Опасайся дверных ручек (СИ) - Аноним Эйта

Варт попятился. Если бы он умел поджимать уши, он бы прижал.

— Ох уж эти семейные скандалы! — Умиленно сказал Ярт, который уже снова устроился поудобнее на диване и наблюдал, подперев щеку кулаком.

Юлгу как будто ударили под дых.

— Я не Яльса! Я не часть вашей дурацкой семьи! Что за бред вообще тут творится?

Она допрыгала до тапочка, сунула в него ногу. Глубоко вздохнула и выдохнула. Она немного успокоилась, но внутри ее все еще бушевал гнев.

— Я ухожу. Чемодан спущу сама — и без твоей помощи, понял?

Проследив взглядом за удаляющейся Юлгой, Ярт обернулся к брату. Варт дышал ртом, прижимая рукав рубашки к носу. Ярт поспешно достал из кармана носовой платок.

— Всё настолько плохо? — Сочувственно спросил он.

— Помнишь, ты разбил ту штуку… вазу, вроде… которую отец собирался матери подарить? Такая была, в разводах? И спросил, как пахнет гнев, а, Ярт?

— Помню. — Спокойно ответил Ярт. — Ты вытащил из аптечки нашатырь и сунул мне под нос пузырек. Я еще удивился, как ты крышку отковырял, она же специальная, чтобы дети не заигрались.

— Вилкой. — Огрызнулся Варт. — Если ты спросишь еще раз, пузырек будет вылит тебе в нос.

— Бедолага.

— Ты этого и добивался, да?

— Э, нет, не перекладывай с больной головы на здоровую. Я просто немного… подтолкнул процесс. Но виноват ты. Ты и только ты. Я тысячу раз говорил, не решай за других, как им будет лучше, но нет, ты же самый умный, хочешь только добра… разгребай теперь свое добро, Варт, сам. — и добавил на полпути к выходу: — и лед уже приложи, а то ковер заляпаешь… ночью не жди, я дежурю.

Глава 3

Он ждал ее, прислонившись к стене. Свет в гостиной кто-то выключил, так что Варт казался серой тенью в сумерках. Вспомнился картинно-злобный некромант из детского телесериала… а потом подумалось, что настоящие некроманты будут пострашнее. А потом — что какой из Варта некромант?

А уж в том, что случилось затем, не было ничего романтичного, хотя со стороны, наверное, смотрелось пикантно: запыхавшаяся Юлга тащила вниз по лестнице чемодан, зазевалась, силясь разглядеть выражение лица Варта, споткнулась, полетела, и, конечно, была поймана. Чемодан докатился до основания лестницы, ушибленный его ручкой Варт зашипел, Юлга как можно скорее отстранилась.

Еще утром она задержалась бы в случайных объятьях подольше, благо поймали ее удачно, как будто специально придержав за рукава, а не за обнажившееся запястье, но не сейчас.

— извини. — Сказал Варт чуть в нос.

— За что? — Удивилась Юлга. — Вы всего-то потрепали мне нервы. Могло быть хуже. К тому же меня накормили вкусным ужином. Просто… слишком много всего, понимаешь? Я не понимаю, зачем я здесь, это пугает. Вот сейчас я почему-то говорю правду; я слишком тебе доверяю, и это настораживает. Так что давай, пропусти. Я попрощаюсь с Талиной и уйду.

— Ладно. — Согласился Варт серьезно. — Хочешь правду за правду? Мама госпитализирована — магическое истощение. Брат знает, что за дар, но молчит. Еще бы он не знал, целая больница знакомых. — Варт неопределенно махнул рукой.

— Ты хочешь обвинить в этом меня? В том, что с твоей матерью не все в порядке? — искренне удивилась Юлга.

— Нет, просто факты. Чтобы сделать что-то, мама использовала магию, которую использовать не могла: ведь считалось, что она утратила свой дар после вторых родов… Значит, она привела тебя не просто так, не случайно.

— Варт, я тебя не понимаю. Ты опять пытаешься надавить мне на сочувствие? Я еще не забыла твое проникновенное: «помоги мне». — Сухо отрезала Юлга. — Я повторюсь. Я не хочу вмешиваться в чужие проблемы. То есть в последнее время очень хочу, но почему-то не уверена, что этого хочу именно я.

— Потом оказалось, что в тебе заинтересовано Ведомство. — Продолжил Варт, будто и не услышал. — Узнав, что ты у нас, они вызвали в деканат, настояв на том, чтобы от твоего имени была подана заявка. Слушай, Панда, пойми — не только у тебя не было особого выбора, куда поступать.

— и ты решил, что раз его все равно нет, то можно отобрать у меня надежду?

Варт сказал просто:

— Да. Если тебе хочется, обвиняй. Если ты действительно так считаешь…

Юлга вздохнула.

— Не хочется. Я понимаю. Моя бабушка служила Ведомству, мама… Я в этом котле варюсь всю свою жизнь. Так хотелось попытаться выбраться… но я никогда в это особо не верила. Ты просто добил. Даже не так, ты просто ножик, которым меня добили. Я не хочу тебя обвинять, и поэтому мне трудно находиться рядом.

— Тогда лучше обвиняй. — Пожал плечами Варт. — Не жалко.

— Зачем тебе удерживать меня здесь? — Удивилась Юлга.

— Хм… Влюбился? — Предположил Варт. — Может, парень тебя всю жизнь искал, а потом ты пришла — прекрасная и зареванная, и он влюбился в тебя с первого взгляда. А теперь ты уходишь, разбив ему сердце, о жестокосердная ты Панда.

— Какого цвета у меня глаза? — Юлга немного подождала, отлично понимая, что Варт в любом случае ни за что бы не запомнил, не с его-то образным зрением, и через несколько минут молчания добавила, — Хватит валять дурака. Ты обещал правду.

Варт заговорил: медленно, неохотно, чуть хрипловато.

— Ты не захотела верить в правду. Но я повторю: мама привела тебя сюда. Значит, так было надо. Однажды она привела Яльсу, и потом тоже слегла с истощением. Когда Яльса ушла, все стало плохо. Я трус, Юлга. Не хочу второго круга. Ты что-то умеешь. Что-то… важное.

Юлга хмыкнула. Почему-то то, что в ней нуждаются, грело душу. Но как-то не очень грело. Потому что никогда раньше не грело, а тут вдруг начало.

Она не могла контролировать собственные эмоции. Раньше у нее это тоже получалось не ахти, но это, по крайней мере, было ее собственное неумение с ними справляться. Теперь же, вполне возможно, Варт перехватил у нее управление, и у него получалось лучше, чем у Юлги. Это не пугало, хотя должно было. Вся ситуация была неправильной. И Юлга предприняла отчаянную попытку взять ее под контроль.

— Ты же понимаешь, что помощи за так не бывает? Вас должны были этому учить.

Варт снова пожал плечами. В сумраке Юлга не видела его лица. Она поспешно добавила:

— Только до тех пор, пока не заселюсь в общагу, имей в виду. Поклянись, что не будешь трогать мои эмоции и пытаться узнать, в чем мой дар. Мне этого хватит. Ну и чемодан обратно занеси…

Варт… наверное, улыбнулся — голос у него потеплел.

— Клянусь.

— Нет, ты не понял. Мне не достаточно простых слов. Клянись именем. И род не забудь.

Варт не колебался, хотя теплота из голоса исчезла моментально.