесконечности. Первый Аккорд. Книга первая - Маргарита Андреева

Маргарита ещё не понимала, что сейчас имеет над ним власть не меньшую, если не большую, чем он над ней, с радостью принимая эту счастливую реальность, в которой рядом с ней был мужчина её грез – реальный, из плоти и крови, и его признания и поцелуи были подлинным проявлением чувств. И Маргарита совершенно и окончательно потерялась и запуталась, не понимая, день сейчас или ночь, где правая сторона, а где левая, где верх, а где низ.

А он всё не мог поверить, что сейчас она стоит перед ним – настоящая, такая живая, такая теплая и такая желанная, оказывая ему честь быть её первым мужчиной. О! Уж свой первый опыт он будет помнить до самого смертного одра: прекрасной рыжеволосой пришлось проявить немало терпения, чтобы направить пылкий нрав влюбленного мальчишки. Но даже тогда у него так не трусились колени, как теперь. И несмотря на печальный опыт первого брака, он не перестал преклоняться перед самим образом женщины, как таковой. А девочка была хороша, как восхитительный не распустившийся ещё бутон, обещавший сладкий нектар. Он задыхался от томительного предвкушения, и всё внутри разрывалось от двойственного чувства – такого до одури болезненного и сладостного затмения от одного вида и запаха любимой женщины, и он готов в полной мере принять ответственность за то, что сейчас произойдет – он снова чувствует и ощущает, живет и дышит полной грудью, и за это благо он не пожалеет отдать всего себя. Давно он не испытывал такого – с тех пор, как был пылким влюбленным юношей, которому жизнь успела преподнести свой суровый урок. И рядом с ней его защитная маска, которую он так тщательно создавал и исправно носил последние годы, раскололась, обнажив его настоящего – такого, которого она сумела разглядеть за всей показной веселостью и удалой бравадой, без богатств и громких титулов. И показалось, что его ресницы совсем не по-мужски увлажнились. «Господи, ну что же он собирается сделать? Что будет с этой девочкой?» – с настойчивостью сверлили мозг мысли, но он тут же сам себе отвечал, что ни за что не допустит, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое и непременно защитит её от всего дурного и негативного, что может встретиться в её жизни. Стоило её маленьким пальцам прикоснуться к его щеке, как мужчина остро отреагировал сбившимся дыханием и учащенным пульсом, целуя горячо и нежно, трепетно и вместе с тем – откровенно смело, теряя контроль и не скрывая своего желания. Целовал так, словно она была глотком свежего воздуха, и он никак не мог надышаться. Они взаимно открылись друг перед другом в своих чувствах, и к своей радости, он мог не опасаться, что девушка оттолкнет его. Два начала в нем продолжали яростно бороться, разум безуспешно призывал остановиться, но совладать с влечением уже было выше его сил. Ещё немного – и он просто перестанет владеть собой, что не делает ему чести: Джон это отлично понимал. Ему уже давно не восемнадцать, когда вот так же, опьяненный страстью, не устоял перед чарами прекрасной рыжеволосой с глазами цвета чистых изумрудов. Насколько же они разнились: спокойная и уверенная в своей неотразимости истинная дива и эта хрупкая маленькая девочка, не достигшая ещё расцвета своей красоты и не осознавшая ещё до конца всей силы своей женской прелести и притягательности.

– Как пожелает моя госпожа, слушаюсь и повинуюсь, – Джон подхватил девушку на руки и отнёс на кровать, оставив бесплодные попытки не думать о ее невинном теле, – сочту за честь сегодня быть вашим рабом.

У Маргариты перехватило дыхание: на фоне белоснежных простыней его хорошо сложенное, загорелое тело казалось ещё смуглее и ещё роскошнее, маня и подчиняя себе её волю, настолько безупречное, что она невольно застеснялась себя (Маргарита спортом особо не увлекалась, и глядя на него подумала, что, видимо, стоит начать, если она хочет иметь такое же подтянутое и натренированное тело). Но, в его взгляде было столько обожания, а в его ласках – столько нежности и чувственности – и не было ни сил, ни желания сопротивляться, а он словил себя на мысли, что даже попроси она его сейчас остановиться, он уже не в силах будет этого сделать. Медленно он освобождал девушку от лишней одежды, покрывая её тело поцелуями, доводя до безумия, распаляя и успокаивая одновременно, пока оба не предстали в своей первозданной наготе. Маргарите тяжело было дышать – словно волны захлёстывали и не давали вздохнуть, она судорожно ловила ртом воздух, все мысли выветрились из головы, всё тело словно онемело, периодически сменяясь приятным покалыванием. Она ощущала себя крошечной песчинкой в бесконечной вселенной, и только маяком сияли в темноте его глаза, он чувствовал то же самое и видел только её глаза и её губы, и для него они были слаще щербета и хмельнее вина. Весь мир был создан только для них двоих – как первородные Адам и Ева, они уже не помнили, кто они, как их зовут, всё, что было до – потеряло значение, всё, что будет после – обретало смысл только, когда они были вместе. К тому времени, как его плоть погрузилась в её тело, оно уже было готово принять его. Когда он вошёл, Маргарита тихонько вскрикнула, а её глаза раскрылись ещё шире от удивления – боль была не настолько сильной, как она себе представляла, а потом и вовсе исчезла, сменившись новыми, странными и непознанными ощущениями. Неопытность девушки с лихвой компенсировалась её энтузиазмом в стремлении доставить ему ответное удовольствие, доверившись ему – и от этого напрочь сносило крышу, отнимая остатки здравого смысла.

– Ой, блин, неудобно-то как, – девушка настолько смутилась, что не могла подобрать слов, глядя на кровавое пятно на простыне.

– Не бери в голову, – отмахнулся Джон, – простыни, собственно для этого и были созданы, – Разрешите помочь Вам принять ванну, моя Госпожа. Вам спинку потереть, красавица? А плечики Ваши нежные помассировать? Или прелестные пяточки?

Влажной губкой он обтёр её тело – плечи, руки, спину, ноги…

– Боже, это так… – Маргарита не находила, что сказать, – Я думала, что так чисто и возвышенно бывает только в книгах.

– Моё прелестное дитя, – Джон завернул её в полотенце и отнёс назад в комнату, – Ну, вот так-то лучше – тебя бы ещё плотнее запеленать, совсем на мою сестру в детстве похожа будешь. И, разрешите представить Ваш ужин, Госпожа – вино и фрукты поданы.

С бокалом вина парень вышел на балкон:

– Марго, подойди сюда – посмотри, какая ночь прекрасная! Какие звёзды! Как красив ночной город!

Девушка подошла, он обнял её:

– Свет моей жизни, а Ваш отец, не из пиратов будет?

Маргарита непонимающе заморгала.

– Он, верно, похитил пару звёзд с неба, и теперь они сияют в твоих глазах. И дороже всех сокровищ мира это сияние. Я смотрю в них и вижу своё счастье. Вижу себя твоим мужем, а тебя – матерью наших детей.

Раздвигая настежь ставни, впуская в комнату звуки и запахи ночного города, парень отставил бокал с вином и подошёл к краю балкона, к самой кованой решётке, раскинул руки и, запрокинув голову, прокричал на всю улицу:

– Мир, я люблю Тебя! Я люблю! Люблю…

В это мгновение за спиной у него появились два алых крыла.

У Маргариты дух перехватило от удивления:

– Как ты… то есть что… Ой, тьфу, какая же я впечатлительная. Я хотела просить – почему крылья не белые? Ой, прости. Я такая бестактная… – снова смутилась Маргарита.

Он улыбнулся:

– Я тебя пугаю?

– Конечно, нет – она отрицательно замотала головой.

– Тогда, разрешите Вас пригласить на ночную прогулку, Госпожа? – парень протянул руку, – Ты мне веришь?

– Ты просто сумасшедший, – улыбнулась Маргарита.

– Что поделать, Свет моей жизни – ты лишаешь меня остатков рассудка, – Джон обнял девушку.

И засыпая в крепких объятиях, под мерное дыхание, ощущая тепло и запах его тела, Маргарита так и уснула с легкой улыбкой на устах, и сон её был спокойным и умиротворенным под ровный ритм биения его сердца рядом.

Поутру, сладко потянувшись, Маргарита открыла глаза – солнечный луч скользнул по гардинам. С лоджии доносился аромат свежесваренного кофе. Окончательно вернул девушку к реальности звук мобильного – Маргарита нащупала его на столике рядом с кроватью.

Сработала напоминалка – сегодня прилетает из ЮАР старший брат Даниэллы – Питер, проработавший год ветеринаром в Национальном парке Крюгер. Маргарита обещала после занятий помочь подруге подготовить его комнату.

Ещё раз потянувшись, девушка, наконец, встала, накинула халат и вышла на лоджию – Джон уже пил утренний кофе, любуясь садом.

Она подошла к нему сзади и обняла за плечи:

– Доброе утро, «мистер – ямочки на щечках», – промурлыкала Маргарита.

Джон поднял свои чёрные, в обрамлении пушистых ресниц, глаза на девушку и улыбнулся: